Болото и злато, этимология

(Московия), но писать стали гораздо грамотнее. И фигурировать веками с золотого на серебряный и обратно - с пониманием. Ничего страшного в том нет, что года России-империи считают от Петра (скипетр), а тысячелетие Руси - от варягов, люди на земле те же. Пётр принудил поздравлять с новым готтом, смена календарей обрадовала двумя праздниками, которые россияне с удовольствием отмечают с колядками и купанием в проруби. Я в Испании купался, от купания замёрз, как-то стал рифмовать и поймал на мысли - «горой наклали хлеба», вот уж действительно! Корень «пан» - в «купании» (пан - хлеб по-испански), пан - обращение и Пан - бог, дедушка Ямбы. А сменили название полуострову с Иберии (ср. Сибирь) на Пиренеи, а Сибирь до сих пор есть. Тренер сборной Испании по футболу: Де ла Фуэнте Кастильо, Луис. Они в фамилии всех бабушек и дедушек помнят, а ещё то, что язык был кастильянский - королевства Кастилия.  У нас в России - язык русский. Но мы его не знаем, как знали деды и бабками.
 
      Обращение «Яръ туре Всеволоде!» возможно сопряжено с годами-ярами: Яръ туре (макед.) -  Жарко (русск.), жарко (укр.) - одним словом; Горача (белор.), горещо е (болг.). Вот такая - Экскурсии в Яр' - получается. Тура - река, фигура шахматная и масса слов от турникета до литературы с турками. А вот Туросна - уже производный термин на вроде Богородицы с сыном (сна-сына и Десна). Слово: Го рача = Он сказал это, Povedal to, Rekel je, On je to rekao, Той го каза, Er hat es gesagt, Він сказав це... На всех языках без исключения. Речь/рача/рцы, из чего можно сделать предположение и завести рака за камень, но ручей Божий с продолжением: Ипуть - Сож, не позволяет этого сделать. Питают Ипуть (Бога путь - Иисуса) Туросна и Иордань (люди), а впадают воды в Сож (бог). Вот отсюда князь Касожский Редедя (Мстислав ... иже зареза Редедю предъ пълкы Касожьскыми).
 
      К Всеволоду: «...стоиши на борони, прыщеши на вои стрелами, гремлеши о шеломы мечи харалужными. Камо Туръ поскочяше...»  - как бос/бог - буквальное значение слова тур, ещё воин, но с пониманием: "в о -ин". Воин, который - Устани, Aufstehen, Tour, Устаньце - Бос (монг.), Тор (татар.), Тұру - «стоя» по-русски (не висячим садом). Ус таньце - в танце (танков тогда не было). Ус таньце (монг.) -  Резервуар для воды; Су өчен бак (татар.) - Сад для воды. У тюрков если есть в слове "су", например, Чурук-Су или Казансу - это вода и женщина. Полевой стан и другие оставили массу производных, кстати - стать, стоить, стан - в названиях Овстуг, Овстуженка (имение Тютчевых). Фёдор Иванович упомянул, что аршин общий для России не судьба (ар+сын), но верить в Россию можно.
 
      3. Кая раны дорога, братiе? - продолжается обращение к Яръ Туре Всеволоде - Забывъ чти и живота, и града Чрънигова  (отня злата стола), и своя милыя хоти - красныя Глебовны свычая и обычая?
 
      Тут многие путаются неосознанно. Эта форма предложения наиболее удобочитаема, чтобы уловить смысл сказанного. Тут «своя милыя хоти» не стоит путать с «красныя Глебовны свычая и обычая». Здесь противопоставление в сравнении. Хоть - дева, богиня, из-за чего организован поход на половцев, якобы присвоивших иконный образ. И обращение такое, какая рана дороже? На чьей стороне будешь. Или «красныя Глебовны свычая и обычая» дороже?
 
