Страна Людей (пьеса)

свежее не нашлось? А как же песни последних лет?
Павел: - О спорте ничего не написано, о дружбе тоже, и о футболе. На темы, которые вы просили - мы найти не смогли.
Мэр: - Вы уверены? За последние годы ни одной песни о дружбе? Разве такое возможно? О чем же нынче поют?
Павел: - О колбасе!

Hу-ка, ветер, гладь нам кожу,
Освежай нашу голову и грудь!
Каждый может быть моложе,
Если ветра весёлого хлебнуть!
Чтобы тело и душа были молоды,
Были молоды, были молоды,
Ты не бойся ни жары и ни холода,
Закаляйся, как сталь!

Физкульт-ура!
Физкульт-ура!
Ура! Ура!
Будь готов,
Когда настанет час бить врагов.
Со всех границ ты их отбивай,
Левый край, правый край, не зевай!

Ну-ка, дождик, тёплой влагой
Ты умой нас огромною рукой,
Напои нас всех отвагой,
А не в меру горячих - успокой!
Чтобы тело и душа были молоды,
Были молоды, были молоды,
Ты не бойся ни жары и ни холода,
Закаляйся, как сталь!

Мэр: - Выпустить узников из подвалов и милицейских участков!
Большой человек: - Есть! (кричит) Открывай! Выпускай!

Шествие продолжается.

Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор,
Нам разум дал стальные руки-крылья,
А вместо сердца - пламенный мотор.
Все выше, и выше, и выше
Стремим мы полет наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ.

Иван Степанович: - Родная больница.
1-й врач (кричит): - Иван Степанович! Что делать? Они рвутся на улицу.
Иван Степанович (кричит): - Выписать всех больных! Немедленно!
2-й врач (кричит): - Люди в пижамах! В смирительных рубашках!
Иван Степанович (кричит): - Отлично! Выпускайте, в чем есть!

Все выше, и выше, и выше
Стремим мы полет наших птиц,
И в каждом пропеллере дышит
Спокойствие наших границ.

К колонне подошла лошадь, встала во главе толпы, повела людей за собой. 
Мэр и Иван Степанович продолжают шагать на месте на краю авансцены.

Мэр: - Почему они пели эти песни? Как такие удивительные слова и такую музыку, вообще могли написать в те страшные годы, когда одни умирали в застенках, а другие шли по площадям и пели? Почему таких песен не пишут сегодня? Раньше не задумывался об этом. Прекрасно знаю историю, а подумал об этом впервые. Были безумны те люди в тридцатые, когда в любой вечер за каждым из них могли прийти, а они пели? Были безумны те, кто приходил за ними и служил режиму? А ведь их было много, очень много – целая армия ночных гостей. Безумны те, за сеткой оцепления, которые больше их не поют и не пишут подобных? Или безумны эти, идущие в смирительных рубашках? Поют о спорте, авиации, о дружбе! Как странно все... Вот и мэрия.

Люди остановились.

Мэр: - Сказать речь? Пожалуй, достаточно сказал вчера, пора и честь знать.

Отошел в толпу. Лошадь улеглась посреди площади. Скрипачка села рядом. Люди обступили ее. Павел выключил магнитофон, подошел к Ивану Степановичу, за руку держит Катеньку. Они сели на сцену. Сумерки. Скрипачка достала из футляра скрипку, заиграла.

Иван Степанович (потрясен, едва не плачет): - Чудо!... Слышу эту музыку впервые.
Павел: - Мне кажется, эта женщина сама ее слышит впервые. Такое иногда случается. Редко, но все же. Твоей рукой начинает кто-то водить…
Иван Степанович: - Звуки рождаются в глубине ее души. Музыка призрачна, неуловима, потому что повторить ее уже никто не сможет, никто не запишет, не воспроизведет. И жить, и звучать она будет только здесь, сейчас, пока не закончится… Умрет?
Павел: - Останется…
Иван Степанович: - В сердцах людей, которые присутствуют при рождении неповторимого, того, что скоро исчезнет навсегда… Люди в нарядах с пьяной площади, со стадиона, в смирительных рубашках, в пижамах… Ребята с дубинками в руках… Лошадь. Как все странно. Как чудесно!... Замерли, слушают, провожают каждый волшебный звук в последний путь. А скрипачка дарует нам еще одно короткое мгновение. Дает  насладиться великим, неповторимым, вечным. Наверное, смысл этой мелодии в том, что повторить ее будет не дано никогда и никому.
Катенька: - Как в любви…

Действие 2

1.

