Чёртова внучка 11 глава

доброго и до свидания. Точнее до не свидания. Выход там.
– Слышь, чудодейщик, ты какого рожна мне тут мураву на ухи вешаешь? – возмущённо рыкнул скривившийся Ульвар. – Думаешь обдурить меня? А то я не знаю, что тебе, как сплюнуть, смешать того и этого – вот отвар и готов. Чего ты ломаешься, будто пряник сахарный. Я ж заплачу, сколько положено.
– Извиняюсь, но я вынужден вам отказать. Будьте любезны покинуть заведение. У меня обеденный перерыв. – отрезал Фридлейв, расплывшись в любезной и вместе с тем до дьявола ядовитой улыбке.
– Нет, ты мне конкретно разъясни, почему отказываешься меня обслуживать, как всех остальных? Это ж твоя работа.
– А может, я больше не хочу работать. Может, я жениться хочу. – мечтательно вздохнул лукаво ухмыляющийся плут. – На принцессе. И полкоролевства задарма получить.
– Слушай, ты!..
– Хорошо, скажу прямо. Ульвар, мне не нравится твоя рожа. И все прочие части твоего тела. И вообще я козлов не обслуживаю. А ещё ты источаешь столь специфическое амбре, кое вмиг распугает мне всю клиентуру. Так что попрошу не задерживаться. Мне после тебя ещё нужно проветрить помещение.
– Да кем ты себя возомнил?! – взорвался фавн, сжав кулаки. – Рыскаешь тут повсюду, задрав хвост, точно кобель, метящий свою территорию. Ну что, всех сук в лесу оприходовал? А чего ты можешь без своей чёртовой ворожбы? Опаиваешь, окуриваешь, травишь тёлок, как паук, лишь бы в свою паутину затащить. Весь обвешался какими-то бусами, надушился бабьими настойками, размалёванный с головы до пят – так что и самого уже от бабы не отличить.
– Хорошо. Я баба. – бесстрастно развёл руками знахарь. – А ты у нас большой и сильный самец. Ты это хотел услышать? Доволен? За этим приходил? И что дальше? Если таким образом ты меня домогаешься, то мог бы хоть цветов принести. А ещё лучше бутылку. В противном случае мой ответ по-прежнему «нет».
– Ах ты ж, чёртов шут! – не на шутку разъярился Ульвар, задетый сарказмом неуязвимого сердцееда, который виртуозно умел оставить в дураках любого из своих оппонентов. – А давай поспорим! – громыхнув кулаком по прилавку, с вызовом гаркнул он. – Как мужик с мужиком! Или зассышь? А, господин кудесник? Докажи на деле, чего ты стоишь. Вот, к примеру, кто первый завалит Ингигруден? Срок неделя. Только смотри, чтоб без всей этой твоей колдовской херни, по-честному. Она теперь самая неприступная тёлка в лесу. Кто такую одолеет – всем самцам самец. Ну что, бьём по рукам?
  Фридлейв опустил брезгливый взгляд на протянутую ему ладонь и скептически вздохнул:
– Мы ведь вроде пришли к заключению, что я не мужик, а баба, так о каком споре идёт речь?
– Ты мне тут не юли! Сдрейфил, да? Вот так прям сходу? Загодя признаёшь своё поражение?
– Я не имею привычки спорить на женщин и мериться силой с прочими самцами. Из подобных мальчишечьих забав я вырос уже лет так шестьсот назад. Я ведь не какой-то там неуверенный в себе подросточек-переросточек, который, даже обзаведясь бородой, продолжает носиться повсюду со своим драгоценным шесточком, отчаянно пытаясь всем вокруг доказать, что он уже взрослый дядя. К тому же я слишком уважаю Ингигруден, чтобы говорить о ней такое даже в шутку. Когда она захочет, мы займёмся с ней любовью по взаимному согласию, так что мне не придётся её, как ты соизволил выразиться, «заваливать». И я не намерен заключать какие-то сделки с ублюдком, который не только обидел её в прошлом, но и строит новые козни за её спиной.
– Когда это я обижал Ингигруден? Если это называется «обидеть», то ты таким образом уже «обидел» всех лесных сучек.
– Мне, в отличие от некоторых, не приходится подкарауливать женщин по тёмному времени и силой тащить их в кусты. – не без гордости парировал хозяин лавки. – Потому что они приходят ко мне сами. Причём регулярно. А это о чём-то да говорит.
