антисептик. Благо, в нашем случае бинт использовался не по прямому назначению, а в качестве основного сдерживающего средства. Я бы с удовольствием поменял его на смирительную рубашку, но таковой на нашем корабле не было, да и быть не могло.
В аптечке нашелся и кляп. Я взял запечатанный кусок ваты и сунул его в рот капитану. Залепил пластырем так, чтобы не вывалился. После этого я с трудом приподнял бесчувственного офицера и взвалил его себе на плечи. Капитан оказался тяжелым. Я дотащил его до изолятора, запер в камере и вернулся назад.
- Молодец, Веня! Хвалю! – сказал старпом, когда я вошел в капитанскую рубку.
- Служу человечеству! – выпалил я и мигом вытянулся по струнке.
- Хорошо служишь, матрос, - сказал Дунайский. – Настоящий звездолетчик.
Я промолчал. Старпом сидел в капитанском кресле с серьезным видом и стучал кулаком по неподвижному штурвалу.
- В общем так, Вениамин, - сказал Виктор Викторович после небольшой паузы. – Хочу ввести тебя в курс дела. Пока ты разбирался с капитаном, я выслушал подробный доклад компьютера и пришел к неутешительному выводу. Если мы в ближайшее время не вправим мозги всем, кто имеет непосредственное отношение к управлению звездолетом, то уж точно пролетим мимо Земли. Наш корабль уже отклонился от прежнего курса из-за безалаберных действий капитана. Компьютер не смог разобраться должным образом в ситуации, точно проанализировать неадекватное поведение людей и принять правильного решения. Поэтому капитан без особых помех взял на себя управление и поиграл в слепого штурмана. Хорошо, что мы вмешались вовремя. Мне даже страшно думать о последствиях, если бы этого не случилось.
- А что здесь происходит, Виктор Викторович? – спросил я.
- Картинку с космогоническим явлением на экран! – скомандовал Дунайский, обращаясь к компьютеру.
Из приборной панели штурмана выполз большой тонкий монитор, на экране которого я тут же увидел снимок облака синего цвета. У него была не слишком густая плотность – кое-где проглядывали далекие звезды.
- Что это?
- Пылевое облако радиусом в десять километров, - сказал Дунайский. – Мы прошли его четыре часа назад. Компьютер не смог идентифицировать частицы пыли. Каким бы не было вещество, из которого состоит облако, науке оно неизвестно, иначе мы получили бы более точный ответ. Что скажешь?
- Ну, даже не знаю, - озадаченно произнес я. – Насколько мне известно - такие облака могут формироваться из чего угодно. На многих газовых гигантах, например, облака состоят из серной кислоты.
- Поблизости нет планет, - вставил старпом. – Ближайшая к нам звезда – Процион-А из созвездия Малого Пса! И она находится в одиннадцати с половиной световых лет от нашей солнечной системы! Здесь нет ничего, Веня! Откуда появится облаку?
- Ну, вы и вопросы задаете, Виктор Викторович, - удивился я. – Я что - ученый?
- Хочешь мою версию? – предложил Дунайский. – Только не смейся!
Я кивнул.
- Возможно, мы пролетели через прах гигантского инопланетного корабля! – сказал старпом и пристально посмотрел на меня. – Я понимаю, что эта версия из разряда неправдоподобных, но попробуй представить. Корабль мог взорваться, стать облаком пыли. Такое могло произойти! С инопланетянами мы еще не сталкивались, но догадываемся об их существовании, причем в последнее время в пользу этого свидетельствует очень много фактов. Я допускаю возможность того, что облако каким-то образом воздействовало на сознание нашего экипажа. Может, частицы космической пыли излучают мощные пси-волны, или еще что-нибудь – то, чего мы не знаем.
- Тогда почему мы остались в своем уме? – полюбопытствовал я.
- Это самый интересный вопрос, Веня. Если мы сможем докопаться до причины сумасшествия экипажа и выяснить, почему именно нам удалось остаться прежними, то появится хороший шанс вернуть все на свои места! Давай будем реалистами. Для благополучного возвращения домой нам нужен как минимум один здравомыслящий навигатор, расчетчик, штурман и оператор систем охлаждения двигателей.
- Очень сомневаюсь в том, что мы найдем специалистов в нормальном состоянии.
- Нам придется в течение часа обойти отсеки, чтобы окончательно убедиться в том, что все люди сошли с ума, - сказал старпом. – Времени очень мало. За час компьютер вернет корабль на прежний курс и дойдет до лимитной точки траектории, которая заложена ему в память. Потом двигатели перестанут работать, поскольку температура в их блоках достигнет критического уровня. Если к этому моменту к работе не подключиться оператор систем охлаждения, компьютер остановит движки, чтобы те остывали сами. Сколько в таком случае мы простоим на месте? День? Неделю? Месяц? А ведь еще нужно рассчитать следующий отрезок курса, сделать необходимые метки на звездной карте и подготовить корабль для сверхсветового прыжка!
- Мда... – печально вздохнул я. – Попали мы, Виктор Викторович.
- Не вешай нос, матрос! – ухмыльнулся старпом. – Сейчас возьмем оружие и прогуляемся по корабельным отсекам. Посмотрим, что там творится.
