Похищение Земли

     Он почувствовал, как лоб покрылся испариной, а рубашка прилипла к телу.  Не было смертельной опасности, стартовых перегрузок или тяжёлой для организма работы. От мысли, пронзившей сознание, его бросило в жар.
 -  Неужели свершилось то, чего он боялся долгие годы?!  Неужели наши мысли материальны и неизбежно реализуются, если мы не можем справиться с ними?!  Реализуются в наказание за то, что они сильней нас? Неужели это расплата за былые  страхи?!
  Никогда и никому он не признавался в той фобии, что преследовала его в годы далёкой молодости. После первых самостоятельных полётов в должности астронавигатора, задолго до  перехода на службу в Бюро Межзвёздной Безопасности, он сам себе напоминал бочку мёда от тех восторженных чувств, что переполняли его, сделавшего первые шаги в бескрайние просторы Вселенной.
Неизвестно откуда возникшая мысль ложкой дёгтя отравляла его существование. Эта мысль возникла из юношеского озорства, из пустой любознательности, из детской привычки задавать вопросы в надежде, что на любой из них найдётся свой ответ. Но, однажды возникнув, вопрос этот пугал своей безответностью долгие годы. Ему оставалось только мысленно ругать себя за то, что так легкомысленно, опрометчиво он сам породил этот вопрос.
    Нейон Ти в те годы  отдавал себе отчёт в том, что если бы он задал этот вопрос вслух хоть кому бы то ни было из друзей, не говоря уже про официальные лица или, тем более, учёные умы, то на его будущей судьбе астронавигатора  можно было бы смело поставить жирный «крест». С таким вопросом  дорога в космос была бы однозначно закрыта ему,  как  автору неадекватных мыслей. Это он прекрасно понимал, поэтому  водиночку, как мог,  отбивался от своего вопроса. С годами, на фоне пережитых приключений,  забот и тревог, вопрос  сам собой отошёл в сознании куда-то на задний план и впоминался ему как детская шутка над самим собой.
   Впрследствии он сам удивлялся тому,  как вообще мог возникнуть такой вопрос. Вопрос о том, что будет, если  вдруг, однажды, возвращаясь из очередного полёта в дальний космос, он не обнаружит во Вселенной Землю там, в том месте, которое она занимала миллиарды лет?  Этот вопрос каждый раз бросал его в жар и заставлял вытирать пот со лба. За  «детское» любопытство приходилось расплачиваться «по-взрослому».   Как он мог возникнуть в его сознании, лишая сна, и как можно поделиться таким вопросом с кем бы то ни было?  
   Сейчас Нейон Ти не мог не вспомнить об этом.  Он вытер пот со лба и откинулся на спинку пилотского кресла. Почувствовал, как мокрая рубашка под комбинезоном прилипла к телу. Верить в реальность не хотелось. Неужели реальность порождена его прошлой фобией и за всё надо платить в этой жизни? Он сидел неподвижно, не чувствуя рук, ног, не чувствуя своего тела, словно превратился в один большой вопрос  ЧТО ЭТО?
    Звездолёт продолжал свой курс по командам автопилота, к Земле,  ещё не ведая, что курс этот в никуда. В отличие от автопилота Нейон Ти уже знал, что конечной точки маршрута не будет. Это знание лишало его желания двигаться, думать, верить в происходящее. Впереди, там, куда он летел, и где должны были его ждать,  была пустота Вселенной!  Понять это его разум был не в силах. Он возвращался с Цикрона из туманности Виасат. После пяти лет задания  его ожидала долгожданная посадка  в расчётной точке Вселенной, на родной Земле. Теперь он ничего не мог понять. В этой точке было пусто, как и на всей орбите Земли в пределах видимости, в пределах возможностей бортовой связи. Не могло идти речи  о просчётах в заданном курсе или сбое автопилота.  Звездолёт шёл в заданных координатах. Но Земли не было!  