       Жена Всеволода (половчанка), дочь Глеба. Слово "обычай" означает - это то, что было до тебя, родовое. От слова бык и бычить? Если уж разбираться в нюансах. Он набычился от свычки, или всё - наоборот, с чем свыкнешься - привычка. Да с тем и живёшь. А вот расстанешься или нет, это вопрос. Поэтому,  Автор Слова в этом месте не посмеивается, напоминая нам про отнятый трон. О жене (хоти - в значении не просто красавица и любимая - красная). Ведь слово «красная» отнюдь не о нежности и красоте, - о потомках Редеди, о вере. Об обычае, который изменили с крещением детей Редеди после его убийства Мстиславом. Версия с прозвищем «тур» для Всеволода, на мой взгляд, поэтому и исходит из половецкого края (Полоцк, ныне Беларусь), отчего и Туровское княжество там, и сеть рек... Вот о каком обычае речь.  Жена Всеволода - Елена Глебовна - родная сестра Андрея Глебовича; вторая сестра - Ольга, она жена Осмомысла.  Старший брат - Ярослав Глебович, а младший - Всеволод Глебович (Большое Гнездо). Отец - Глеб Владимирович, а дед - Владимир Великий. Какой раны, брат, беречься (тому), кто забыл о чести и жизни? Что дороже ему обычая? Привычка ли... По сути «разжалованный бог» по праву наследования (отня злата стола), это так звучит. Не унизительно, но доходчиво. Давай-ка, брат, сами возьмём, что нам причитается. Мы уже анализировали фразу о задней и передней славе, и родственных связях Даждьбожьих (солнечных) внуков со Стрибожьими и Велеса. Всеволод бушует в бою (что бог), рубя головы половецкие особенным мечом. Перед этим: «О, Руская земле, уже не Шеломянемъ еси! — се ветри, Стрибожи внуци, въютъ съ моря стрелами на храбрыя плъкы Игоревы».
 
      Версия со «свычаями Всеволода к своей красавице жене» - о любви и нежности - бытовая сцена, это, конечно же, красиво звучит и не более того. Послушай, Сева, у тебя такая жена красавица, давай побьём её братьев? Да запросто, давай Игорёха, что-то кони застоялись... Бессмыслица.
 
        Вот же, через строку буквально - подробный рассказ по событиям 1183 года, как это было. «Игорь плъкы заворочаетъ — жаль бо ему мила брата Всеволода. Бишася день, бишася другый: третьяго дни къ полуднiю падоша стязи Игоревы. Ту ся брата разлучиста на брезе быстрой Каялы. Ту кроваваго вина недоста — ту пиръ докончаша храбрiи Русичи — сваты попоиша, а сами полегоша за землю Рускую. Ничить трава жалощами, а древо с тугою къ земли преклонилось. Уже бо, братiе, не веселая година въстала, уже пустыни силу прикрыла: въстала обида въ силахъ Дажь-Божа внука, — вступилъ девою на землю Трояню, — въсплескала лебедиными крылы на синемъ море у Дону плещучи, убуди жирня времена, усобица Княземъ на поганыя погыбе. Рекоста бо братъ брату: се мое, а то моеже; и начяша Князи про малое, се великое млъвити, а сами на себе крамолу ковати, а поганiи съ всехъ странъ прихождаху съ победами на землю Рускую». Предельно ясно.
 
       После двух раз упоминания «злато» косвенно, в третий раз прозвучало конкретно - «отня злата стола» - причина и следствие одновременно распада земли, как начало усобиц. Ниже следует напоминание о их деде.
 
       4. «Тъй бо Олегъ мечемъ крамолу коваше, и стрелы по земли сеяше. Ступаетъ въ златъ стремень въ граде Тьмутороканъ...» - неизвестно где (пока), но город настолько значимый, что уважали и боялись даже звона... Вот уж воистину, слышим звон, но где он? Продолжение: «— тоже звонъ слыша давный великый Ярославь сынъ Всеволожь, а Владимiръ по вся утра уши закладаше въ Чернигове...». Посыл в неведомые дали: «О! далече зайде соколъ, птиць бья — къ морю!». Помнится, послы 862 года род русь искали там же, за морем...
 
