Без имени

Меня хотят убить.
Я чувствую, что пуля вот-вот покинет ствол,
а тот миг,
когда она встретиться с моей головой,
определяется  лишь скоростью  полёта,  
да расстоянием.
Вокруг меня уплотняется воздух.  
Эта новость не пугает, и не  привлекает  внимание.
Пока пуля летит  – я  существую.
Пока она летит -  она  пуля.
У нас - симбиоз.
Наверное, поэтому она не торопится.


Я в гостях уже целую ночь.
Открываю глаза.
Сегодня  чудесное утро – солнце, голубое  небо, птички поют за окном,
красивая нагая женщина,  в белой мужской рубашке, стоит на постели, широко расставив ноги,
держит двумя руками пистолет и направляет его на меня, в голову.
Кстати, надо чуть подвинуться - вот так.
Теперь, даже если она нажмёт на спуск, пуля, в худшем случае, зацепит мне ухо.
Она что-то кричит, плачет.
Надо попытаться понять - о чём она.  
А так не хочется покидать  это состояние пред-пробуждения, пред-вставания.
                                                             
                                                           *    *    *

Первым, кто хотел меня убить, была моя мать, когда пыталась сделать аборт.

Неуютно-просторный  кабинет станционного  медпункта:  
женщина, желающая избавиться от плода;
врач – хирург, гинеколог и педиатр одновременно;
медсестра  -  любовница, завхоз и по совместительству акушерка.
Они первыми решали быть или не быть мне на этом свете.

Медицинская  сестра  - единственный человек, кто пытался дать мне возможность жить.
Она  толковала,  что убийство плода грех, и  что мамочка о том будет сильно жалеть.

Врач - хирург по образованию,
по призванию -  гинеколог  и
по совместительству - педиатр.
Умненький мужичок,  не был ни на войне,  ни на целине и ни  в космосе.
О чём  совершенно не жалел.
По общему мнению,  женского  населения станции - золотые руки.
Единственный представитель интеллигенции - он  часто являлся причиной
болезненного состояния  обитателей женского пола,
и  их обращения в медицинский  пункт.
А золото рук  стёрлось о промежности местных  женщин.

Ему - не интересно:  буду  я или не будет меня.
Он молчал и тупо тыкал карандашом  здоровую муху,  
вялую и не желающую улетать с листочка бумаги,
готового  стать направлением на аборт и моим смертным приговором.

Вот так - не потому что, а вопреки тому, что – я увидел этот  мир.
Когда сгусток плоти,
должный стать человеком,
выпал в руки акушерки, прекратив страдания матери –
врач вынес  новый приговор.
- Три – шесть месяцев. Более такие детки не живут. Медицина бессильна.
           
Мужчина, названный отцом, удручённый результатом родов, укорял мамочку  в том, что так рожать нельзя, и делать это надо иначе, но, не пояснив как, уехал в один из северных перспективных городков строить железную дорогу.
*    *    *
Ну, да что-то я не о том. Пора, сударь, ( это я себе ) пора таки проснуться.

Так вот.
Нагая, красивая женщина, в белой мужской рубашке, целит пистолетом мне в голову, плачет и что-то кричит.

- Гады, что вы все от меня хотите?  Оставьте меня в покое! - это она, красивая женщина.
Что она так вопит? Кто её преследует? Что  я такое натворил, оказавшись в её кровати?
Да.
Утро, несомненно, удалось.

Солнечные лучи просвечивают рубашку.
Фигура «амазонки» сливается с зелёной свежестью листвы,
и бездонностью голубого неба.
Распущенные волосы покрыли плечи.
Чуть ниже…
Да, нет – ещё чуть ниже  – на волоске,
висит капля воды, готовая спрыгнуть.  

Луч солнца преломляется в капле – красота!

Значит так -  она успела принять душ, пошарила под подушкой и сейчас собирается пострелять.
Интересно, капля упадёт до выстрела или после.  

Что ж, пора выводить ситуацию на новый уровень.
Первым делом,
нежно и деликатно заберу пистолет,
потом приготовлю чай и …  
И?
И сделаю ноги.