– Приходят, да не все. А если и приходят, то не за тем. Недаром же ты так тоскливо зыркаешь на свою конопатую кралечку. Думаешь, оно за версту не видать, что ты положил на мелкую глаз? А чего ж до сих пор-то ещё не справился? С этакой кнопкой никак не сладишь? Маленькая да удаленькая? Что, совсем сноровку растерял? Ты б поторопился, а то, гляди, как бы Ингигруден тебя не опередила. У неё руки-то – ох и загребущие. Вот будет потеха, если тебя в этом деле обставит тёлка.
– Ульвар, прошу тебя по-хорошему, свали, пока моё божественное терпение, такт и гостеприимство не дали трещину под натиском твоей костоломной тупости. Иначе мне придётся превратить тебя в навозного жука. – угрожающе изрёк помрачневший мужчина.
– Нешто ты такое умеешь? Что-то я не слыхал, чтоб ты доселе превращал кого-то в жуков. – натужно расхохотался фавн с некоторой тревогой во взгляде.
– Потому что жуки не разговаривают. – кровожадно усмехнулся мастер колдовских дел и, взяв в руки какую-то склянку, произнёс с несоответствующей сему моменту добродушной улыбочкой. – Ну, не знаю, как насчёт жука, но уж мужеской-то силы лишать я точно умею. На недельку-другую сработает. А в некоторых случаях эффект бывает необратимым.
– Да пошёл ты, хиромант херов! – опасливо отпрянув от прилавка, вскрикнул Ульвар и, не сводя глаз с подозрительной склянки, метнулся к выходу. – Ну ты ещё своё получишь! Не больно-то нос задирай. Не так уж ты лих, как тебе кажется.
  Едва за ним захлопнулась дверь, знахарь опрокинул в себя содержимое сосуда, с удовольствием смакуя насыщенный вкус и бодрящий эффект. Но тут вновь навязчиво брякнул колокольчик, и непривычно раздражённый минувшей беседой Фридлейв, на мгновение потеряв самообладание, злобно рявкнул:
– Сколько раз тебе повторять: катись к чёрту, козлиная башка!
  Однако, обратив взор на дверь, он осёкся и виновато улыбнулся стоящей там Эрмингарде, которая осуждающе сдвинула бровки в ответ на такое приветствие.
– Я вообще-то не к тебе. А в библиотеку. – сухо буркнула девочка и протопала мимо него во внутренние покои его жилища.
– О, крошка, прости меня! – извинился мужчина, заторопившись следом. – Это говнюк-Ульвар вывел меня из себя. Мерзкий тип. Ты с ним, кстати, не столкнулась при входе? Держись от него подальше. От него всего можно ожидать.
– Что это у тебя? – сумрачно осведомилась девушка, кивнув на его голову. – Чалма, что ли? Султаном себя никак возомнил? Ну да, гарем-то у тебя ужо есть. Только чалмы на башке для полноты образа не хватает.
– Ах, чуть не забыл... – протянул Фридлейв, посмеиваясь её шуткам, и опустил взгляд на песочные часики у себя на шее, а затем снял повязку с головы, рассыпав по плечам волосы, приобретшие странноватый оттенок свежей мяты. – Ну как? Я неотразим?
– Почему они позеленели? Зачем ты их покрасил?
– Я не специально. Сам не знаю, как так вышло. Но я смог вырастить только такие.
– В каком смысле вырастить? А что случилось с твоими прежними волосами?
– Сгорели дотла.
– Как это?
– Трагическая случайность. Намедни мне не посчастливилось разгневать одну очаровательную юную особу, коя имела неосторожность так мощно меня оттолкнуть, что я едва не снёс шкаф, оттуда мне на голову вылилась некая крайне горючая жидкость. Вот волосы и истлели вмиг. Пришлось растить новые. Цвет, конечно, оригинальный. Но думаю, это поправимо. А главное, они стали очень приятными на ощупь. Чистый шёлк. Как у принцессы. Потрогай их, не смущайся.
– Погоди-ка... Так ты хочешь сказать, что я и есть эта... «особа»?
– Угу. В точку.
