Игорь Петрович Дженджера
Готовясь к жизни.
Посвящается моему любимому
племяннику Дмитрию, замершему
на старте выпускного класса.
Мальчик, а лучше сказать, юноша присел на валун, поросший мхом, на минутку, для отдыха от нудной трудовой повинности по обработки земельного участка, присел, да так и остался на месте, без интереса рассматривая неприглядные, по-весеннему грязные, в осенне-зимнем мусоре окрестности дачного посёлка. Начало полевых работ, как он их называл, традиционно ознаменовалось введением запрета на светлые чувства и настрой позитивный, связанные с приходом времени года несущего всем остальным надежду и обновление. Была нужда в хорошем урожае. Сверстники радостно носились по улицам в облегчённом обмундировании, с азартом готовили снасти для рыбалки, а позже навязчиво преследовали персонажей противоположного пола, ещё неумело скрывавших свою заинтересованность во внимании и ухаживаниях. Естественно, лёд таял, ручьи журчали, почки набухали и лопались, а дни росли, предоставляя нуждающимся дополнительные часы света, на реализацию светлых же задумок. Однако, у них в семье небогатой, но твёрдо стоящей на ногах, созданных из бережливости, экономии и труда, все подчинялось унылому слову – «необходимость», а оно почему-то всегда предполагало занятие делами скучными с почти полным табу на личное пространство, на увлечения и страсти. Отец, возбуждённый запахом весны, направлял действия взбудораженных гормонов на копку грядок, посадку зелени, лука и картошки, что почему-то устраивало всех, даже парнишка проникся навсегда мыслью о работе, как о залоге счастливого завтра и послезавтра тоже. Он точно знал, уяснил, что бездельничанье приносит лишь бедность и злость на окружающих, на более успешных, на тех, кто, молча без рекламы, прилагает усилия, чтобы после самим воспользоваться достойными результатами и показать их нам. И спорить с этой точкой зрения не приходится, тем более сегодня, когда целые армии граждан норовят, надеясь на святую госпожу удачу и свою врождённую пронырливость, получит от окружающего, справедливо устроенного мира, блага несоизмеримые со своими вложениями.
Почти невозможно поверить, но юноша сам, без нудных напоминаний мыл посуду, вытирал пыль у себя в комнате и пылесосил всю квартиру, а ещё без проблем один посещал базар и магазины, зажав в руке длиннющий список от матери и пару, ранее использованных пакетов. С обучением в последнем классе общеобразовательной школы дела тоже продвигались вполне благополучно, не будучи отличником, он как-то умудрялся складывать обстоятельства в свою пользу, что касается взаимоотношений с преподавателями и одноклассниками, аттестат обещал выглядеть вполне прилично, без троек.
Солнце, оказавшееся затянутым сплошной облачностью густо-серого цвета, судя по времени, поднялось уже высоко. Спокойные сегодня потоки воздуха принесли стайку перьев от, видимо, растерзанного в полёте хищниками голубя. Они устроили неспешный хоровод над дачным участком, то кружась, то, не желая опускаться в прошлогодний бурьян, на грешную землю, взлетали лёгкими лодочками к проходящим поблизости проводам линии электропередач. Хмурое небо своей тяжестью гарантировало к вечеру дождь, переходящий в последний снег, который как досадную перхоть смахнут нетребовательным людям уже надоевшие им духи холода, стало немного грустно. Парень нехотя, как терминатор на разряженных аккумуляторах поднялся, взял вилы и продолжил копку грядок, ковыряя и перекидывая утрамбованный за зиму грунт. Конечно, такая работа не могла не тяготить, даже наушники, снимаемые лишь для сна и похода в школу, из которых сейчас в голову вбивался чёткий ритм ударного репа, настрой не улучшили. Возможные осадки не оставляли особого выбора, непогода может зарядить на несколько дней и редиску придётся к столу покупать, тратя средства, расплата за леность и неспособность совладать со своими эмоциями всегда такова. Нога неудачно скользнула по орудию труда и неестественно вывернулась, боль, резанув по связкам чуть ниже лодыжки, свела судорогой мышцы голени до состояния окоченения. Молодой человек, опираясь на черенок, хромая, с гримасой страдальца средней руки побрёл к облюбованному ранее, в разводах бархатистого мха камню, исторгнутого планетой настолько, что его часто использовали для сидения, а иногда и для лежания.
Появившаяся уважительная для неплановой передышки причина вовсе не радовала, через полчаса неприятные ощущения отпустят натруженную конечность, и придётся пахать дальше, мысленно отправив сознание к спящему на столе компьютеру, к предвкушению удовольствий от блуждания по просторам интернета, от беспредметной болтовни с друзьями и подругами на темы важные и глубокомысленные. Правда, ещё есть уроки и задания из университета, с его подготовительных курсов, которые, разумеется, гораздо важнее непринуждённого общения и им будет уделено значительное время, они тот самый необходимый труд, пока только они… Работа и отдых от неё, по мыслям молодого человека, есть надёжная защита от обстоятельств непреодолимой силы и связанных с ними неприятных последствий. Но напрягая в автоматическом режиме руки и ноги, нещадно дробя комья земли под будущий урожай, хочется думать о приятном, хочется иметь микроцель в сегодняшнем микромире.