-  Дура,  я не преследую тебя,    -   ору  как  можно громче.
Потом добавляю в полголоса, что даже имени её  не знаю.
Вру, конечно.
Она садиться на корточки, смешно подгибая коленки, и размазывает хлынувшие слезы рукой, пачкая  раскисшей тушью рукоять пистолета.
- Он - не заряжен, - опять вру и тут  же  пугаюсь своей лжи. -
А, что как решит проверить?  Ща, как  нажмёт,  дурак, -  это было уже о себе.

Она прекратила на мгновение плакать, повертела пистолет у себя под носом,
швырнула на лежащую рядом подушку, всхлипнула и продолжила плакать.
Запрыгнул в брюки, подсел рядом,
погладил по спине, нашёптывая  на ухо милую всячину.
Слаба, слаба  человеческая плоть  - и  мы дружно вернулись под одеяло.
Дальнейшее Вас, конечно же, не интересует, мой читатель.

Потом был чай, батон с колбасой.
Её  улыбка,  малоинтересная история -
преследование жутких типов с угрозами, и рассказ о погибшей подруге,
её последних днях.
А вот это - именно то, ради чего я здесь.
А ну, ещё раз и поподробнее, слёзная Вы наша.

Одним словом,  утро - удалось.

Завтра будет грозный начальник, замечания, выговора.
Но,  это завтра.
А сегодня  -  я пью чай с амазонкой.

Чай с амазонкой постепенно  вылился  в прогулку по парку.
После парка - поход за вазочками с мороженым и фруктами, кофе с коньяком.
Потом,  общежитие какого-то там завода.
Туда мы явились по всем правилам, загруженные картофелем, хлебом, тортиком  и парой  бутылок сухого вина.
Помянули.
Потом ещё.
Потом гитара и песни о парнях в голубых беретах.
Так что, на службе  я появился только наследующий день   и в самое безопасное время,
когда начальники отправились на обед.

Рухнул за письменный стол.
Разглядываю фото погибшей.
Ну вот, милая, теперь у тебя есть имя.
У тебя очень красивое имя.
Было.
У тебя хорошие внимательные подруги.
Они очень радовались твоей удаче.
Да, ты была счастлива, у тебя появился симпатичный  добрый парень, футболист,  настоящий принц  на чёрном  BMW.
А ещё, ты собиралась стать мамочкой.

В тот вечер, 8 июля, ты думала поделиться  этой радостью с любимым.
Ты уже давно гадала, как бы это сделать,
а тут ещё и подруги советовали, даже настаивали.
И свидание у тебя было назначено на 12 часов, у кинотеатра.
А нашли тебя  на шоссе возле Центрального парка, лежащей на асфальте.
Со следами наезда и с пробитой головой, в 23.56.  
11 часов неведомых мне событий.

Я уже угадал конец истории.
Я, так же как и Вы, дорогой читатель,
думаю  о себе как об умном и проницательном человеке.
Поэтому  конец  истории   я себе уже знаю.
Сценарий банален.
Но, так же как и Вы, дорогой читатель,
я  ошибаюсь.
Если бы  Вы только знали – как я ошибаюсь.
Ах, если бы знать, что  я ошибаюсь.

И так суммируем.
Имя футболиста я знаю,
а ещё,
парни в голубых  беретах подсказали, в каком клубе
он играл свой футбол.
Мне остался пустяк - узнать  - где его черти носят.
Потом - можно будет писать рапорты.
А сегодня?
А сегодня, меня ждёт хорошая воспитательная лекция, в хвост и в гриву.

После воспитательных мероприятий
я побывал в футбольном клубе, посмотрел на то,  как мой  «герой» резво бегает по травке.
На завтра, часиков с пяти,  запланировал себе поход за грибами по лесополосе возле дома, где жил футболист.

Грибник я оказался плохой.
Уже 8 часов, с самого раннего утра, брожу по лесополосе, возле трёхэтажного особняка.
Собрал все мухоморы и поганки.
Ничего интересного не происходило.
Никто не входил,
не выходил,
машины не двигались, словно все вымерли.
Я в который раз осматривал свою корзинку, недоумевая, зачем  набрал этой гадости.

