Не Буди Ягу

Бабу Ягу разбудило курлыканье голубей и карканье ворон. Открыв глаза и увидев солнечные лучи, она поморщилась.
- Фу, какая гадость эта ваша... весна! - пробурчала она, щурясь. - И стоило ли так сладко спать пятьсот лет, чтобы проснуться в таком... светопреставлении?

Баба Яга вышла на крыльцо и ахнула.

“Это что еще за убранство?” - избушка, совсем обветшавшая, была обмотана какой-то красно-белой лентой. Она потрогала материал - скользкий и противный, совсем не как добротный холст.
- За-прет-ная тер-ри-то-ри-я, - прочла она вслух по слогам, с трудом вспоминая грамоту. - Ишь, обрядили, как покойницу на ярмарке!

В этот момент над самой головой с оглушительным ревом пронеслась стальная птица, от которой задрожали стены избушки.
- Ни крыльев маховых, ни хвоста пернатого... Одна громкость да спесь. Доигрались людишки до того, что по небу жестяные вёдра летают!

Яга хотела было приказать избушке встать к лесу задом, но, оглядевшись, поняла, что приказывать некуда. Леса не было. Вместо него возвышались ровные серые коробки, а в воздухе стоял непривычный гул и висел едкий, горький дым, от которого щипало в носу и слезились глаза. Ничуть не лучше болотного смрада, только ядовитее.

В этот момент с тыльной стороны избушки послышался скрежет и визгливый мужской голос:
-Ну что, мужики, погнали! Бумаги подписаны, объект аварийный, сносим к едрене бабке!

Из-за угла показался человек в оранжевой каске с планшетом в руках. Он увидел Бабу Ягу, замер на секунду, но потом махнул рукой.
- Бабка, тебе чего тут? Территория оцеплена, тут снос. Заблудилась что ли?

Баба Яга медленно повернула к нему голову. Глаза ее сузились в щелочки.
- Это ты меня “бабкой” назвал? - прошипела она. - И это ты собрался мою избушку на курьих ножках, последнее пристанище древней магии, сносить?

Она стукнула клюкой о ступеньку. Избушка с громким скрипом повернулась на месте, и все ее суставы затрещали, будто просыпаясь ото сна. Курьи ноги выпрямились, встряхнулись, сбрасывая пятисотлетнюю пыль.

Человек в каске побледнел и отступил на шаг.
- Ээээто что за спецэффекты? Вы кто такая?!

Баба Яга выпрямилась во весь свой невысокий рост. В ее глазах заплясали зеленые огоньки.
- Я та, кому лес подчинялся и реки расступались. А вы, человечишки решили, что можете прийти и все сломать? Ну что ж, - она оскалилась, демонстрируя единственный, но очень острый зуб.
- Давайте поиграем. Вы - своими чудовищами шумными. А я - своими методами.

Она дунула в сторону ближайшего строительного крана. Из выхлопной трубы машины вырвался клуб черного дыма, который не рассеялся, а сгустился, приняв очертания коренастого существа. Воздух заколебался, и на месте дыма возник домовенок. Он был ростом с пятилетнего ребенка, но казался приземистым и широким в плечах. Все его тельце было покрыто бурой, взъерошенной шерстью, в которой застряли песчинки ржавчины и городская пыль. Из-под мохнатых бровей, похожих на клубы смога, горели два уголька-глаза, а когда он ухмыльнулся - блеснули острые, как гвозди, зубки.

Кузьма, - сказала Баба Яга, - гостей встречай. По полной программе.
Домовенок, хихикая, потер свои цепкие мохнатые лапки, а затем не просто растворился, а будто рассыпался на тысячи сажевых частиц, которые тут же унесло невидимым ветерком… А из-за забора уже неслись первые вопли и звук падающего инструмента.

Баба Яга с наслаждением растянула лицо в улыбке. Просыпаться, оказывается, было совсем не скучно.

Вопли за забором стихли, сменившись растерянным бормотанием. Но тишина длилась недолго. С визгом тормозов на площадку въехала служебная машина с надписью “ОХРАНА”. Из нее высыпали люди в униформе, вооруженные дубинками и со строгими лицами.

