Сверхчеловек.

пятой это впечатлило? Или остановило?
Ага – два раза.
Направляет он свою тарелку – на таран!
Причём – вполне себе грамотно: ещё бы! Это я ему подсказал, где он может нанести максимальный урон: в кормовую часть, в маршевые двигатели и ёмкости с топливом! Ну а я выудил эту полезнейшую информацию из мозга того же Ланза.
Брешь, проделанная в корме последними ракетами тарелки, оказывается вполне достаточной, и вот уже мой (Пардон: рептилоидов!) корабль врезается туда на полной скорости! Вот это полыхнуло! Жаль, что звуков в вакууме не слышно…
А то бы и бухнуло.
Астрономы на Земле могли бы посчитать эту вспышку за сто сверхновых. Но они не могут её видеть: всё сражение происходит под прикрытием Луны. Но зарево всё равно долетит, думаю. Вызвав вопросы.
А ещё больше вопросов вызовет и у греев и у рептилоидов странная схватка, случившаяся, казалось бы, на ровном месте. Из-за ничего! Но в этом и суть политики.
Столкнуть двух сильных противников, и когда они поубивают друг у друга побольше «живой силы», и поуничтожают инфраструктуру и побольше механизмов, и вообще – технического потенциала, победить обеих!!!
Или, выдав кредиты и тем и тем, помочь в «восстановлении промышленного потенциала». Попросту закабалив финансовыми тенетами.
Вот я и пересказал вкратце суть и смысл политики англосаксонской расы.
А в плане фейковых видений и наглых провокаций мне теперь равных нет. Будет надо – я ещё и не такое сфабрикую и покажу!
Вот погодите! Доберусь я ещё и до Тобусов. Вроде, их планеты и колонии очень даже пригодны… Для людей.
Ну а пока…
Заберу-ка я снова с лунной базы оставшуюся там в одиночестве Ундред, которая наверняка наблюдала битву на экранах лунных камер, и… Привезу её в свою каморку. На американском «Эндрюсе». Пока не сбрендила с тоски. И горя. Пусть-ка поживёт пока со мной. Потому что и мне будет приятно, и ей – не так одиноко и тоскливо.
И пусть не думает, что её собратья её бросили.
Ну а вообще-то я вовсе не собираюсь ей чего-то объяснять. Пусть думает, что они с «любимым» просто сбежали с лунной базы. Которую постигла страшная трагедия: весь персонал сошёл с ума! И расследовать обстоятельства трагедии теперь некому. Потому что наглые рептилоиды решили воспользоваться случаем, и захватить Землю и окрестности – под свой контроль! А ей и её приятелю нужно скрыться, и отсидеться в безопасном месте, где их не найдут враги, до подхода новых сил греев.
А про себя думаю, что как хитро я пытаюсь замаскировать своё банальное желание…
Снова заняться с ней сексом!
Себя-то не обманешь! Втюрился я, идиот, в миниатюрную инопланетяночку!
11. Комплекс Самсона
Прошло без проблем. И забрал, и долетели, и вошли.
Она воспринимает, как нечто само-собой разумеющееся. А ещё бы: я ещё на тарелке пояснил ей, что тарелку – арендовал у одной «научной» экспедиции, из «Новой Швабии», помещение для нашего «временного» проживания – у другой. И уже побывал там и здесь, прикинувшись человеком. И обо всём с местным начальником договорился: что мы с «коллегой» арендуем пустующую каюту. Ну, понятное дело, внушив с моей помощью ему и всем этим людям, что мы – типа, тоже люди! Туристы-экстремалы.
Она верит. (Не без моей помощи, понятно!) Я ведь у греев числюсь как в том числе и психолог. А проще говоря – гипнотизёр. Помогающий «разобраться» с людьми. Когда, например, кто-нибудь обнаруживает одну из наших, ну, греевских, скрытых камер. И надо срочно заставить его забыть об этом…
Но если честно – страшновато было отпускать сознание девушки в «свободное плавание». А так-то она у меня постоянно находилась под внушением. Того, что всё происходящее с нею в моём присутствии – само собой разумеется. И ничего удивительного или странного в этом нет. Но вот как она отреагирует на всё то, что происходило с ней в последние дни, когда я отпущу «вожжи»… Значит, постараюсь всё же полностью не отпускать! Мне истерики и паника ни к чему!
И если у неё и возникли какие сомнения, почему всё у нас здесь, на «Эндрюсе», прошло так гладко и просто, то она вынуждена пока помалкивать – она английским, да и вообще, любым земным языком – не владеет. Не та специфика «работы».
Ну а ей я объяснил, на греевском, слова которого просто выуживаю из её разума, что мы решили отсидеться от греха подальше – на нейтральной, ничейной, территории. Где нас ни чужие, ни даже свои, искать не будут. Не додумаются!
