Жизнеописание обитателей одной кунсткамеры

философских наук. Основал Йорктерребийский Королевский Университет, был первым его ректором. Не в силах терпеть присутствие в Университете ограниченных умов, ушѐл в добровольное изгнание, отказавшись от всех своих титулов и званий. Стал отшельником. Скончался в тщетных попытках осмыслить сущность Вселенского Бытия). Ибо ведь все означенные и вышеперечисленные лица в разное время получили достойное образование в этом Университете, и, несомненно, оставили после себя статьи, трактаты и прочие труды, которые могли бы пролить свет и послужить источниками для моей работы. Представьте, какое разочарование постигло меня, когда я на всех парах, весь такой окрылённый и преисполненный вдохновения, прибыл в Университет и попросил предоставить мне на обозрение эти самые источники. Мне предоставили их, но их оказалось настолько мало и все они были, так сказать, по своему качеству, такими незначительными и даже, я бы сказал, сомнительными, что выглядели не более, чем дилетантскими опусами студентов-первокурсников, едва ступивших на тернистую стезю знаний, нежели серьёзными трудами, из которых я бы мог почерпнуть различного рода сведения для моей работы. Полагая, что учёные мужи Йорктерребийского Королевского Университета отнеслись к моей просьбе не с такой серьёзностью, с какой следовало бы, а мою затею составить комментарии к «Жизнеописанию…» посчитали, в некотором роде, незначительным мероприятием, я решил самостоятельно добыть нужные мне источники и с этой целью посетил библиотеку Университета. Увы, в Библиотеке я ровным счётом не нашёл ничего интересного и достойного моего внимания. Тогда я стал добиваться пропуска в книжное хранилище Университета, в ходе которого у меня вышло некоторое недоразумение, вылившиеся в небольшой конфликт с Верховным Архивариусом библиотеки Йорктерребийского Королевского Университета магистром теории искусств Глюмом Блюмденбергом, который отказал мне в пропуске, заявив категорическим тоном, что доступ в книжное хранилище предоставлен только очень ограниченному кругу посвященных лиц, в число которых моя персона, разумеется, не входит. Со всем присущим мне пылом я принялся доказывать достопочтимому магистру Блюмденбергу всю грандиозность и огромную важность предстоящей моей работы над «Жизнеописанием…» достославного Лорда-Сенешаля Жозефа Бобра-младшего, суть которой Верховный Архивариус либо не понял или не захотел понять, ибо огромную важность для него представляло всего лишь одно занятие, которому надо уделять всё своё внимание и время, а именно – распитие дорогих благородных алкогольных напитков высокой крепости. Отчаявшись что-либо доказать почтенному магистру Блюмденбергу, я добился аудиенции у самого ректора Университета архидоктора всеобщих наук Бонифация Матильдиуса (Архидоктор всеобщих наук Бонифаций Матильдиус, ректор Йорктерребийского Королевского Университета. В юности был учеником самого сэра Теодора Горностайского, архиепископа Йорктерребийского, почётного доктора философских наук и состоял при нём в должности Старшего Сдувальщика пыли с его знаменитой книги «ИДЕЯ О БЕССМЫСЛЕННОСТИ ВСЕЛЕНСКОГО МИРОЗДАНИЯ»), который милостиво соблаговолил меня принять и, ознакомившись с письменным распоряжением Его Королевского Величества начать подробное научное исследование труда Лорда-Сенешаля ЖозефаБобра-младшего, распорядился, чтобы меня пропустили в книжное хранилище Университета.
  Учтиво поблагодарив ректора, я тотчас незамедлительно помчался в хранилище, дабы начать поиски необходимых мне источников, провёл в этих поисках целую неделю, блуждая среди нескончаемых книжных шкафов, забыв напрочь о всяком сне, лишь изредка вспоминая, что надо поесть и попить, и ровным счётом ничего такого, что могло бы быть стоящими источниками – увы! – не нашёл. Читатель может представить, как я пал духом, и решил уже было бы предстать пред благородным ликом Его Королевского Величества с поникшей от стыда и горя головой и объявить Его Королевскому Величеству, что сия работа представляется мне в высшей мере невыполнимой, как неожиданно в самый трагический для меня момент оказался подходящим совет самого ректора Университета архидоктора Бонифация Матильдиуса, который порекомендовал мне поискать эти самые источники в Библиотеке Ватикана. Воспрянув духом и ещё раз поблагодарив почтенного архидоктора Матильдиуса, я поспешил в Ватикан, где меня любезно принял кардинал Констанций Орсини, заведовавший библиотекой. Какую огромную радость я испытал, когда убедился, что почти все необходимые мне материалы находятся в Библиотеке Ватикана. Поблагодарив Всевышнего за Его милость, оказанную мне в моих поисках, я взялся за изучение источников и вместе с тем начать работу над составлением «Комментариев…». Не буду утомлять внимание читателя подробным описанием столь занимательного и увлекательного процесса, который, вне всяких сомнений, покажется читателю нудным и заурядным делом, просто посчитаю нужным признаться, что я был счастлив, как никогда в своей жизни, и пребывал на самом пике интеллектуального блаженства.
  Работа моя продолжалась почти пятнадцать лет, но я нисколько не почувствовал какого-либо утомления или упадка вдохновения, что могло бы меня заставить почувствовать апатию и прийти к мысли, что занятие моё в какой-то мере бессмысленно и не вызовет читательского интереса. Наоборот, завершив «Комментарии…», я преисполнился гордости и готовности преподнести их на суд людской, а в первую очередь на суд Его Королевского Величества, с чем и отправился немедля ко Двору Его Королевского Величества. Дальше мне придётся поведать, какое жестокое разочарование постигло меня и как судьба несправедливо отнеслась ко мне. Прибыв ко Двору Его Королевского Величества, я застал на престоле совсем новое Его Королевское Величество, ибо прежнее Его Королевское Величество, которое поручило мне составить «Комментарии…», года два как отошло на Тот Свет в обитель Господа Бога Нашего, о чём я совершенно не был осведомлён по причине того, что весь целиком был поглощён исследованием литературного труда Лорда-Сенешаля Жозефа Бобра-младшего и ничем больше не утруждал себя интересоваться. Новое Его Королевское Величество находилось в довольно юном возрасте и в круг его увлечений входило велосипедные гонки, а так же катание на лодке по тихим водам пруда в королевском парке в компании молодых девиц, вследствие чего моя кропотливая и многолетняя работа не произвела на Его Королевское Величество никакого впечатления. Поверь, читатель, как горестно мне, вашему покорному слуге, писать эти строки, но я же должен поведать миру о причине того, почему мой труд не занимает своего почётного места на полках во всех книжных магазинах мира и в библиотеках, а до сих пор пылится под сиденьем королевского трона, куда его закинуло своей рукой Его Королевское Величество во время нашей встречи и всё никак не догадается признать всю важность сего документа. Мне же ничего другого не осталось кроме того, как вступить в Орден Белой Башни Из Слоновой Кости, в надежде на то, что пребывание среди известных деятелей искусства и общение с ними скрасят отпущенные мне Господом Богом годы, а так же я найду утешение и понимание, и в какой-то мере немного смирюсь с тем, что мой труд не возымел должного внимания.
  На этом я заканчиваю.

