(адрес клипа и песни группы «АукцЫон»: http://alloftext.net/song/showlyric/75430)
1.Дитя
И с ужасом
Я понял, что никем не видим,
Что нужно сеять очи,
Что должен сеятель очей идти!
Велимир Хлебников
Эти строчки из «Одинокого лицедея» так и провоцируют вольную интерпретацию в любом из ключей визуальных рядов параллельных видов искусств.
Уже в 1920-е годы влияние творчества Велимира Хлебникова (1885-1922) далеко выходило за рамки футуристической школы, хотя он представлялся поэтом для поэтов, но и кладезем для художников других областей мировой культуры. В велимироведении не раз обращалось внимание на театральность, сценичность, кинематографичность, телевизионность, анимационность, как черты, присущие текстам Хлебникова.
Однако у эклектически простой контаминации «родителей» - языков театра, кино и телевидения – на поверку оказывается не так много шансов создать жизнеспособное дитя, равное самовитым речам Хлебникова. И тем не менее, это первое «анимационное дитя» уже заявило о себе голосом, который уже услышали в мире.
Настоящий материал носит характер сообщения, поскольку сам факт существования Хлебникова в анимации на сегодняшний день можно считать прецедентом. Самое удивительное, что этот единственный пример оказался не маргинальным. Более того, будучи созданным в 1998 году, мультфильм «Чудовище» в 1999 был удостоен высших мировых наград (1999 г – Франция, Ницца, Международный фестиваль анимации, Первая премия, 1999 – Италия, Рим, Международный фестиваль анимации, Первая премия, 1999 – Россия, Москва, Международный фестиваль анимации, Первая премия за дебют). В 1990- году Артур Молев вместе с родителями – художниками Евгением Мухорляном и Татьяной Молевой (все трое – выпускники Ленинградского художественно-промышленного училища имени В.Мухиной, ныне имени барона Штиглица) – репатриировались в Израиль.
О работе талантливого дебютанта-аниматора Артура Молева (род. В 1969 г.) тогда писали, отмечая необычную стилистику мультфильма - детский рисунок. Меньше всего говорилось о стихотворении Хлебникова, ставшем основой для создания изящной миниатюры, жизнь которой визуально длится две с половиной минуты, словно мультфильм создан не на хлебниковский текст, а в принципе неизвестно откуда взялся. Однако на эти две с половиной минуты поэтической миниатюры создателя «смехачей» потребовалось полтора года жизни для создания рисунков. В мультфильме нет ни одного компьютерного эффекта – только рисунок – даже не примитив, а линейный фигуратив с установкой на «детскость». На вопрос, почему именно эта стилистика была избрана, художник ответил: «Хлебников всегда оставался большим ребенком. Все, что пытались приклеить ему футуристы, по сути так и не прилипло. Все дети – гении. А потом – рамки, рамки, рамки. И гениальность уходит… А здесь футуризм ушел, а гений остался».
2. Велимир Хлебников и анимация
Так хлебниковские «подмостки слова» оказались приемлемыми для другого вида искусства. Примечательно, что сам Хлебников не видел ни одного мультфильма. Однако в самой специфике велимировского текста заложено кино-театральное качество «сеяния очей». Так, например, в статьях В.П.Григорьева не раз отмечалось, что сиюминутность и динамичность, характерные для хлебниковского языка родственного анимации как виду искусства. В этой связи не вызывают сомнений сюжетные вещи - «Дети в Выдры», «Зангези», «Снежимочка», «Маркиза Дэзес», киносценарные - «Ночной обыск» и «Взлом Вселенной». Напомню, что в 1986 году в ЦДРИ были поставлены поэмы «Настоящее», «Ночь перед Советами», «Ночной обыск». В том же году в Лос-Анжелесе в постановке Питера Селларса (пер. Пола Шмидта) состоялась постановка «Зангези». К 1992 году относится сценическая композиция «Зангези», выполненная А.Пономаревым.