- Что тут у вас за беспорядки? - рявкнул начальник охраны, глядя на бригаду, которая в панике тыкала пальцами в пустое место, где только что исчез домовенок Кузьма.

Баба Яга, стоя на крыльце, фыркнула.
- О, подмога! Ну что ж, тем веселее.
Она поднесла к губам горсть пятисотлетней пыли, смешанную с лесным перегноем, что хранила в складках одежды, и дунула в сторону вновь прибывших.

Это была легкая, почти невесомая дымка, пахнущая прелыми листьями, хвоей и старой древесиной. Она окутала людей из охраны.

И их мир перевернулся.

Начальник охраны вдруг увидел, как его рация в руке покрывается мхом и прорастает поганками. Он с отвращением отшвырнул ее, но тут же заметил, что его собственная рука начинает зеленеть, а из-под ногтей тянутся тонкие паутинки-корешки. Он закричал, но его крик был поглощен внезапно наступившей оглушительной тишиной -он перестал слышать грохот города и голоса своих людей. Для него мир стал немым и медленно зарастающим лесом.

Его подчиненный, здоровенный детина с дубинкой, вдруг почувствовал, что земля под ногами стала зыбкой и влажной. Он с ужасом смотрел, как его новые, начищенные ботинки медленно, с чавкающим звуком, погружаются не в асфальт, а в темную, пузырящуюся болотную жижу. Он пытался вытащить ногу, но трясина засасывала его все сильнее, и ему казалось, что из нее вот-вот появятся длинные бледные руки и утянут его на дно.

Третий охранник, пытавшийся вызвать подмогу по рации, услышал в ответ лишь нарастающий шепот листвы и странные голоса, которые звали его по имени, доносясь со стороны ничем не примечательного бетонного забора. Ему мерещились огоньки в его глазах, и он, забыв обо всем, пошел на них, натыкаясь на технику и бормоча что-то о пропавшей много лет назад собаке.

- Лесные грезы, милок, -язвительно прокомментировала Баба Яга, наблюдая, как некогда грозные стражи мечутся, отбиваются от несуществующих веток или плачут, прижавшись к колесу машины. - Каждому - его личный кошмар. Болотный, немой или с огоньком. Выбирайте, какой вам по душе.

- Вызываем полицию! - завопил один из охранников, пытаясь добежать до будки охраны.
- Кого-кого? Поли-что? - Яга злобно усмехнулась. - Милый мой, это еще цветочки. Вот сейчас мои лешие проснутся... Только вот леса-то нет. - Она на секунду задумалась, а потом ее взгляд упал на бетонные коробки. - Эх, сойдут и ваши каменные джунгли.

Она свистнула, и из окон ближайшей многоэтажки послышался звон бьющегося стекла и дикий, дремучий рев. На фасаде здания тени сгустились в фигуры огромных, корявых существ, сделанных из самой тени и городского смога.

В этот момент с ревом подъехал бульдозер - уже настоящий, не заколдованный. За ним - люди в строгих костюмах, представители застройщика.

- Это вандализм и саботаж! - кричал один из них, снимая все на телефон. - Михалыч, ломай эту конуру! Остальное - потом разберемся!

Огромный бульдозер с ревом двинулся на избушку. Баба Яга внимательно на него посмотрела, голову склонив набок.

- Гм... Железный зверь... Неуклюжий, - оценила она. - Но сильный. Кузьма, голубчик, займись зверем!
В воздухе тут же запахло гарью и паленой проводкой. Рядом с Бабой Ягой, будто из трещины в асфальте, вырос знакомый мохнатый силуэт.
- Уже бегу, хозяюшка! - просипел Кузьма голосом, похожим на скрип тормозов. Он подмигнул ей одним горящим глазком-угольком и, свернувшись в колючий, дымный клубок, с визгом нырнул в выхлопную трубу бульдозера.

- А чтоб не скучно было... - Она подошла к замершей машине и стукнула по ее гусенице клюкой. - Проснись, спящая громадина. Покажи им, кто в лесу... тьфу, или где мы там теперь, хозяин.

