В ОДНУ РЕКУ НЕ ВОЙДЕШЬ ДВАЖДЫ. Глава 4. Научиться отпускать.

многочисленным достоинствам, которых, правда, так и не сумел никто разглядеть, имелся какой-то опыт работы в ломбарде. И, поскольку он был, - а начальство настаивало на ее кандидатуре, - то у сотрудников не было никакого другого выхода, кроме как согласиться.

Несмотря на то, что эта дамочка сразу же не вызвала ни у кого энтузиазма, тем не менее, поначалу никто не подумал, что она - один сплошной кошмар. В конце концов, разные люди приходят устраиваться на работу…

Но таких здесь еще не видывали…

Начать уже с того, что Надежда Николаевна оказалась абсолютно необучаема. Простейшие компьютерные программы, используемые в этой организации, была способна освоить, наверное, даже мартышка! Там реально использовались всего три кнопки в порядке очередности, - да еще с защитой от дураков, чтобы никто даже случайно не перепутал очередность их нажатия. Но для Надежды Николаевны подобные сложные современные технологии оказались совершенно недоступны.

Она не просто не способна была навести курсор и нажать на одну-единственную “кнопку” посреди экрана. Она просто даже теоретически не понимала, как это возможно. И, каждый раз, когда доходило дело до оформления залога, она просто истерически дергала мышку, заставляя курсор в панике метаться по всему экрану, - но понять, что от нее требовалось, была просто не в силах.

Говорят, что и зайца можно научить курить… Но, в случае с Надеждой Николаевной, все сотрудники, пытавшиеся хоть чему-то научить ее, просто по очереди беспомощно вскидывали лапки и сдавались. Никто оказался не в силах объяснить ей, как нужно навести курсор на кнопку и щелкнуть клавишей мышки…

Если бы Стася не столкнулась с этим цирком сама, она никогда не поверила бы, что такое возможно. Но получилось так, что именно к ней Надежда Николаевна попала на обучение поначалу. Причем, Стася на тот момент уже имела опыт подготовки пары сотрудников, и до сих пор у нее ни с кем проблем не возникало. Обучение новеньких оплачивалось в их организации дополнительно, - причем, неплохо, - и поэтому поначалу Стася даже и не возражала, когда Надежду Николаевну направили к ней.

Это был ужас. Нет, не так, а как в анекдоте, - это был ужас, ужас, ужас. Просто кошмар неописуемый. Обычно стажировка занимает пару-тройку дней по два-три часа, - в зависимости от количества народа, загруженности, проведения различных операций. Кто-то чуть быстрее все схватывает, кому-то потяжелее дается…

Первые полдня Стася честно пыталась ее хоть чему-то обучить. Потом устала, выдохлась и сдалась. Надежда Николаевна не понимала вообще ничего. Зато она очень много и громко говорила, - совершенно не по теме, - и довела Стасю просто до полного изнеможения.

Оставшуюся часть смены Стася просто в ужасе наблюдала, как Надежда Николаевна “мечется” курсором по экрану, сопровождая свои действия выкриками, - и не всегда цензурными… Поскольку все это было не для слабонервных, то периодически Стася просто хватала ее за руку, силой останавливала, заставляла нажать нужную клавишу, - а потом все начиналось сначала…

Вечером, после ухода Надежды Николаевны, Стася позвонила Арине, старшему товароведу, и объяснила ситуацию, честно сказав, что она ничему не сможет научить эту женщину. И добавила, что ей не надо никаких денег, - напротив, это она сама готова доплатить за то, чтобы Надежда Николаевна здесь больше не появлялась.

Арина все поняла. И после этого некоторое время сама пыталась заниматься с Надеждой Николаевной. С тем же самым успехом…

В результате, получилось так, что Надежда Николаевна проходила обучение в их компании аж в несколько этапов, поскольку у руководства не ослабевала надежда на то, что в следующий раз она все-таки постигнет хотя бы азы данной работы. Она стажировалась на разных точках в течение, примерно, пары месяцев. Но пока все было бесполезно.

А ломбарды, тем временем, должны были работать без выходных. А следовательно, сотрудники тоже вынуждены были работать без выходных, тщетно ожидая окончания ее стажировки. Учить ее годами было просто невозможно. Нужно было либо искать другого человека, либо все-таки отправлять на работу этого…

Для начала ее поставили на один из ювелирных магазинов, временно, вместо Ланы, на период ее отпуска. Правда, Ланин магазин с новыми изделиями показался Надежде слишком сложным, поскольку там всегда толпилась куча покупателей. Зато вот второй отдел, - маленький, комиссионный, где было выставлено уже не новое золото из ломбардов, - понравился ей необычайно. И, несмотря на то, что ее сразу же и даже “на высшем уровне” предупредили о том, чтобы она не раскатывала губки, потому что постоянно она здесь работать не будет ни при каких обстоятельствах, и ее взяли исключительно только на время отпуска основного сотрудника, Надежда, тем не менее, безапелляционно решила, что ее законное место - именно здесь.

И начала планомерно выживать девочку, работавшую в этом самом комиссионном отделе, которую пока, на время отпуска Ланы, перевели на ее магазин, - чтобы помочь Надежде Николаевне освоиться.

