Любовь ведь она такая

откуда-то ночью приперлись. Но Зинки с ними не было, это я тебе точно говорю!
Заведующий озадаченно потоптался, глядя на высунувшегося из-под ворот рычащего Шарика, а потом поехал в правление и позвонил участковому.
- Странно это всё, Михаил Борисович. Я, может, и решил бы, что у Зинки в очередной раз крышу снесло, но она не при каких обстоятельствах не оставила бы свою скотину бесхозной.
Местный участковый Авдеев Михаил Борисович отнесся к звонку серьезно. Зинаиду знал прекрасно. Не раз выговаривал ей за грубость и даже грозился оштрафовать.
Через час участковый подъехал на служебном мотоцикле к дому Прониных, постучал, подумал, а потом отправился в подворный обход.
- Нет Бирюка дома, - выглянула на стук их соседка справа. – Бригадирская машина за ним спозаранку заехала. Вроде бы кошары строят возле Чибисова хутора.
- А Зинка?
- Со вчерашнего дня не видела, точнее, не слышала. Чего-то кричала она в огороде… громко так, грозно! Я в доме была и то услыхала.
- А во сколько это было?
- Аккурат после обеда.
Михаил Борисович прикинул про себя.
- Выходит, не с мужем она ругалась?
- Выходит так. Его вчера поздно вечером домой привезли. Я как раз программу «Время» смотрела, когда машина подъехала.
- Значит, после девяти часов он приехал. И все промеж ними было тихо?
- Я громкость на всю выкручиваю. Глуховата на старости лет стала. Может и сцепились, да не слышала.
А вот пожилая соседка слева припомнила, что супруги ещё с раннего утра в тот день отношения начали выяснять.
- Я на заре корову доила, когда услышала, как Зинка на Макара кричит, мол, почисть у скотины. Дескать, сама не могу – плохо себя чувствую, -  она оглушительно фыркнула. – Вот ведь… цаца какая!
- А вы не слышали, с кем она после обеда в огороде ссорилась?
- Да мало ли, кто ей на язык в очередной раз попал. У нас же за огородом овраг - тропинка через него идет – срезает путь на Пролетарки. Много народа ходит.
Участковый обошел ещё несколько домов, где жили в основном пенсионерки, и выяснил, что со вчерашнего утра никто Зинку не видел.
Он зашел в проулок между домами, который вел к оврагу. На противоположном конце за деревьями виднелись крыши улицы Пролетарской. Начинаясь за огородами домов по улице Щорса тропинка через три дома от Прониных заканчивалась деревянной лестницей, ведущей на самый сухой участок оврага, и такая же крутая лестница потом поднималась к проулку на улицу Пролетарскую.
Кое-где на противоположном склоне паслись привязанные телята и козы. А вот с этой стороны склон оврага был слишком для этого крут и даже обрывист. Сюда жители домов норовили выбрасывать траву с огородов, хотя сельская администрация грозила им штрафом. Но поди – разбери, чья именно трава сохнет на солнце.
Участковый подошел к задворкам усадьбы Прониных. И сразу увидел, что калитка приоткрыта. Михаил Борисович огляделся – по всей видимости, Зинка убирала с огорода ботву, потому что с части грядок она была сдернута, но кое-где ещё оставалась.
«Наверняка, она ботву, несмотря на запреты, скидывала в овраг».
Осторожно ступая, Михаил Борисович подошел к краю обрыва и заглянул вниз. Действительно, на склоне валялся огромный спутанный ком зеленых стеблей, но… что-то странное в нем бросилось в глаза опытному участковому. Он пригляделся, зашел с другой стороны, присел и увидел торчавший из-под него цветастый рукав.
- Эх, Зинка-Зинка, говорил я тебе, предупреждал… - тоскливо вздохнул участковый, вытирая со лба тотчас выступивший пот, - не доведет тебя язык до добра.
И Михаил Борисович отправился в колхозное правление за помощью. Пока председатель собирал мужиков, он дозвонился до РОВД. Между тем слухи о том, что «Маугли убили» разлетелись по селу. И кто-то даже не поленился съездить на велосипеде в Чибисов хутор.
Перепуганный Макар примчался к дому как раз, когда между мужиками разгорелся спор: вытаскивать Зинку сейчас или подождать, когда приедет следственная группа из райцентра? стоять и ждать никому не хотелось, с другой стороны, за самоуправство как бы отвечать не пришлось.
- Зиночка, Зина! – горько взвыл он.
И прежде, чем ему успели помешать, Макар скользнул вниз. Земля поползла, осыпаясь под ногами, тогда он упал на живот и пополз к жене.
- Зина, Зиночка, – приговаривал он, трясущимися руками отшвыривая ботву с её лица. – Как же так-то, милая!
«Вот тебе и немтырь!» - пронеслось в голове у присутствующих, глядя как Макар ощупывает освобожденную от мусора окровавленную голову жены.
И тут раздался его ликующий крик.
- Она жива… жива! Скорую вызывайте!
Мужики облегченно выругались и уже без лишних разговоров ринулись в овраг. Ползком, барахтаясь в ботве и прочем мусоре, они упорно, но бережно начали тянуть Зинку наверх.
- Мягкая… - слышались радостные голоса, - а тяжелая какая… знать, все-таки жива!
Когда Зинку вытащили на тропинку, там уже стояла местная фельдшер.
- Я вызвала скорую помощь из райцентра.
Она осмотрела окровавленную голову Зинки.
