уберечь тело от мороза. Еще неизвестно, водятся ли здесь дикие животные.
Мысли клубились, как снежные тучи - одна тяжелее другой.
Орел улетел сразу же, как только Марика ступила на опушку, пронзительно вскрикнул на прощание и взмыл в небо.
Тотемы она обследовала, каждый осмотрела, потрогала, пристально изучила, проложила дорожку из следов по кругу, но назначение статуй так и не поняла. Попробовала поговорить с зеркалом, но то вновь принялось выдавать витиеватые фразы, не поддающиеся расшифровке.
«Присмотрись… Здесь сошлось воедино время, пространство и нужные предметы… Части ключа в твоих руках…»
Марика вздохнула, отложила зеркало на рюкзак и уронила голову.
Опять двадцать пять.
Это в сказках герой всегда находит выход, легко оценивает ситуацию и преодолевает препятствия, а в жизни… В жизни все иначе: пень под попой, стылая тишина вокруг, скрывшийся в небе проводник, так и не пояснивший, куда и зачем привел, мокрая от пота толстовка, из-за которой мерзли спина и руки, замерзшие ступни, полное отсутствие еды и сил и лежащая на коленях дощечка с нарисованной кнопкой.
На сердце досадно, в голове пусто.
Не продержалась она долго, даже дня не смогла протянуть. Вот тебе и желания, вот тебе и семечки. Что ж, посидит еще несколько минут, потом запросит о помощи, ей откроют дверь, выпрут наружу и пожелают долгой счастливой жизни. Или не пожелают – какая теперь разница? И поедет она домой на любимом авто, чтобы вновь утопать в привычных буднях, стараясь не вспоминать о том, что когда-то не сумела даже начать бороться за то, чего так хотела достичь. Не проявила ни воли, ни силы, ни характера.
Хорошо, что хоть ничего не сказала Ричарду. Вернется, как ни в чем не бывало, позвонит ему, поластится, назначит новую встречу и попробует забыть о том, что легким не хватает воздуха, сердцу - радости, а душе - жизни. Все так живут. Если не все, то многие. А те счастливчики, что светятся от полного довольства, встречаются только на разворотах журналов и рекламных щитах. И так ли счастливы их лица, когда момент схвачен, затвор фотоаппарата щелкнул, и постер ушел в печать? Наверняка эти люди, выходя из студии, так же, как и все остальные, погружаются в пучину проблем, недовольства и отсутствия глубинного смысла собственного существования.
Что за замкнутый круг?
- Зеркало, я, кажется, сдаюсь, представляешь? Сдаюсь… - прошептала Марика, глядя на протянувшуюся по снегу тень от ближайшего столба ростом чуть ниже ее самой. Поскрипывание еловых стволов за этот бесконечно длинный день стало привычным, как ранее гул бороздящих проспект автомобилей.
Не хочу. Не хочу возвращаться.
«Когда ты готов сдаться, ты гораздо ближе к цели, чем когда-либо», - проявила мутная поверхность слова.
Марика прочитала, качнула головой и отвернулась.
- Нормальных подсказок ты как всегда не даешь.
А ведь с тех пор, как она шагнула за бабкину дверь, мимо не проехало ни одной машины – ни гула, ни выхлопных газов. Марика почему-то осознала это только теперь. Если бы не бесконечная, изнуряющая пешая прогулка и отсутствие еды, получился бы хороший отдых на природе. Отменные по красоте пейзажи, кристальная чистота воздуха, тишина и покой.
Но не получилось. Надо принять это, смириться.
«Трудности означают, что ты на Пути, и ты движешься».
Прочитав очередную выданную зеркалом фразу, Марика обиженно фыркнула, потерла колени и обвела хмурым взглядом поляну.
Что ж, пришло время уходить. Но прежде, чем она покинет Уровень, совершит ритуально-прощальную прогулку мимо статуй.
Как-никак это последнее место, которое она увидит и запомнит перед отправкой в Нордейл.