Кабинет мэра. Мэр в приподнятом настроении, насвистывает мелодию. Она повторяется, начинаясь снова и снова.

Мэр: - Катенька?
Катенька: - Да, господин Мэр?
Мэр: - Мне кажется - эта мелодия повторяется уже несколько раз?
Катенька: - Все верно.
Мэр: - А где же наш министр культуры? Он занимается этим вопросом.
Катенька: - Сегодня не появлялся.
Мэр: - Странно. Устал за неделю? Не заболел?
Катенька: - Не знаю.
Мэр: - Поэтому вы такая грустная? (смеется) Вам ответственное задание - разыскать Павла и вернуть его на рабочее место!
Катенька: - Лечу!
Мэр: - Куда?
Катенька: - К нему…
Мэр: - Нет, милая! Вы летите не к нему, а идете выполнять поручение господина Мэра!
Катенька: - Да.
Мэр: - Что – “да”?
Катенька: - Господина Мэра… Поручение.
Мэр (смеется): - Вот.

Отбежала.

Катенька (шепчет): - Нет! К нему! К нему!
Мэр (кричит): - Не забудь взять адрес в отделе кадров!
Катенька: - Я его знаю!
Мэр: - Что?!

2.

Квартира Павла. Девушка вошла в квартиру, замерла. Павел мучительно всматривается в полотно, которое прикреплено к мольберту. Он ищет ответ на какой-то вопрос. Девушка взглянула на картину. Свет, исходящий от нее, ослепил. Она, не отрываясь, смотрит на будущую картину. Девушка потрясена. Павел заметил Катеньку, схватил ее за руки, увлек за собой.

Павел: - Пойдем! Пойдем! Сюда!

Он с восторгом не выпускает ее рук, смотрит на Катеньку. Они стоят очень близко. Она закрыла глаза. Наверное, хочет, чтобы он ее поцеловал.

Павел: - Стой здесь!

Павел бросился к картине, схватил кисть. Катенька покорно стоит. Он, не отрывая взгляда от девушки, водит кистью. В его взгляде восторг, страсть… Музыка из динамиков издалека тихо повторяет надоевшую мелодию…
Павел положил кисть, вытер тряпкой от краски руки.

Павел: - Пока все…
Катенька: - О чем ваша картина?
Павел: - Как сказать?... О любви. О светлой и чистой любви. Какой почти не бывает. Ты так вовремя появилась. Стало легко и просто. Все встало на свои места… Жаль, что нельзя писать картину вечно…
Павел: - Почему?
Павел: - Как это объяснить…
Катенька: - Как нельзя ходить босыми ногами по мокрому облаку, не соскользнув - оно ведь мокрое!
Павел: - Ты удивительная. Все понимаешь… Всегда нужно оставлять что-то на потом. Это маленький секрет, это закон искусства.
Катенька: - И вы его знаете?
Павел: - Пожалуй…

Пауза.

Катенька: - Там…
Павел: - Слышу. Что же, нужно поторопиться - сменить эту чертову пластинку и дать городу новую мелодию. Бежим?
Катенька: - Да!

Смеются, убегают. Темнота.

3.

Комната. (Мужчина и женщина 35-ти лет.)

Малыш: - Привет, “Заяц”.
Заяц: - Доброе утро, “Малыш”.
Заяц: - Мне приснился сон.
Малыш: - Мне тоже.
Заяц: - Кто будет рассказывать первым?
Малыш: - Опять подеремся?
Заяц: - Ладно, давай ты.
Малыш: - Мне приснилось, что когда я стану большой, у меня будет много-много “зайчат”… Таких, зайчат - “малышей”.
Заяц: - У зайцев всегда много “зайчат” (смеется)
Малыш: - Почему?
Заяц: - Потому что они плодятся, как кролики.
Малыш: - Откуда ты знаешь?
Заяц: - Читал где-то.
Малыш: - Не перебивай.
Заяц: - Я не перебиваю.
Малыш: - Ну, вот…

Он снова засмеялся, глядя на нее.

Малыш: - Ты опять перебиваешь!
Заяц: - Я молчу! (смеется)
Малыш: - Ты смеешься!
Заяц: - Значит, все-таки подеремся!

Он вскочил, запустил в нее подушкой. Следом полетела другая, потом плюшевый медведь. Вихрь летающих предметов – одежда, тапочки, подушки, покрывала. Наконец эти двое упали на пол, смеясь, угомонились.