Металл затрещал, и бульдозер с оглушительным лязгом встал на ноги - гусеницы изогнулись, словно лапы, а ковш распахнулся, обнажив ряд стальных, острых зубов. Оживший механизм развернулся и с рыком двинулся на другую строительную технику, заставляя людей в панике разбегаться.

- Моя избушка не одна теперь на курьих ножках ходить будет, - с удовлетворением прошептала Баба Яга, наблюдая за хаосом.
И тут же в ее собственной голове прозвучал едкий внутренний вопрос: "И почему на курьих-то, Яга? Зверь-то даже не на колесах как у телеги. Несоответствие выходит".
Но вслух она лишь фыркнула и проворчала себе под нос, глядя на железного монстра:
- Ничего, ничего, - прошептала Яга, щелкнув пальцами. - Сейчас исправим. Эти штуковины - они ведь как лапы, только железные. А раз как лапы... значит, можно сделать и лапами.

Она дунула в сторону бульдозера. Металл на его ногах задрожал, заскрипел и начал переливаться, превращаясь в чешуйчатые, птицеподобные лапы с мощными стальными когтями. Теперь уж он и впрямь стал похож на исполинского железного петуха.

- Вот. Теперь точно на курьих. Чтобы даже зануды-летописцы не придрались.

Именно в этот момент, когда грохот, рев и крики уже не смолкали, с верхних этажей одной из серых коробок за происходящим наблюдала пара детских глаз. Маша прильнула к окну, затаив дыхание. Вместо скучной стройплощадки внизу разворачивалось нечто из ее самой зачитанной книги - “Славянские мифы и легенды”.

Через минуту, накинув на плечи куртку и сунув в карман потрепанный сборник мифов, Маша уже вылетала из подъезда. Ей было страшно, но чувство, что она видит чудо, которое больше никто не увидит, было сильнее страха.

Сердце у Маши стучало так, что, казалось, его слышно сквозь грохот. Она сжимала в кармане обложку своей книги, и пальцы сами нашли знакомую вмятину - то место, где была нарисована Баба Яга.

"Вот же она, - пронеслось в голове у девочки. - Совсем как на картинке. Только... настоящая".

И от этой настоящести стало одновременно дико страшно и безумно интересно. Она смотрела, как тени-великаны ползут по стенам панелек, как железный бульдозер рычит, словно живой, а взрослые дяди в касках бегают и кричат. Это было похоже на самый крутой мультфильм, но Маша вдруг поняла: это не мультик. Здесь стекло бьется по-настоящему, и крики у людей - настоящие, от страха.

"Они не понимают, - с щемящей ясностью подумала она. - Они не знают, что она может... все".

Перед ее мысленным взором всплыли страницы книги: "...и наслала Баба Яга на то царство такой туман, что заблудились в нем люди и стали дикими зверями..." или "...и обратила она целое войско в каменные глыбы..."

И тут ее будто осенило. Эти дяди из полиции и эти строители... они ведь не сдадутся. Они будут вызывать еще больше машин, еще больше людей, возможно с оружием. А Яга... Яга ведь только разогревается. Она смотрела на ту, что стояла в центре бури, и видела - в ее глазах не было злобы. Там было веселье. Старая, мудрая кошка, которая наконец-то дождалась игрушек. И если эти "игрушки" начнут угрожать ей по-настоящему, она просто... перестанет играть.

"Она не станет их слушать, - с ужасом поняла Маша. - Она не будет разбираться. Она просто сотрет все тут. Все дома... Как она это сделает? Нагонит липкий, ядовитый туман? Вызовет из земли каменных идолов? Растворит асфальт в огромное болото?"

Она посмотрела на окна соседних домов, где, наверное, прятались другие люди. Ее мама была на работе. Там, за одним из этих окон, жила подружка Маши, Соня с маленьким братиком.

Мысль была пронзительной и четкой: "Они все погибнут. Или сойдут с ума. Или превратятся в лягушек. И все только потому, что никто не знает, как с ней разговаривать!"

Это была не мысль о том, чтобы спасти кого-то. Это была мысль о том, чтобы остановить ужасную, нелепую ошибку. Взрослые видели проблему, которую нужно задержать или снести. Баба