парку к реке. Нужно развеяться, подышать приятной прохладой поздней осени, отвлечься. Идея - посмотреть, как готовятся к зимовке речные корабли, как они там, как это у них происходит – казалась прекрасной...
Она сразу его узнала – ну, конечно «рама, шкаф два-на-два».
Таня остановилась на дорожке парка, стараясь, чтобы между ней и им были деревья, чтобы не слишком откровенно, – не вызывая подозрений, - но аккуратно спрятаться, чтобы её не было видно.
Метрах в ста от неё Даня и какая-то девушка играли со щенком кремового спаниеля. Все трое резвились, веселились и смеялись. «Люди» из этой троицы старались научить «зверя» командам «сидеть», «неси», «дай лапу», а тот хотел только бегать кругами и даже, казалось, пытался взлететь, размахивая своими большими ушами. Разве что за вкусняшку пёс соглашался остановиться и выполнить команду.
Даня сказал что-то девушке, она подошла, они обнялись и поцеловались. Три секунды поцелуя, и они снова вернулись к воспитанию милого кремового питомца.
Их поцелуй был одновременно и чувственный, и страстный, и обыденный. Как будто это был поцелуй-компромисс между противоречивыми с одной стороны – «мы здесь не для того, чтобы целоваться, а выгуливаем и дрессируем собаку», но в то же время с другой стороны - «то, что мы здесь по делу, занимаемся собакой, совсем не значит, что мы не должны целоваться, ведь это так приятно, так нужно нам…»
Таня развернулась и, стараясь остаться незамеченной, медленно пошла обратно. Она никогда не чувствовала себя так одиноко.
Она подняла голову, последний, скукоженный от первых заморозков листик на дереве тихо оторвался от своей веточки и медленно, словно акробат, кувыркаясь в воздухе, упал на первый снег…