    Нейон Ти медленно потянулся к панели управления и включил камеры обзора.  Никакой надежды увидеть на тёмном фоне желанную точку в такой уютной оболочке голубой атмосферы у него не было.  Нет. Он искал знакомые  с давних лет  небесные тела галактики. Это оказалось нетрудно сделать, словно  окружавшие миллиарды лет Землю  планеты не замечали пустоты на её орбите. Он легко нашёл на чёрном фоне экрана Венеру и Марс, убеждая себя, что ничего вокруг не изменилось и по-прежнему всё подчиняется законам мироздания, но это не могло его успокоить. Фобия из прошлых лет  молодости превращала  реальность в нереальный кошмар.
     Никакие мысли в голову не приходили. Спасительной соломинкой в море его отчаяния мог показаться тот факт, что в окружающем пространстве  не было следов космической катастрофы, какие бывают после разрушения планеты. На камерах обзора  он не обнаружил пылевых скоплений. Датчики молчали, подтверждая обычный уровень радиоактивности.
   - А Луна?! – спохватился он. – Что с ней?!  Ответом была чёрная пустота, окружавшая звездолёт. Она свидетель  всех событий во Вселенной, но она не могла ответить. Она лишь поглощала все события так же, как поглощала солнечный свет. Камеры обзора не могли помочь Нейону Ти. Он понимал это, продолжая оставаться в неподвижности, тогда как звездолёт продолжал приближать его к конечной точке маршрута.
   Нейон Ти вдруг подумал, что это не конечная, а критическая точка. Достигнув её, надо будет что-то делать. Совсем не то, что он планировал делать перед уходом в анабиоз два года назад. А что ему остаётся делать?  Только одно – снова уйти в анабиоз на максимальный режим времени и превратить звездолёт в саркофаг с его замороженным телом. Автопилот возьмёт курс до ближайшей дозаправочной станции на Ганимеде. Звездолёт  ляжет в дрейф задолго до приближения к планете. Топлива не хватит. Одна надежда на то, что его когда-нибудь  обнаружат по аварийным сигналам.
    Уйти в анабиоз без шансов на ответ об исчезновении Земли?  Неужели он один, последний, представитель земной цивилизации?  До Марса он мог бы добраться, но давно было известно, что там остались роботокомплексы, которые обслуживают сами себя и местную инфаструктуру. Людей там нет, как и помощи ему во всех вопросах, не только с вопросом об исчезновении Земли. Делать там нечего – это было ему понятно с его запасами продуктов и топлива.
    Нейон Ти медлил с решением. У него ещё пять дней полёта до конечной точки маршрута, где должно было состояться его приземление. «Приземление» - тихо произнёс он, словно в последний раз слушая звучание этого слова.
     - Утро вечера мудренее, - произнёс он сам себе. – У меня их будет ещё целых пять. Пять раз наступит утро на борту звездолёта, и каждое будет мудрее, чем предыдущий вечер. Будем набираться мудрости, - усмехнулся он, продолжая оставаться в кресле пилота. Для себя он решил, что будет терпеть до последнего, до момента, когда  звездолёт пройдёт конечную точку маршрута  и будет ждать от него новых команд. С этой мыслью он выключил экраны обзора и встал с кресла, не намереваясь провести в нём все пять суток.
   Контуженная реальностью голова  продолжала жить привычными заботами астронавигатора. Не хотелось мириться с тем, что теперь у него остались только такие заботы. Все земные заботы  в прошлом? Разум это не воспринимал как реальность. Он видел лишь одно спасение от такой реальности   -  это сон. Нейон Ти прошёл в каюту и, не раздеваясь, в лётном комбинезоне,  обесссиленно упал на кровать. Через мгновение он спал глубоким сном. Его сознание  спасалось от сумасшествия.