- Скорее всего, сильное сотрясение мозга. Кто-то ударил её по затылку. Когда столкнул пострадавшую в овраг, думаю, место ранения оказалось прижато к земле. Вон как плотно ткань платка прилипла к ране. Благодаря этому Зинаида, скорее всего, не истекла кровью. Сколько она здесь пролежала?
- Чуть меньше суток, - прикинул участковый.
- Могла и погибнуть – ночи уже холодные. Чудом выжила!
Пока фельдшер хлопотала над Зинаидой, Михаил Борисович допрашивал Макара.
- Что у вас вчера произошло?
Потрясение оказалось настолько велико, что слова тянуть из него не пришлось.
- Чего-то она уперлась в сарае почистить. В последнее время у Зины настроение плохое. Вечером приезжаю – ужина нет, скотина ни кормлена, ни поена… жены нет! – Макар тяжело вздохнул, взлохматив волосы. - Подумал, опять в дурь обвалялась – ушла к себе, а за скотиной позже придет. Будем опять все село смешить. И сгоряча её коз-то и гусей со двора согнал – знал, что они дорогу домой знают не хуже, чем к кормушке. А оно вон что оказалось… вот дурак-то!
Участковый с жалостью посмотрел на бледного мужика.
- Если бы ты скотину не выгнал, скорее всего, никто Зинку сегодня разыскивать не кинулся бы. А уж второй ночи она в овраге явно не пережила бы.  Осталось теперь разобраться, кто задумал жену твою убить?
- Не знаю… она ведь такая – сначала говорит, а только потом думает.
«Кто бы ни ударил Зинку по голове, преступник должен был сначала оказаться на этой тропинке. А что он мог здесь делать? Также огород убирать?»
Он вспомнил соседок Прониных. «Может какая-то из них, осерчав, и огрела бы Зинку клюкой, но старушкам явно не по силам было бы дотащить Зинку до оврага, да потом ещё так тщательно её замаскировать – действовал кто-то молодой и юркий».
К их разговору прислушивались – несмотря на все просьбы разойтись, толпа на краю оврага собралась изрядная. И кто-то брякнул за спиной.
- Лучше расскажи, как она тебя в каждому пеньку ревновала.
Лицо Макара затянула багровая краска и он затравленно съежился. Участковый оглянулся – на него с язвительными ухмылками смотрели несколько пожилых женщин.
- Да-да, - подтвердили они. – Раз Зинка жива – убиваться по ней не станем. А только она как кость в горле была не только у соседей, но и у одиноких баб. Тоньку продавщицу чуть со свету не сживала. Ирку со столовой в глаза жирдяйкой называла. А уж Маня-то Жукова что от неё только не вытерпела!
«Может и достала она их, но живут эти женщины на других улицах села».
Приехала следственная группа, потом скорая помощь – Зинку в сопровождении Макара увезли, люди потихоньку начали расходиться, а участковый наблюдал за работой коллег.
- Судя по ране, били чем-то тяжелым и округлым - сказал оперативникам криминалист, – ищите что-то наподобие солидной палки… типа трости.
«Неужели все-таки кто-то из пенсионерок постарался? Но опять-таки если человек без клюки на ногах не держится, как он по крутому оврагу-то лазил? С другой стороны, с чего бы ещё преступник таскал с собой палку? Не мог же он знать, что встретится с Зинкой Скорее всего, он с этой палкой просто шел... на Пролетарку?»
И пока милиционеры ползали по склонам в поисках улики, Михаил Борисович пересек овраг и поднялся в проулок улицы Пролетарской.
С этого края также стояли несколько пенсионерок и с любопытством наблюдали за действиями следственной группы.
- Здравствуйте, гражданочки, - поздоровался участковый. – Не скажите, у вас на улице никто недавно ногу не ломал?
Пожилые женщины недоуменно переглянулись, и тут одна из них встрепенулась.
- Агаповна ногу третьего дня подвернула – распухла она страсть как! А что такое? Я её сегодня видела –  хоть с батожком, но на крыльцо вышла.
- А батожок кто дал?
- Наверное, племянница принесла.
- А кто у Агаповны племянница-то?
- Да Маня Жукова. Девка уважительная – одинокую тетку не бросает.
Через полчаса мотоцикл участкового остановился возле фермы.
- Так, Маня. – сурово начал он, подозвав её к себе. - Как ты вчера тетке трость несла кто-нибудь да видел. И как ты не чистила её потом, криминалисты все равно кровь найдут. Так что… чистосердечное признание учтется на суде. Тем более Зинка осталась жива.
- Жива?!
В голосе Мани послышалось такое разочарование, что Михаил Борисович осуждающе покачал головой.
- Понимаю, Зинка тебе много всего у оврага наговорила, но вот так сломать себе жизнь из-за чьих-то глупых слов? Не слишком велика цена-то за удовольствие стукнуть её по голове? Ведь тебя тюрьма ждет, куриная ты голова!
- Я хотела Макара от этой ехидны освободить! – запальчиво крикнула Маня. – Она же его со света сживает! Бьет! Над ним уже все село потешается!
- Неужели не понимаешь, что любит Макар Зинку. И ему безразлично, что над ним смеются.
- Но почему? Разве он не видит, на какой змее женился? – на глазах у Мани выступили слезы. – Неужели я хуже?
- Да кто же тебе ответит на этот вопрос? Хуже… лучше… любовь ведь она такая - не выбирают её.