– Ой... Неужели всё опять из-за меня? Извини... – стушевалась рыжая, впрочем, тут же взбрыкнула. – Хотя... поделом тебе. Будешь впредь знать, как распускать лапы и делать мне всякие похабные намёки про свои вонючие щупальца.
– Боюсь, я дурной ученик и не учусь даже на собственных ошибках. – нараспев ответил хитровато щурящийся знахарь и склонился к ней с вкрадчивым выражением лица.
– Ты мне свет загораживаешь, громила. – проворчала девушка и продолжила рыться в книгах.
– Что ищешь? Давай помогу. И вообще, зачем тебе книжки, когда перед тобой ходячий кладезь знаний. Я помню наизусть всё, что здесь записано. И знаю гораздо больше, чем есть во всех сущих книгах. Не стесняйся обращаться ко мне. Причастись моей мудрости.
– В этом вопросе ты мне не помощник.
– Почему?
– Потому что ты не ведьма.
– Аргумент. – насмешливо согласился тот. – Но я вроде как ведьмак. А это тоже недурно, согласись?
– Нет, магия не мужское занятие. Особенно такая.
– Какая? – слегка насторожился Фридлейв.
– К тебе пришли. Не слышишь? Колокольчик звякал. Вали работать.
– Да ну, к чёрту. – беспечно отмахнулся он. – Устал от этих остолопов. Их всех только и заботит, как бы потрахаться друг с другом. Ну, или найти золотишко под ближайшим пнём.
– А ты, можно подумать, не такой же, как они.
– Допустим, такой же. Но я ведь справляюсь с этим собственными силами. А не докучаю другим, чтобы они решали мои проблемы интимного характера.
– Сам выбрал такую профессию. Вот и не ной теперь. Неплохо ведь наживаешься на чужих бедах, аферист.
– Бу, как грубо.
– Фридлейв, серьёзно, отвали. Ты мне мешаешь.
– Ну, хорошо. Но если что-нибудь понадобиться, кликни.
  Эрмингарда и сама не знала, что ищет. Нечто мрачное, злое, жестокое. То, что поможет ей поквитаться с обидчицами. Над книгами она просидела не один час. Фридлейв пару раз осторожно заглядывал в библиотеку, принёс ей ароматный травяной чай, но больше не посмел мешать маленькой подруге, которая насупленно корпела над магическими фолиантами. В конце концов у неё так разболелась голова от букв и символов, что девочка изнеможенно откинулась на пол на груду небрежно сваленных книг. Похоже, то, что ей нужно, не отыскать в рукописях. Она должна найти это внутри себя самой.
  Потянувшись, встала на ноги. Сколько можно это оттягивать. Нужно идти.
  Тихонько выглянув в зал, мелкая, как и предполагала, застала Фридлейва взахлёб любезничающим с очередной посетительницей. И судя по всему, у них там уже всё на мази. Скользнув горьким взглядом по смеющемуся лику мужчины, по его статной фигуре с заманчиво сильными руками, Эрмингарда отступила обратно в тень и покинула лавку через чёрный ход. От сколького ей придётся отказаться, если она вступит на этот путь. Но разве есть у Кунигундовой внучки отсель иная стезя, как только сделаться ведьмой. Ей не оставили другого выбора.
  Споро проходя чрез дубраву знакомой тропой, она шарила взглядом по сторонам в поисках того, что посильно превратить в средство самообороны али – коли потребуется – нападения. Но поразмыслив, девушка отказалась от этой затеи и, гордо вскинув голову, ещё прытче двинулась вперёд. Нет, ей не нужно оружие. Она сама себе оружие. Её сила в ином.
  Издали приметив бабку в огороде по огненной шевелюре, Эрмингарда хищно улыбнулась и  направилась ей навстречу, ни на миг не дрогнув, не поколебавшись. Вскоре и Кунигунда обратила на неё внимание, выпрямилась по весь рост, воинственно подхватила в руки мотыгу, которой только что ковырялась в земле, и напряжённо прищурилась, пытаясь понять, что именно так сильно смущает её в облике внучки. Одно то, что окаянная девка вернулась живой, уже было для неё, как пощёчина. И чем больше она всматривалась в безбоязно и даже, пожалуй, нагло шагающую девицу, тем сильнее что-то сжималось внутри неё. Не только живая. Но и невредимая. Её чуть не убили, а она бесстыдно