Пальцы нервно скользили по шероховатой поверхности; слепо смотрели мимо плеча деревянные глаза.
Символ Солнца. На этом точно изображен символ Солнца. Или же это символ Огня?
Но зачем? Для чего он вырезан на тотеме?
Почему-то этот простой знак, знакомый по передаче об амулетах, к которой она сама когда-то писала субтитры, поставил Марику в тупик.
В руках начиналась нервная дрожь – скоро стемнеет, нужно поторопиться и еще раз осмотреть статуи. Вдруг письмена на других тоже удастся разобрать?
Быстро заскрипели по протоптанной дорожке подошвы сапог; свет на поляне истлевал со скоростью прогоревших углей.
Так, а этот? Что означают три волны, проходящие одна над другой?
«Вода, - мелькнула короткая, как пистолетный выстрел, мысль, - это Вода. Одна из стихий или первоэлементов».
Следующий…
Она сумела отыскать в недрах сознания ассоциации значений для еще трех знаков, изображенных на идолах – один держит посох, другой – шар, третий опирается на треугольник. Посох, упирающийся в квадрат – это четыре сезона, природа, дерево, растительность… Да, Дерево и Жизнь. Три круга, один в другом – Вселенная, треугольник – Знание или… Что еще обозначали треугольником?
Марика едва не взвыла от усердия, пытаясь выудить из памяти многократно прослушанные некогда строчки.
«Некоторые полагают, что две точки, опирающиеся на землю и пик, устремленный в небо, символизируют один из первородных элементов – Метал…»
Она остановилась и задрожала от нахлынувшего возбуждения.
Может ли символ треугольника на самом деле обозначать метал? Но опять же, для чего?
Тщательно осмотрев все восемь тотемов, Марика принялась нарезать по поляне круги. Лоб нахмурился, ладони то и дело терлись друг о друга – шел напряженный мыслительный процесс. Почему на барабане изображена скрученная спираль? Что это – вихрь? Бесконечный поток? Воздух? Да, скорее всего Воздух… Вновь стихия или первоэлемент.
Идея еще до конца не сформировалась, а Марика уже кинулась к рюкзаку и принялась шерудить рукой в поисках куска ткани, в которую в полдень завернула блестящие безделушки.
Досадно, ведь так хотелось забрать их с собой. Даже мужику не стала их предлагать за сосиски, хотя он все равно, скорее всего, не согласился бы на обмен…
Через секунду камни были найдены. Семь камней. Семь.
Но почему семь, когда тотемов восемь?
Она на мгновенье застыла в страхе – а что, если догадка неверна, и ничего не выйдет?
Видел бы ее сейчас Ричард, стоящую неизвестно где, посреди сумеречного леса, с лихорадочно блестящими глазами и головой, полной безумных идей. Наверное, в этот момент она напоминала встрепанную ведьму, доскрипевшую головой до схемы ингредиентов для нового зелья. Да, всклокоченная, потная ведьма с красным носом и потрескавшимися от мороза губами – полный антипод идеальной холеной женщины, которую он так хотел видеть рядом с собой. Вечно идеальная женщина без изъяна, фарфоровая кукла без единой трещины – все то, чем она на данный момент не являлась.
Черт с ним, с Ричардом.
Марика хохотнула.
Зачем-то же оказались в рюкзаке эти камни? И не напрасно орел привел ее на эту поляну. Наверняка одно принадлежит другому, как куски мозаики, о чем и талдычило вредное зеркало.
В свете догорающего дня дрожащие пальцы разложили самоцветы на мятом платке в неровный ряд, а глаза принялись лихорадочно сканировать цвета и формы.
Символ Солнца – это Топаз. Он же является символом Огня. Желтый, яркий, круглый… Вот с него и стоит начать эксперимент. Если сработает, она разберется и с остальными.
Марика взяла камень, повернулась и замерла, слушая неровный и быстрый стук собственного сердца - какая странная идея, какой странный мир, магия… Неужели она существует на самом деле?