Чертами репортажности отмечены «Зверинец», «Змей поезда», «Ночь в окопе», «Единая книга», «Война в мышеловке», автобиографический материал в стихах и прозе «Я переплыл залив Судака…», «Меня окружали степь, цветы, ревучие верблюды…», полуочерк «Нужно ли начинать рассказ с детства?» Все это так. И все-таки – это не классическая «сценичность», а установка на живой звук и действие, заложенное в слове, или даже лишь в «намеках слов» как «идиостиле» поэта, созвучном изобразительным принципам анимации (например, «Свояси»). Однако не меньшей кинематографичностью и предрасположенностью к анимации обладают миниатюры «Кузнечик», «Когда умирают кони…», «Трущобы». В них образно-понятийное начало сочетается с созерцательной наблюдательностью и динамичным стремлением к немедленной фиксации этих самых картин, как «мелькающих снимков». Притом, что за каждым снимком стоит фигура Хлебникова-репортера-фотографа-мыслителя и всегда – поэта. В этом нет ничего искусственно надуманного. Хлебников, как оператор-словотворец, рос в слове в годы стремительного развития кино, влияние которого отзывалось в параллельных искусствах, разве что не обремененных несовершенной техникой и докучливыми ангажеменетами начальства по службе.
Но природный голод пространства в сочетании с тишайшей наблюдательностью и уникальным воображением диктовал поэту свои, велимировские законы несуетного динамизма в восприятии мироздания, а точнее, в фиксировании его деталей в слове и создании своего поэтического монтажа. В этом творимом им универсуме роли и образы бесконечно менялись и перераспределялись – между лицедеями и зрителями. И в этом искусном поэтическом монтаже отщелканных кадров – иноязыке ракурсов и модальности, тоне и настроении – было все то, что так ценно в кино. Однако в истории искусства нередко случается так, что настоящему приходится «настаиваться», видимо, для того, чтобы потом стать «драгоценным вином».
3. Мультфильм Артура Молева
Существует два варианта мультфильма – черно-белый и цветной.
Первоначально мультфильм был задуман и выполнен как черно-белый, родственный современному Хлебникову нецветному кино. Таков и студийный вариант – наиболее экспрессивный и динамичный, как эстетика линии ее превращений.
Однако, когда мультфильм был выдвинут на Международный анимационный фестиваль ( во Франции «Энесси»), то выяснилось, что по условиям фестиваля, допускались только работы в цвете. А также на кинопленке с субтитрами и с переводом на английский язык. Пришлось раскрашивать! И все делать по требованиям.
На вопрос, почему для анимации было избрано именно стихотворение «Чудовище – жилец вершин», Артур ответил: «Хлебников в принципе интересен для анимации. И тем не менее больше всего мне хотелось сделать мультфильм по стихотворению «Призраки». Это одиннадцать минут звучания. Даже не представляю сколько времени мне потребовалось бы тогда. Но дело даже не в этом. Если бы такая возможность представилась, для меня все решалось бы в пользу Хлебникова. Мультфильм – это громадные средства. «Чудовище» профинансировал поклонник рок-группы «АукцЫон» и в частности диска с Хлебниковым».
Ну, как ни вспомнить здесь слова проф. В.П. Григорьева, сетовавшего в 1990-е годы: «К сожалению, хлебниковский телекинотеатр сегодня вырастает как дважды «театр невозможного»… - от неинтеллигентности или невнимания, равнодушия или бездуховности, а в первую очередь невозможной финансовой нищеты культуры». Это в 1922 году наш Председатель Земного Шара, может, и верил, что «в пугачевском тулупчике» можно справиться с «шалунами», что «в соболях-рысаках» по Москве «катались, глумясь». Только вот не шагал он по Москве сегодня… Впрочем, по-своему даже символично, что именно «Чудовище» - первый пример анимации.
