...На столе — бутылка дешевой водки, кусочек чёрного хлеба и фронтовая фотография, где он, молодой, улыбается в обнимку с товарищами. С теми, кто навсегда остался на той войне.
За окном — праздник. Россыпь грохочущих ярких салютов , громкая музыка, смех, голоса. Но здесь, в этой тихой, бедно обставленной комнатке, война ещё не
закончилась.
На скрипучей инвалидной коляске он подвигается от окна ближе к столу и наливает водку в щербатую стопку. Первую — за павших. Вторую — за Родину.
Третью — за себя, последнего из роты.
Рука дрожит, когда поднимает рюмку. Глаза мутные, но слёз нет — все выплаканы давно.
— Ну, ребята… С Днём Победы… — шепчет в пустоту.
За окном взрываются всполохи праздничного салюта, освещая его морщинистое лицо. Он закрывает глаза и снова видит их — молодых, смелых, веселых, отчаянных.
...Им было восемнадцать. Им навсегда будет восемнадцать.
Мира всем!