  Проснулся он так же неожиданно, как и уснул. Случилось это не по воле установленного распорядка рабочего дня, а по воле его организма, для которого теперь не было никакого распорядка, как не было теперь смысла существования  самого Нейона Ти, лишённого всего того, чем он жил до сих пор и ради чего собирался жить дальше.
    Нейон Ти не чувствовал себя отдохнувшим и не имел никакого желания улучшить своё самочувствие. Не глядя в зеркало, он кое-как умылся. Скорее по привычке, чем по необходимости, пригладил волосы на голове и прошёл в Центральный Пост, вместо того, чтобы начать день с завтрака. Там он убедился, что все надежды оказались напрасными. Оставшаяся в режиме записи космическая связь не уловила никаких сигналов. Знакомые позывные Земли отсутствовали. Сны его молодости продолжали сбываться. Никакие щипки самого себя, удары по бокам, шлепки по щекам не помогали. Это было реальностью. Нейон Ти вздохнул и пошёл готовить омлет.
     На кухне он был твёрдо уверен, что, несмотря на все  старания, омлет подгорит, в очередной раз подтвердив его веру в плохие приметы. Но этого не случилось. Омлет получился на удивление удачным и выглядел аппетитно. Как бы в дополнение  к этому, аромат чашки свежего кофе окончательно взбодрил Нейона Ти и заставил вернуться к реальности, что он упорно пытался оттягивать как можно дольше.
  После завтрака он свернул в гостиный отсек и плюхнулся на диван, забыв о том, что до сих пор в лётном комбинезоне, в просохшей от пота рубашке. Он замер в любимой позе:  на спине, руки под головой, одна нога закинута на другую, согнутую в колене, ногу. Глазами в потолок. Возможно, руки под затылком, а возможно, нога, закинутая в вольной позе на другую ногу, активировали работу мозга, но так или иначе, эта поза не однажды вызывала в его голове неожиданные мысли, которые приводили к  верному, единственно спасительному выходу там, где не было для него никакого выхода, а оставалось лишь просто вот так лечь на диван с беспомощным видом и смириться со своим положением. Как правило, в таких случаях, когда голове не было никаких помех со стороны остального тела, голова начинала оправдывать своё пребывание на том месте, где она находится, спасая своего хозяина.
  Сейчас, лёжа на диване, Нейон Ти не мог ни на что надеяться. Он даже не успел ничего подумать, продолжая удивляться тому факту, что омлет не подгорел в отличие от всех других случаев, когда вслед за этой приметой в недалёком будущем его поджидали неприятные сюрпризы. Удачно приготовленный омлет его совсем не радовал. Это могло означать только одно, что у него вообще нет никакого будущего, и никакие сгоревшие омлеты не в силах ухудшить его нынешнее положение. Удачный завтрак лишь дополнял мрачную картину призрачного будущего.
  Нейон Ти успел только разобраться с омлетом. Ничего другого он не успел. Неожиданно из Центрального Поста послышались звуки заработавшей космической связи, оставленной на запись в громком режиме. Сигнал был слабый, но это был голос! Неважно, что он напоминал неразборчивое бормотание. Голос звучал на частоте космической связи Земли!
  В один миг Нейон Ти оказался в Центральном Посту, бросился в кресло пилота, включил камеры обзора и во весь голос закричал, в нарушение всех регламентов космической связи межпланетных кораблей.
  -  Земля! Земля! Я борт седьмой! Иду в назначенное время к назначенной точке посадки! Возвращаюсь с задания, завершая пятилетний полёт!
Ответом ему была тишина. Он прокрутил назад запись. Да, это был голос. Человеческий голос, но не удалось разобрать ни одного слова из неразборчивого бормотания. Разные режимы микширования и скорости звука ни к чему не привели. Видимо, дело было не в голосе, а в качестве связи. Сигнал казался слабым, на пределе чувствительности аппаратуры.
 - Земля! Я борт седьмой! – снова закричал он. Теперь у него появилась надежда. Он не собирался терять её.