Ну, – Сцилевский замялся. – Вообще-то похоже на какой-то лишайник…
Он ждал очередного шквала ругани и уничижительных эпитетов. К его удивлению, Дзави одобрительно кивнула.
– А что такое лишайник, ты толком-то знаешь?..
– Лишайник, – обреченно отозвался Костя, – организм-симбиот, состоящий из гриба и водоросли, способен селиться на самых бесплодных землях, камнях, скалах, в процессе своей жизнедеятельности разрушает твердые породы и, отмирая, образует плодородный слой, на котором могут селиться впоследствии растения… – он, выдохшись, примолк.
– Вероятно, это справедливо для лишайников на твоей планете…
– И на всех остальных, – заметил Костя.
– Знаешь, чем отличаются эти лишайники? – вопрос был явно риторическим. Костя не знал. – Отмирая, этот лишайник образует на поверхности почвы корку, на которой ничто не может жить. Это место называется не пустыня, а плешь. Одна из многих на материке. Под коркой на глубине около метра находится грибница, и сразу под ней – что-то вроде естественного водохранилища. А под ним, на глубине несколько десятков метров – гигантский гриб. Наши ученые до сих пор не выяснили природу этих образований, и как их части связаны между собой. В воздухе здесь повсюду грибные споры. И прорастают они буквально везде, где могут зацепиться. Например, у тебя во рту, на коже, в дыхательных путях, в легких, в желудке… Приходитсяв соблюдать некоторые правила безопасности. Это понимают все, кроме тебя, – она умолкла.
– И в канализации тоже?.. – Костя не договорил. Ему ярко вспомнилась мутная жижа, в которой они ползли. Дзави хмыкнула.
– На Заларе грибы поавсюду. И каждый залариец об этом всегда помнит. В городах и на федеральных путях сообщений практически безопасно, но мы сейчас находимся на необжитой земле. И шагать нам по ней месяца три. Поэтому я и не хотела связываться с неместным.
Костя открыл было рот – на языке крутилось сразу множество вопросов, но Дзави перебила его.
– Я тебе эту лекцию прочла не для восполнения пробелов в твоем образовании, а чтоб ты перестал дурить и нарушать технику безопасности. Пора собираться и выходить, пока солнце не поднялось, – она привычно развернулась на каблуках и зашагала к стоянке.
Сборы заняли менее получаса. Несмотря на предыдущую бессонную ночь, никто не протестовал против раннего подъема и отправления. Все понимали, что каждый пройденный метр приближает их к выходу из этой грибной пустыни, к возможности наконец избавиться от натерших кожу респираторов, напиться воды… Даже верблюды пошли резвее. Похоже, им тоже надоело давиться тушенкой всухомятку.
Еще до полудня они подошли к границе скал. Дзави отыскала узкую крутую тропинку, ведущую наверх, и весь отряд двинулся по ней, спешившись и ведя верблюдов на поводу. Часа через три они дошли до небольшой лощины, заросшей низким кустарником. В центре ее был небольшой бассейн, в который стекала вода из родника. Пустыня осталась далеко позади. Ее смертоносное дыхание сюда не доходило. Отряд остановился ненадолго, чтобы напиться, напоить верблюдов и отмыться от намертво въевшейся в кожу защитной мази. Затем отправились дальше, и шли, пока не уперлись в высоченную скальную стену, далеко простиравшуюся в обе стороны.
Это и была великая Пограничная Стена, разделившая континент на две части: одна была более-менее обжитой, а вторая – дикой и вымершей. Говорят, что и там когда-то жили люди, только было это давным-давно.
У подножия этой стены и остановились на ночлег. А поутру, оставив позади протоптанные дороги, они через страну высоких скал, крутых обрывов, пальмовых долин и кактусовых ущелий направились туда, откуда люди ушли больше тысячи лет назад…