с прискорбием
ваш покорный слуга, Бенедикт Ренье
рыцарь Белой Башни Из Слоновой Кости

  ГЛАВА ПЕРВАЯ
  Страница 1 «…Эта Кунсткамера…»
  Для начала позволь мне, любезный читатель, объяснить тебе, что подразумевал Его Светлость достославный Лорд-Сенешаль Жозеф Бобёр-младший под словом «Кунсткамера». Кунсткамера в эпохальном труде Его Светлости ничто не иное, как образ, форма и символ. Некое такое выдуманное Его Светлостью пространство, заполненное историческими и неисторическими личностями, их деяниями, биографиями. Помимо того, Кунсткамера вмещает в себя различные явления, события, предметы и размышления. Поместив всё это вместе, автор, прибегнув к аллегорическим и ассоциативным методам изложения задействованных в данной книге сюжетов, проводит некую параллель и возможную аналогию между ними. Многие наивные и весьма посредственные исследователи творчества Его Милости Бобра-младшего всерьёз думали, что эта Кунсткамера реально существует, и некоторые пытались даже определить еѐ местонахождение. Известно, что один из них, сэр Кристофер Робин, предпринял «искпедицию» к Северному Полюсу, предполагая обнаружить там Кунсткамеру. Об этом подробно написал в своей известной на весь мир книге сэр Александр Милн.
  Другие исследователи придерживались мнения, что Кунсткамера – это игра воображения автора и чрезмерное употребление сильновозбуждающих средств, способных вызвать галлюцинации, и не более того. Пытаясь доказать свою гипотезу, они ссылались на тот факт, что Его Светлость Жозеф Бобёр-младший был большим поклонником музыкального творчества сэра Сида Барретта. Наконец, среди этого числа учёных мужей находились и те, которые, потратив всю свою жизнь на изучение «Жизнеописания…», уже будучи на смертном одре, приходили к выводу, что Кунсткамера – это болезный бред сумасшедшего. В пользу своей версии они приводили фильм «Доказательство», где знаменитый сэр Энтони Хопкинс сыграл роль киногероя, прототипом которого послужила личность Его Светлости Лорда-Сенешаля Жозефа Бобра-младшего.
  В любом случае, у читателя, несомненно, есть бесспорное право придерживаться любой из вышеперечисленных версий, или самостоятельно прийти к какому-нибудь приемлемому для него выводу. Мне в свою очередь остаѐтся пожелать читателю приятного чтения.

  ГЛАВА ВТОРАЯ
    Стр. 10 «…и, несомненно, путешествие капитана Свифта в правдоподобности своей не вызывает никакого сомнения…»
  Капитан Свифт широкой массе общественности известен, как личность довольно мифического характера. Факт его исторического существования вызывал в среде историков, биографов,  исследователей и публицистов самые ожесточённые споры. Одни утверждали, что капитан Свифт – фигура реальная и тому есть множество подтверждений в самых разных источниках, стоит только не полениться поднять некую часть человеческого тела с мягкого места и поискать. Другие со всем присущим пылом и даже с пеной на губах настаивали, что капитан Свифт – не более, чем выдумки сочинителей приключенческих книжек и прочих беллетристов.
  Я со своей стороны взялся самостоятельно разобраться в том, действительно ли существовал этот капитан, или же его на самом деле никогда и не было на свете. И вот, в непомерно обширных недрах книжных архивов Ватиканской библиотеки мне посчастливилось наткнуться на  литературное сочинение, составленное знаменитым Джеком Спутником Моряков, которое было озаглавлено таким вот образом:
  «НЕОБЫКНОВЕННОЕ ПУТЕШЕСТВИЕ  КАПИТАНА РОБИНЗОНА СВИФТА с описанием увиденных им различных стран и земель, а так же множества невероятных историй и событий, о коих посчастливилось узнать сему достославному капитану и в некоторых даже принять личное участие».