       5. По тем событиям: «А, Игорева храбраго плъку не кресити, за нимъ кликну Карна — и Жля по скочи по Руской земли! Смагу мычючи въ пламяне розъ жены Рускiя въсплакашась аркучи: уже намъ своихъ милыхъ ладъ ни мыслiю смыслити, ни думою сдумати, ни очима съглядати. А злата и сребра ни мало того потрепати!». Пятое упоминание «злата и сребра» разом, не менее грустное, имеется в виду детишек приласкать, девочек и мальчиков... «А Князи сами на себе крамолу коваху, а поганiи сами победами нарищуще на Рускую землю, емляху дань — по беле отъ двора». Знаменитая белка с дыма/двора - девушка. Заплати и спи спокойно. А виной тому - братья Игорь и Всеволод, что решили за обычай вступиться. Так сказал князь Киевский.
 
      «Тiи бо два храбрая Святъславлича, Игорь и Всеволодъ уже лжу убуди, которую то бяше успилъ отецъ ихъ Святъславь Грозный — Великый Кiевскый. Грозою бяшеть, притрепеталъ своими сильными плъкы и харалужными мечи; наступи на землю Половецкую; притопта хлъми и яругы, взмути реки и озеры, иссуши потоки и болота». О чём выше мы разобрались. На Руси две беды - дураки и дороги, горы да болота, Солнце да Ветер, а тут ещё христианство непонятное...
 
       6. А поганаго Кобяка изъ луку моря отъ железныхъ Великихъ плъковъ Половецкихъ, яко вихръ выторже! И, падеся Кобякъ въ граде Кiеве, въ гриднице Святъславли. Ту Немци и Венедици, ту Греци и Морава поютъ славу Святъславлю! — кають Князя Игоря, иже погрузи жиръ во дне Каялы, рекы Половецкiя, Рускаго злата насыпаша.
 
       О родственных отношениях ханов разбирались в предыдущей статье, заодно с жирными и худыми. Так что фраза «иже погрузи жиръ во дне Каялы» не вызывает вопросов, это о молодых и старых (смене заветов) - жир не тонет. Его не просто кинуть в воду - «во дне Каялы (похоронить) - рекы Половецкiя», то есть реку Каялу стоит искать там, где половцы, а не где Дон или «Донкин-Хот» Ламанченский (рыцарь печального образа, герой романа Сервантеса дворянин, помешавшийся на чтении рыцарских романов - задумал воскресить давно отжившее рыцарство).  Фраза «Рускаго злата насыпаша» - напоминает о русскости, аж с года призвания 862. Раньше-то русских никто не знал...
 
      7. Ту Игорь Князь выседе изъ седла злата, а въ седло Кощiево уныша бог Радомъ забрал ы, а веселiе пониче…
 
О чём я и толкую. Бог Радим, Радом - радимичей, крещённых в составе ВКЛ в 15 веке, потому-то язык белорусов многое объясняет россиянам - мы все были русскими с 9 века условно по христианской летописи от немцев. А бога прятали так:
 
Ту Игорь Князь выседе изъ седла злата, а въ седло Кощiево уныша боградомъ забралы, а веселiе пониче… 

Шулеры ещё те, а буковки на месте... слепили из бога «боградомъ с заборолами» и принялись объяснять, что на городской стене есть такие заборолы, типа зубцы. Но фраза получилась настолько тупая, что объяснить, в чём же счастье Игорю - пересесть в седло Кощеево, стало невозможным. И тогда созрел план пленения, побега и т.д. А когда беглец неспешно плёлся до Киева босиком из лап злодеев натощак, то ещё и гусей успевал на завтрак жарить. Финал известный - Князь Всия Руси! Сущая нелепица, помешанная на академических бреднях. Чтобы дойти до повышения по чину от удельного - надо костьми положить дружину по яругам... Перед тем воззвать к совести брата Всеволода, призвав к обычаям..., каким? А чтобы немцы радовались. И тут облом: «Ту Немци и Венедици, ту Греци и Морава поютъ славу Святъславлю! — кають Князя Игоря».

       8. А Святъславь мутенъ сонъ виде: — Уже дьскы безъ кнеса в моемъ тереме златовръсемъ: всю нощь съ вечера босуви врани възграяху у Плесньска на болони ...

       9. И ркоша бояре Князю: — уже Княже, туга умь полонила! Се бо два сокола слетеста съ отня стола злата, поискати града Тьмутороканя, а любо испити шеломомь Дону...
 
Те двое (Игорь и Всеволод), «се бо два сокола»