Произведение «Цветы для Никто.» автора Инзир Фасхутдинов

Камень. Ни имени, ни дат. Просто серый зуб, выбитый временем из челюсти земли. Забвение, вырубленное топором равнодушия. Кто здесь? Солдат, сгинувший в мясорубке фронта? Беглянка, чье сердце лопнуло от тоски? Грешник, чье имя стерли из книг? Плита молчит. Вечность сжата в точку без координат.

Но странность: на этом острове небытия – всегда цветы.

Не пышные венки скорби, нет. Скромные, как будничное чудо. То горсть полевых васильков, синих, как детские глаза, забытые в траве. То веточка шиповника, бросившая алые капли крови на холодный гранит. То букетик маргариток, белых и наивных, словно первое признание.

Кто? Призрак ли, бродящий в сумерках, когда тени длинны и память остра? Старуха ли, чьи пальцы помнят иной запах волос? Или юноша, нашедший здесь странное утешение от собственной не-принадлежности миру? Невидимый садовник смерти. Тайна, поливаемая росой.

Цветы – это взрыв. Мятеж жизни против каменного немого «нет». Их корни, невидимые, жадно пьют прах и тайны, сплетаясь с несказанным под плитой. Их стебли – зеленые молнии, разрывающие монолит забвения. Лепестки – шепот: "Я помню. Я здесь. Ты – был".

Приглядись: васильки – это не просто цветы. Это осколки неба, упавшие на могилу, чтобы земля не забыла о высоте. Шиповник – не колючка, а пламя, короткое, яростное, отрицающее холод небытия. Маргаритки – невинные гадалки: "Любил – не любил..." – их шелест обращен в пустоту, ожидающую ответа, который не придет.

Они увядают. Их уносит ветер, смывает дождь. Но назавтра – новые. Всегда новые. Не памятник, а процессия памяти. Не имя, а действие любви, упрямо повторяемое в беззвучном диалоге с тленом.

Камень утверждает: "Здесь – Никто". Цветы кричат беззвучно: "Здесь – Кто-то. Кто-то, для кого ты – Все". Это не украшение. Это война. Тихая, упорная, ежедневная война живых цветов против мертвого камня. И пока они цветут – безымянный побеждает забвение. Побеждает не именем, а этим немым, пронзительным воплем красоты против небытия. Жизнь, раз за разом прорастающая сквозь щель в вечности.