Но, слава Богу, на этот раз ее коварные планы очень быстро расстроились. Вернулась из отпуска Лана, и Надежду Николаевну отправили восвояси, еще раз доходчиво объяснив ей, что, - нравится ей это или нет, - а работать она все-таки будет в одном из ломбардов, в связи с чем ей необходимо-таки эту самую работу освоить как можно быстрее. А раскатывать губки и зариться на чужой каравай, уповая при этом на старую дружбу с начальством, не стоит.

Надюша снова продолжила стажировку на разных точках. Сотрудники от нее, в буквальном смысле слова, плакали. Человеком она была, к сожалению, пренеприятнейшим; учиться она ничему не желала просто принципиально; зато своим громким голосом, беспардонностью и безапелляционностью запросто могла свести с ума любого.

Какую-то последовательность действий она со временем все-таки сумела запомнить, но работать самостоятельно все равно не могла, - только под присмотром других сотрудников. На каждого клиента у нее уходило не меньше часа, - хотя обычно на самую трудную операцию, например, перезалог с частичным выкупом, - требовалось пять-десять минут. Но Надежда Николаевна слишком много говорила при этом, делала зачем-то слишком много лишних ненужных движений, размахивала руками, все бросала и начинала сначала, в очередной раз запутавшись… И пытающиеся помочь ей сотрудники просто по стенке сползали от тихого ужаса перед ее работой, не в силах ничем помочь ни ей самой, ни несчастным клиентам, нарвавшимся на подобный “сервис”...

Но, несмотря на то, что Надежда Николаевна так и не смогла толком ничему научиться, со стажировкой пора было заканчивать, потому что работать было некому, и все давно уже мечтали вернуться к нормальному графику. А Стасин ломбард на тот момент был самым тихим, самым спокойным и имел самую маленькую проходимость…

Короче, приткнуть Надюшу реально было просто больше некуда, потому что все прекрасно понимали, что ни на одной другой точке она попросту не справится с объемом работы. И начальство, типа, решило на какое-то время посадить ее в Стасин ломбард, чтобы она хоть немного освоилась и научилась работать самостоятельно. А саму Стасю пока временно перевести в центральный ломбард.

Правда, при имеющемся графике три-один, Стася должна была работать в центральном ломбарде всего два дня, а в третью смену - на своей родной точке, отпуская таким образом Надежду на выходной.

И получилось так, что все это окончательно определилось и выяснилось как раз в тот самый день, ближе к вечеру. Стасе позвонила Арина, объяснила сложившуюся ситуацию и по-хорошему попросила согласиться ближайшие две недели поработать именно в таких условиях, чтобы Надежда смогла, наконец, начать приносить пользу…

Нельзя было сказать, что подобное предложение вызвало у Стаси дикий восторг, но и протестовать особенно она тоже пока не стала. Тем более, что свой единственный “присутственный” день на родной точке Стася изначально рассчитала так, чтобы работать в смену Глеба Мартыныча. Именно этого она хотела изначально; именно так ей было удобно; и Стася поначалу была даже рада тому, что все так обернулось.

Причем, само собой. Ей даже не пришлось ни с кем договариваться, просить о подмене, перестраивать уже имеющийся свой - и чужой - график. Она просто сразу же озвучила свои условия, и у Арины не было повода ей отказывать.

Про Олега Стася в те дни практически вообще не вспоминала. Лишь иногда ее словно что-то укалывало прямо в сердце, и она снова и снова задумывалась только лишь об одном: неужели она действительно ему совсем не нравилась?.. Ну, вот просто ни капельки?.. Несмотря ни на что, Стася попросту никак не могла в это поверить.

Ну, просто вот никак она была не в силах в это поверить!..

К сожалению, Стася сейчас не сомневалась в том, что, рано или поздно, они с Олегом еще встретятся. Так или иначе… Потому что этот мир на самом деле очень тесен. И Стася была уверена в том, что ее неудачливый горе-любовник еще будет кусать локти от досады. Но будет уже поздно. Слишком поздно.

Словно специально для того, чтобы Стасе было хоть немного легче справиться с этой сложной для нее ситуацией, ей попался на глаза в интернете чей-то статус, который ей очень понравился. Потому что он словно был руководством для нее.

“Нужно научиться отпускать людей. Отпускать, если не звонят, не пишут; если о тебе забыли. Следует помнить, что нет такого слова - “занят”. Для человека, который тебе дорог, всегда найдется свободная минутка.”

Вот уж действительно, как говорится, не в бровь, а в глаз!.. Этот статус реально был словно придуман специально для Стаси, чтобы лишний раз подтвердить правильность ее решения. И потому, как только в ее голову заползали мысли об Олеге, Стася просто начинала мысленно повторять его про себя. Как молитву. Как заклинание. Медленно и тщательно проговаривая в голове каждое слово, чтобы еще глубже осознать его смысл и правдивость.

Отпускало… Понемногу, потихоньку, но отпускало… И становилось легче…

И, примерно на исходе второй недели, Стася поняла, что все это действительно осталось в прошлом. То есть, она просто до конца осознала, что она сумеет оставить все это в прошлом и спокойно жить дальше, как ни в чем не бывало.

И даже случайные залетные мысли о том, что, рано или поздно, они с Олегом еще могут встретиться, не приносили Стасе больше ни радости, ни огорчения. Никаких эмоций и переживаний. Это была просто констатация очевидного факта, обусловленная жизнью в небольшом городке. Стася знала, что когда-нибудь это произойдет, и избежать этого будет невозможно.

Так всегда бывало в ее жизни.

Но сейчас это больше не имело никакого значения.