4. Из биографии художника «требника-образника»
Из опыта личного общения с велимироведами и авторами, работающими в духе Хлебникова замечу, что длительный интерес к Хлебникову возможен только у людей неслучайных.
Увлеченность А. Молева Хлебниковым восходит к 1990-му году, когда он прочитал стихотворение «Годы, люди и народы/ убегают навсегда,/ Как текучая вода./ В гибком зеркале природы/ Звезды – невод, рыбы - мы/, Боги – призраки у тьмы».
Вот он «требник-образник», как в «Слове о культуре» назвал творчество Хлебникова О. Мандельштам.
А. Молев: «Тогда это стихотворение поразило меня степенью внутренней свободы, способной образно перевернуть мир. Это присуще только личностям. Он улавливал сам поток слова и умел передавать эту волну. Рифмы, словообразование – все это, особенно поначалу так привлекало, что пытался найти нечто адекватное в других языках, которые изучал. В английском и немецком это проявляется не так, а вот в голландском возможны аналогичные словообразования с корнями и суффиксами. Я пробовал это проделывать».
В 1993 году редактор постмодернистского альманаха «Черновик» Александр Очеретянский (зам. редактора Сергей Бирюков) приглашает А. Молева в качестве художника, каковым и по сей день он является, где тот выступает под фамилией Артур Урмолев. Следует отметить, что в этом альманахе (Нью-Йорк – Москва, «Reflection» Чикаго), ориентированных на постмодернизм в слове. С 1995 года – один из авторов издания.
Выходят в свет книжки его стихов «Т. у Ч.К.» (С-Пб.: «Borrey Art Center», 1996), «Наждак» (совместно с М.Богатыревым. Париж, 1997), «Ф для П: Философия для потомков» (совместно с тремя авторами. С-Пб, 2000), «За П.Т.:Стихи» (Санкт-Петербург: «RK Publishing Group», «Скиф-Атташе», 2001), «За П.Т.: Длинный размер» (Санкт-Петербург: «RK Publishing Group», «Скиф-Атташе», 2001), «Кавычки» (Амстердам, 2006). Свою фамилию художник и поэт подписывает как «Арт Ур Молев». Со времени выхода в свет «Т.у Ч.К.» он так и подписывается, словно продолжая на свой манер традицию хлебниковского «Звездного языка». Поэтические сборники выпущены на бумаге, по текстуре близкой к бумаге футуристических изданий и оформлены рисунками в футуристической стилистике. Наконец, помимо изобразительно-эстетического сходства, лингво-поэтическая, словотворческая сторона творчества А.Молева по части чингисханить и заратустрить носит явно хлебниковский характер. Достаточно привести лишь некоторые их наиболее характерных стихотворений. Например, обращение к Новому году «Году»:
Там елочных игрушек берег./ Там ожидинья часа мерег./
И снежность, точно смех./
Там хвойный запах, света серег./ Там приближенья чуда верег./
И ты – моложе всех. («Кавычки», 2006, с. 11)
Или стихотворение «Всадник», характеризующее детскую игрушку:
Седлючий ездовой/ Уздок езды/ Скакать туда/ Успеть обратно,/ Холопом путая следы./
Перед полками/ Горце врать,/ Урать, звенеть/ Шапожной порой,/
А после за море… который/ Ум чахся брысью?/ Не признать. («Кавычки», 2006, с. 3)
Помимо поэтических сборников хлебниковское «золотописьмо», как «в гибком зеркале природы», сказывается в многочисленных работах А.Молева. Помимо собственно работ я просмотрела несколько дисков с записями выставкок.
Еще Ю.Тынянов высказывал замечания по поводу того, «как замечательно могут выглядеть анимации Ганга и Замбези, подающих руки друг другу, порождающих Зангези!»
В 1997 году А.Молев иллюстрирует «Зангези». Позже Анри Волохонский, увидевший эти рисунки, отметит точность их попадания в образность Велимира (А.Молев выступил художником книги А.Волохонского «Философу», Амстердам, 2005).