На противоположном склоне сопки, через обширный каменистый овраг, прорезанный потоками дождевой воды, в небольшом лесочке с парой полянок начинался пожар, кто-то поджёг высохшую траву, и она теперь горела, потрескивая и испуская желтоватые клубы уплотнённого сыростью дымка. Огонь ещё не вошёл в силу, несмело оранжевыми язычками пробуя на вкус всё подряд, пробираясь понизу, среди стволов деревьев и кустарника, он только готовился к буйству, подсушивая будущее топливо, одновременно замышляя обширные захваты с пылающими вихрями и безжалостной стеной алого пламени.
Медленно, но верно растущее красное пятно, оживляя унылые краски непроснувшейся природы, привлекло внимание всего дачного сообщества, в законный выходной старательно возделывавшего свои участки. Сразу несколько мужиков решили закурить, а их подруги и просто одиночные женщины присев на корточки, переведя дух, стали наблюдать за развитием событий. Интерес к ненасытному огню окончательно загнал чувство боли в ноге на окраины сознания, придав ему статус остаточного и малозначительного явления. Стоило приступить к работе, к благородному труду, но что-то останавливало юношу, может лень опять решилась поднять голову или максимализм, желавший многого и, непременно, сейчас. Он, тот самый максимализм, конечно, бунтовал периодически, стараясь сбить с правильного курса едва окрепшую после детства психику, ему не нравились скучная зубрёжка, кропотливые раздумья над учебниками, а дачная повинность вообще вызывала резкое неприятие, переходящее в скрытые протесты с внутренними монологами гневного содержания, направленные в адрес родителей. Внешне же всё выражалось во внезапной раздражительности, правда, без подростковых истерик, и в закрытой двери в комнату юноши, иногда даже на замок. В такие минуты и часы матушка делала вывод, что у сына произошла ссора с предполагаемой подругой или возникли неприятности в школе, но, считая сына человеком вполне сформировавшимся и не желая лишний раз встречаться с преподавателями, взрослые оставляли его в покое. Но мир труда и подготовки к грядущей жизни не предусматривал душевных привязанностей, да и учителя не особо стремились к изменению статуса-кво в выпускном классе. Конечно, желание завести девушку появлялось, иногда очень сильное, и даже предпринимались к тому попытки, но реальность сильно отличалась от прочитанных книг, причём не в лучшую сторону. Оказалось, что взаимность не возникает сама собой, а требует усилий и действий, часто – непонятно каких и весьма затратных по времени, а потому отношения полов перенесли в конец очереди возможных свершений, наверное, к моменту окончательного созревания мужественности, до полной её наливной спелости.
Сопка уже окуталась сизым дымком и он, не рассеиваясь в безветренную погоду лишь уплотняясь, образовал непроглядную мглу, которая сливаясь с серостью небесного свода, создала впечатление, будто вершина холма волшебным образом повисла над землёй и может воспарить в любой момент дальше, к тучам. По разбитому просёлку к пожарищу подошло несколько человек, сверстников отдыхающего труженика, меж них особо выделялся его одноклассник, высокий и хорошо сложенный. Он некоторое время назад уговорил родителей купить ему щенка известной породы, с которым ходил теперь везде, даже ездил на дачу, приучая будущего волкодава к трудностям ландшафта Приморского края. Собака-подросток с неподдельным интересом, в стойке готовности к бою рассматривала творящееся диво из огня и дыма, порываясь, раз в минуту заскочить в центр событий и изучить происходящее, а может и установить свои порядки силой убедительного лая и юношеским задором. Но предательский ошейник с шипами и, предусмотрительно укороченный поводок, не позволяли совершиться безумству храбрых…
Пару недель назад, к радости всего семейства, отец купил новый телевизор с большим плоским экраном повышенной чёткости, и теперь можно было просматривать многие программы, как правило, импортного производства в достойном улучшенном качестве. К их числу относились, прежде всего, передачи познавательного характера или про природу, про путешествия. Не имеющий в арсенале воспоминаний особо ярких впечатлений, парень любил созерцать чужие приключения, особенно если они содержали нестандартные ситуации с нападением диких животных, тонущими джипами и взаимовыручкой, которая, как оказалось, присутствует у людей, невзирая на уровень развития и расовую принадлежность. Он надеялся, сильно надеялся, что со временем обязательная часть становления жизни завершится, аллилуйя, и его существование покончит с зависимостью от родителей, с выплатой сыновьего долга, после чего, вырвавшись в бесконечные просторы вселенной, удастся побывать в интересных местах, получиться насытить судьбу событиями, несвязанными с вечным трудом и борьбой за следующий труд.
Пёс всё же вырвался! Ему удалось так запутать поводок, закрутить его вокруг ног и талии хозяина, что тот вынужден был выпустить ремешок, который сразу ослаб и щенок подросткового возраста не преминул воспользоваться сим фактом. Безудержный галоп молодой собаки уже не смог бы удержать даже Фавн – римское божество, ответственное за луга, поля и животных. А потому крики и проклятья с угрозами, посылаемые вслед непослушной твари, действия не возымели. В конце концов, кормилец и поилец пса махнул на него рукой – пусть себе побегает зверюга. Огонь понемногу взрослел, его беспокойное алое тело металось среди сухой травы и листьев, остатков буйного пира прошлого лета, ему требовалось всё больше пищи, грандиозные планы всё больше грозили воплотиться в реальность.
Происходящее на сопке, разумеется, очень интересно и увлекательно и растущее пламя, оформившееся во вражескую