«Ты провалишься, дура, - шептал внутренний голос. – Ты всегда была впечатлительной идиоткой, а теперь вообще сбрендила…»
Она не стала слушать внутренний монолог - сфокусировала взгляд на нужном тотеме и зашагала вперед. Приблизилась вплотную, осмотрела все впадинки и выемки, пытаясь решить, куда вставить самоцвет, и так как кроме распахнутого рта ничего подходящего не нашлось, осторожно, затаив дыхание и сдерживая нервную дрожь, положила топаз в углубление сразу за деревянными зубами.
За те несколько секунд, пока ничего не происходило, она успела проклясть собственную наивность, расстроиться из-за несработавшей идеи и вновь впасть в отчаяние.
А потом раздался низкий, едва уловимый гул, и глаза тотема медленно засветились желтым.
Марика бурундуком отскочила в сторону.
Прямо через то место, где она только что стояла, до середины поляны протянулся яркий луч янтарного цвета. Не до статуи напротив, не мимо нее до леса, а именно до центра снежного пятака и ни метром дальше, словно невидимое зеркало сдерживало льющийся поток.
Теперь она дышала тяжело. Распахнутые глаза со страхом впились во вспыхнувший в центре столба символ Солнца; топаз во рту статуи ярко сиял.
Боже, так ведь и уделаться можно… Но бинго! Она угадала и с обозначением, и с камнем, и с его принадлежностью этому месту.
Мерзнувшие до этого ладони моментально вспотели. Марика постояла несколько секунд, не имея сил отвести взгляд от луча, затем с опаской провела по нему рукой.
Пальцы прошли через поток насквозь, на мгновение окрасившись в желтый, – ничего особенного не произошло, тепло, но не более того.
Тогда она кинулась к рюкзаку.
Какой камень может принадлежать земле или жизни? Зеленый? Ведь именно этот цвет олицетворяет зарождение и движение. Зеленый, зеленый, зеленый…
Схватив изумруд, Марика галопом понеслась к тотему с посохом. Как только драгоценность оказалась у того во рту, до центра поляны протянулся второй луч; гул усилился. Глаза идола, как и в прежнем случае, зажглись, изумруд вспыхнул.
Вокруг сделалось светлее.
За какие-то несколько секунд Марика напрочь забыла о своем недавнем желании покинуть Уровень; в кровь хлынуло возбуждение и азарт, мозг загрохотал мыслями, как локомотив.
Воде принадлежит сапфир, воздуху - аметист, земле (а сплошная линия без дополнительных элементов наверняка и есть земля!) - черный оникс. Тогда как расположить оставшиеся камни -рубин и хризолит? Кому какой?
Дилемму удалось решить путем напряженного осмысливания и сравнивания форм: у одного в руках треугольник, значит, ему трехгранный хризолит, а другому, тому, что с крыльями, последний из оставшихся камней – рубин.
Когда к центру протянулись еще два луча – радужный и ярко алый, - Марика издала победный клич и гордо оглядела плоды своих трудов: теперь опушка сияла, как картинка с новогодней открытки. Свет от тотемов не позволял опустившейся ночи накрыть поляну сумраком, а от слаженного гула, похожего на гудение электрических проводов, на душе делалось спокойнее.
Какое-то время она бездумно, с непонятным восторгом созерцала странную картину из сюрреалистической сказки: горящие глаза, сделавшиеся почти живыми, прорисовавшиеся ободки символов, свет, исходящий от статуй – зачем же все это нужно?
А после с замиранием сердца Марика повернулась к восьмому тотему, потухшему и молчаливому, и задумалась. Что предложить ему? Как сделать так, чтобы появился восьмой завершающий октагон луч?
Она присела возле статуи и всмотрелась в два непонятных знака. Что означают изогнутые скобки, соприкасающиеся острыми концами, вырезанные в области сердца, и ромб с заключенным внутри треугольником, расположенный на лбу?
Вокруг безмолвно застыл лес; мерно жужжали и слегка потрескивали невидимыми искрами лучи.
Ответов не было.
Ну нет у нее с собой ни кольца,