В этот момент  из окна особняка выбрался на улицу молодой человек.
Он явно не хотел, что бы его кто-нибудь видел  и  решительно двигался  в направлении моего наблюдательного пункта.
Он будет двигаться по единственной тропинке вдоль лесополосы,
а затем по шоссе, где я оставил свою машину.
Это  удача!
Азарт.
Охота.
Я пересекаю тропинку, иду ему на встречу. Останавливаю, спрашиваю как найти….
Потом бью со всей силы кулаком в живот.
Рука  погружается во что-то тёплое и мягкое неожиданно глубоко.
Вытаскиваю из кармана фото девушки.
Показываю как можно ближе.
- За что,
за что ты её убил?
Ты знал,
что она ждёт ребёнка?
Твоего ребёнка.
Футболист, ошарашенный,  тупо смотрел на фото и кряхтел, что не убивал.
Потом прошипел, что не хотел…
- А, так всё-таки не хотел.…
Уже лучше -
злорадствовал я, понимая, что дело сделано.

Я чувствовал себя грозным победителем.
Нацепил наручники и повёл футболиста к машине.
Он шёл не сопротивляясь,
повторяя одну и ту же фразу, что не хотел, что ему нужен адвокат,
и что ему нужна помощь.
- Будет тебе адвокат, будет, -
продолжал злорадствовать я, усаживая на переднее сиденье своего пассажира.
- Нам ехать 20 минут.  За это время, ты рассказываешь:  Как? Где? Когда и за что?
А я обеспечиваю тебе адвоката. Согласен?
Он молча кивнул головой.
Неожиданно попросил фото девушки.
Чем удивил меня не на шутку.
Тревога колыхнулась  в сердце.
Всё ещё с издёвкой, я прикрепил фото на панели и погнал автомобиль в город.

Моё бравое настроение постепенно улетучивалось.
В желудке поселилось неприятное чувство страха.
Оно увеличивалось по мере рассказа, который я так ожидал услышать.


Всё пошло не так.
Уже целый час я водил автомобиль по улочкам города, не понимая, что делать дальше.
Футболист закончил свой рассказ, уставился на фотографию и молча ронял слёзы.
Сказать, что я был в шоке - ничего не сказать.

Остановился я во дворе дома, где жила моя знакомая старушка, бывшая актриса, теперь на пенсии. Я называл её своей тётей.
Она жила одна и всегда встречала меня как родного.
Добрая, добрая, моя тётя.
Я приводил сюда двух избитых проституток,
одного престарелого вора, с сорокалетним стажем и дыркой в животе.
Теперь вот, приволок сюда убийцу.
И все они находили здесь кров и временное пристанище.
Я расстегнул наручники.
- Тут живёт моя тётя. Она делает чудесные пирожки. Я скажу, что ты мой  товарищ. Ты покушаешь, выпьешь стакан водки и будешь спать тихо-тихо,  до самого утра.
Вопросов не задавай. Попробуешь убежать – убью.
Последнее я говорил только для того, чтобы ободрить себя.
Что бы чуть–чуть вернуть себе силы думать.
Через шесть, ну максимум через 10 часов, я сам стану дичью.
Я буду бегать по городу, как трипперный заяц,
с желанием, кому бы присунуть,
но везде будет больно.
Посмотрел на часы.
Осознание времени вернуло желание подумать.

Город спал
после сумасшедшего дня.
Футболист спал после стакана водки.
Уже три часа я сидел за столом, на кухне, листая его паспорт,
словно пытался найти ответ на вопрос, что делать дальше.
Фамилия.  
Имя.
Отчество.
Год рождения.
Моложе меня всего на три года.
Регистрация.
Регистрация, год рождения, отчество, имя, фамилия…
Стоп.
Я бегом бросился в комнату, зная, что буду делать дальше.
Разбудил футболиста.
Он, ошалевший от водки и внезапно оборванного сна - ничего не понимал.
- У тебя деньги есть?
- Какие деньги?
- Большие.
- Зачем?
- На жизнь.
- Есть карточка, там… ну достаточно. Предки на 18 лет подарили.
- А за границей есть друзья или знакомые?
- Дядя живёт в …
- Отлично. Всё, теперь спи. Спи, говорю. Вечером ты мне нужен полный сил.
- Зачем?
- Идём  в бордель, по бабам то есть.
- Я не хочу по бабам.
- Ты не хочешь - я хочу. Спи.
Начинался новый день.
Он обещал быть бешеным, как и все предыдущие.

Первым делом мне нужно к доктору.
Мой любимый доктор даст мне пару таблеток,
чтобы я случайно не уснул за рулём
и не свалился в какую-нибудь канаву.
А ещё, нужно взять бумаги интересные для