***
После того как камень оказался в руках князя, здоровье его начало восстанавливаться. Камень вернул Одина к тому возрасту и состоянию, когда он впервые взял его в руки, но не более того. Все способности, которыми славянин овладел в обители восьми монахов, улетучились — растаяли словно утренний туман. Замок оставался по-прежнему висеть хрустальным шаром в воздухе, а кусты приходилось теперь постригать тяжёлыми стальными ножницами. Ножницы наотрез отказывались слушаться своего хозяина, и их приходилось регулярно точить, чтобы дело продвигалось быстрее. Брауны навещали своего друга всё реже, и в конце концов их отношения совершенно расстроились. Брат с сестрой наблюдали у Уилфреда жесточайшую депрессию, но у них не хватало смелости, чтобы дать своему другу совет обратиться к врачу. Вот когда ему по-настоящему пригодились сбережения Брайтонов и пришлось всерьёз заняться своими счетами, овладеть банковским делом. И это Одину далось много сложнее, чем путешествовать между различными уровнями сознания и орудовать воображаемыми ножницами. Бывший маг снова был на равных с «презренной материей» и учился постигать её жёсткие законы.
***
Это случилось 21 января 1877 года.
Древние славяне этот день посвящали прославлению Солнца и Сварги Небесной. На Руси считалось, что в этот день смягчались холода, и Ведуны благодарили бога, давшего людям огонь для растопления Великого Льда. На Землю проливалась живительная влага — Сурья, благодаря которой все источники становились целебными.
Этот день начался для Одина не как обычно. Он проснулся в семь утра, растопил камин и, дождавшись восхода солнца, поспешил к озеру. В широкой спальной рубахе мужчина вошёл в воду. Тело не ощущало холода, напротив, жар пронзил все его члены с головы до стоп. Губы шевелились сами собой. Молитвы, которые когда-то произносил славянин на священной горке, где росла чудодейственная трава, будто огненными письменами рисовались внутри сознания. Глаза мужчины были обращены к небу, а горячие слёзы катились сами собой, застывая льдинками на впалых щеках. Затем он вернулся в замок, сел на свой старый коврик перед камином и закрыл глаза. Сознание унеслось в прошлое. Голубое небо простиралось над его головой, и там, в вышине, он расслышал вдруг тихий смешок. Над ним медленно обретало очертания знакомое лицо.
— Ты???
— Приветствую тебя, — эту фразу Белая борода произносил в немом молчании каждый раз, когда заходил по утрам в домик Одина.
— Ты всё знал? Ты знал!!!
— Да… Я же говорил, что у тебя будет этот выбор.
— Но ты знал, что я уйду. Зачем же ты дал мне камень? «Благословение Юпи-и-итера», — с издёвкой прокричал юноша.
— Я дал тебе возможность.
— Какую возможность? Стать чужим среди людей?
— Понять, что человеческая жизнь — игра и все эти сюжеты стары как мир, все об одном и том же.
— Ты отнял у меня любовь… Камень её отнял…
— Это другая любовь. Чтобы её постичь, ты должен был расстаться с камнем.
— Но я его и отдал.
— А потом забрал?
Молчание.
— Мотивация не та. Отдал, чтобы вернуть Агни — первая ошибка, забрал, чтобы вернуть жизнь — вторая. Какая же это любовь?
— А что я должен был делать?!
— Ты вообразил, что у тебя миссия… благодетеля. Камень был дан для того, чтобы ты от него отказался, а ты им воспользовался. Если бы ты оставил камень Натали, то постиг бы Величие Сатурна — пересёк границу.
— Ей не нужен этот камень.
— Верно, не нужен. Она сильнее его.
— Зачем ты выбрал меня? Зачем привёз тогда?
— Я должен был уйти. На тот момент ты был единственным. Тебе выпал шанс…
— А они? Монахи?
— Они также ждут, когда придёт их время.
— А моё?
— Там, наверху, много уровней: мир легов, арлегов, мир аранов, мир сияний и много других, у людей здесь их тоже много. Но ты мог пересечь границу, в том и есть благословение Юпитера. Ты был совсем рядом.
— А Агни?
— Она выберет сама. Уйдёт… если захочет.
— А я?
— Живи как все. Ты в чужом времени. Учись. У нас тут ведь нет времени. Жизнь твоя будет течь очень медленно. Но ты смертен, запомни это.
— Ты придёшь ещё?
— Такое свидание даётся здесь только раз. Я рад был тебя видеть.
— И я.
Очнулся Один поздно вечером. Дрова в камине выгорели. Мужчина инстинктивно потянулся ладонью к камню, лежащему рядом, и одёрнул руку. Тот ответил ледяным презрением. Светящаяся ранее позолотой надпись на бархатном мешочке вытерлась, её совсем не было видно. Один положил талисман в чехол, поднялся в свой кабинет и запер своё сокровище в ящике письменного стола