Благо, воздух тут пригоден для её дыхания, температура тоже вполне комфортная. Словом – мило, уютно, и уж точно в ближайшее время беспокоиться не о чем. Объясняю ей, что с «нашими» я свяжусь телепатически – позже. Когда они прилетят!
И всех мерзких рептилоидов поубивают!
Она, вроде, и это проглотила.
Вот мы и в каюте. Ундред оглядывается. Насторожено, и явно ещё не веря, что всё это – не кошмар. И взаправду происходит с ней. Впрочем, за последние двое-трое суток ей много чего привелось увидеть такого, что голова пойдёт кругом и у крепкого и самодостаточного мужика. Вроде меня. Хорошо хоть, блокирую я пока у неё центры адекватной оценки ситуации, и происходящее она всё же воспринимает, как, вот именно, сон.
Вот он и настаёт, момент истины. И если раньше мы общались в-основном междометиями да короткими фразами, вроде: «Одень скафандр!», «Сними скафандр!», «Ложись!», то теперь придётся… Общаться. Говорю:
– Здесь тепло. И дышать можно нормально. Снимай скафандр. Я помогу. – действительно помогаю. Но вот она и в одной обычной одежде. Показываю ей на постель:
– Располагайся, любимая!
Её чёртов космический скафандр мы, вернее – я, затолкали под мою кровать – пусть себе хранится! Вот только запасов кислорода там осталось всего на полсуток.
Постель у меня, конечно, не такая удобная, как двуспальная роскошная кровать там, у неё в комнате, но моя-то – не предназначена для «работы».
Ундред ложится. Ворочается. Ей явно не так удобно, как там, в её комнате, и на её постели. Но дело оказывается в другом. Вижу и сам. В её мозгу. Реагирую:
– Солнце моё. Ты не хотела бы помыться?
– Хотела бы, конечно! – наконец-то внятный и конкретный ответ! Ну а насчёт мытья… Всё правильно. Там, на базе, она мылась каждый день: благо, ванная и душ при её каюте имелись. И делала она это после каждого «клиента». При воспоминании об этом меня невольно передёргивает! Тьфу ты: вот я уже и «собственник»!
– Идём. Я покажу тебе тут всё.
Мысленно выгоняю из коллективного душа мывшегося там Валдиса Экконена, и провожу свою даму по коридору. Никто нам навстречу, ясное дело, не попался.
Но мыться всё равно пришлось вдвоём: разумеется, она, как совершенно незнакомая с земными механизмами и традициями, всё делает, или пытается, не так.
Ладно, справились и с этим. Вымыл я её всю, и даже мочалкой растёр как следует – у греев-то этих «приборов» нет: у них навороченный душ, который сам моет везде и всё! Распыляя мыло и воду – в туман, и затем упругими струями со всех сторон смывая набухшую взвесь из грязи, пота, и активного моющего вещества, содержащегося в аэрозоли.
Ундред, понятное дело, непривычно и неудобно. Но за то, что она теперь – чиста, от крохотных миленьких пальчиков на изящных узеньких ступнях, до длинной тонкой шеи, ручаюсь! Поэтому сразу после мытья идём в своё «гнёздышко», и уж там скидываем махровые халаты, которые я позаимствовал на местном складе, дистанционно, даже не дав себе труда сходить за ними лично. А заодно и воздух в нашей каюте нагрел чуть сильнее обычного. Плюс двадцать три – можно ходить хоть в нижнем белье. А оно, кстати, у Ундред – вполне на уровне! Одни кружевные трусики чего стоят! А возбуждает.
Ундред говорит:
– Непривычно. Необычно. Примитивно. Но, думаю, привыкнуть можно. Как думаешь, Краппен (Меня, кстати, Краппен зовут!), мы здесь – надолго?
– Думаю, минимум на неделю, дорогая. Раньше наши сверков (Это так друды-греи называют рептилоидов!) не отбросят прочь из этой системы.
– А они – точно их отбросят?
– Разумеется! – чёрта с два, конечно, я так думаю, но должен же я как-то успокоить свою любимую малышку! Которую вожделею с каждой минутой всё сильней.
– Поскорее бы. И хорошо бы, чтоб они их вообще всех уничтожили! Как вспомню, как они взорвали наш линкор, причём без всякого повода, и враждебных действий с нашей стороны – прямо душа кровью обливается! – ф-фу-у-у. Прямо гора с плеч. Наконец-то она более-менее вышла из ступора, и «отмякла». Ну, не без моей и мочалки помощи, конечно.
– У меня тоже, милая. Я тоже не понимаю, как и что произошло. И почему они напали! Но мы пока тут ничего сделать не можем. Мы же – не Армия! Нам остаётся только ждать. Справедливого возмездия.
Ну и заодно – хорошо бы успокоиться. И снять напряжение и стресс.
– Ну, тут ты, пожалуй, прав. – вижу, как она хмурит то, что заменяет ей брови, и кусает губы, – Столько смертей! Там, в коридорах, везде кровь, куски тел, как на бойне! Жутко! И