Зайка: - Все?
Малыш: - Мир. (Отдуваясь, поправляет всклокоченные волосы.)
Зайка: - И что они будут делать эти твои “зайки”?
Малыш: - Наши!... Как что? Жить, расти. Мы их будем учить, потом они пойдут в заячью школу, будут умнеть, становиться взрослыми…
Зайка: - Чем мы их будем кормить?
Малыш: - Зайки едят морковку, значит будем кормить морковкой или капустой… Какая разница!? Главное, что их будет много-много, и они будут нашими!
Зайка: - Здорово! Хороший сон! Замечательный сон!
Малыш: - Теперь твой!
Зайка: - Готова?
Малыш: - Будешь издеваться, снова получишь!
Зайка: - Это кто получит?

Малыш подняла руки, в них ворох вещей, недавно летавших по комнате.

Зайка: - Хорошо, я получу.
Малыш: - То-то же. Ладно, рассказывай!

Зайка: - Мне тоже приснился сон! Такой сон!... Что я сделаю, когда вырасту большим? Построю фантастическую машину. Она будет уметь не только ездить, сможет подниматься на несколько метров в высоту, преодолевать препятствия. Плыть по рекам, по озерам. В ней будет встроено много всяких штуковин. Она сможет вспахивать землю, убирать снег, перевозить тяжести, как маленький сильный трактор-муравей. Представляешь!... Да, самое главное! Чуть не забыл! Заправляться она будет не вонючим бензином, а остатками овощей и фруктов. Будет сделана чудо-заправка, где картофельные очистки, кожура от яблок, огрызки,  скорлупа яиц превратятся в специальное топливо.
Малыш: - Ты гений! Ты обязательно построишь свою машину, когда станешь большим!
Зайка: - И начну прямо сейчас…

Она встала, убирает постель, собирает разбросанные подушки, покрывала.

Малыш: - Пойдем на работу, гений.
Зайка: - На какую работу, милая? Я ведь только что рассказал о своих планах.
Малыш: - Ты на полном серьезе?
Зайка: - Да.
Малыш: - Мой любимый, “зайка”. А что мы будем есть?
Зайка: - Морковку или капусту. Мы же договорились.

Берет в руки чертеж. Глаза его горят.

Малыш: - А когда мы станем большими?
Зайка:  - Уже… Мы выросли, теперь и есть те самые большие!
Малыш: - В таком случае, как же мой сон?
Зайка: - Милая, нам почти по тридцать пять… Ты уверена?
Малыш: - Их будет много-много, как в моем сне.
Зайка: - Чем мы их будем кормить?
Малыш: - Морковкой. (Обняла его за плечи.) И капустой. Ты будешь их катать на своем чудо-тракторе…

4.

Кабинет главврача.

Иван Степанович: - Ну, милая моя, рассказывайте.
Марсианка: - Иван Степанович, не знаю, с чего начать.
Иван Степанович: - Не волнуйтесь. Начните с самого начала.
Марсианка: - С начала… Хорошо… Каждый день в течение этого месяца мне снится один и тот же сон.
Иван Степанович: - Хорошо… Смелее… Кошмар?
Марсианка: - Нет-нет, совсем другое. Потом я просыпаюсь, долго смотрю в потолок, никуда не бегу, хотя пора собираться на работу,… на завод,… к станку. Лежу, думаю, вспоминаю. А сон этот из далекого детства. Я не видела его уже больше двадцати лет. И вот он ко мне вернулся.
Иван Степанович: - Интересно. Расскажите его... Не стесняйтесь. Смелее. Я доктор. Мне можно сказать все… Что-то неприличное? В детстве бывает период, когда...
Марсианка: - Совсем не то, о чем вы подумали.
Иван Степанович: - Слушаю вас.
Марсианка: - Хорошо… Перед глазами возникает образ огромной красной планеты. Я лечу на звездолете, уже приближаюсь к ней. Двигатели почувствовали сопротивление незнакомой атмосферы, заработали на полную мощность. Пора преодолеть последние километры. Небольшой толчок, приборы замигали, табло засветилось надписью – “мягкая посадка”. Скафандр защищает мое тело, я делаю первые шаги по далекой красной планете. Когда-то далекой, теперь она у меня под ногами. Шаги незнакомым стуком отдаются в ушах, нарушая потрясающую тишину, где только красные горы со всех сторон и красное солнце слепит глаза сквозь шлем скафандра. Это Марс встречает меня, он ждал так долго и, наконец, дождался…
Иван Степанович: - Что вы замолчали?
Марсианка: - Я сумасшедшая?
Иван