ЗЕМЛЯКИ УРАРТУ, роман-эссе.

бумажки вызывали недоумение. В кулуарах госсекретарь отправил своих эмиссаров к грузинам и басмачам прозондировать почву для сотрудничества и предложить для начала денег. Прямых контактов с послом империи мы не заметили. Американцы привезли Голливуд – труппу из пяти артистов – гангстер-сутенёр, 2 проститутки, Мойше с мошной, играющий Куринского-Вязовского и герой-любовник, артисты развлекали гостей довольно откровенными сценками. Публика живо принимала участие, давая советы, некоторые выбегали драться с гангстером, отобрать деньги у олигарха и уехать в бани с артистками. В подарок русскому народу щедрые американцы привезли макдональдсы – хот-доги, сэндвичи и гамбургеры, которые они  предлагали нам менять на ценную древесину, меха, серебро, изумруды и железо.

     Сбоку глубоко в тени навеса сидел живой селянин Роман Унгъоргео, приглашённый от варваров русских селений. Когда то отпущенный мною с кольев он добрался до местечка Моска. Там несколько семей строили родовое гнёздышко Gremlin. Жив кровопивец – эти сразу не погибают. Ночью при лунном свете они выходили из своего тёмного замка на промыслы в поисках жертв, мечтая как бы напиться кровушки всей страны, довольствуясь пока малой кровью.
      — Я получил приглашение на свадьбу!  - беззвучно хохотал он.
      — Ну что ж, навещу свадебку, если меня позвали.
      — Берегите наше гнёздышко, стройте кольцами, но так, чтобы потом не было пробок.
      Роман шестым чувством ощущал своих и чужих и когда вдалеке в  палату провозили полномочного посла империи с треугольной головой, вылезающей из колодца в горной реке -  ноздри его раздулись, а на лице появился хищный оскал обнаживший клыки, затем вырвался звук напоминающий шипение. А во время бесчинства с пумой, к нему отлетел один из кусков, разрубленной басмачами большой кошки, москвич ногой придвинул его к себе.  Поздно вечером на второй день свадьбы, Унгъоргео незаметно пробравшись, нашёл шатёр, где Тиль рассказывал интересные новости, и бесшумно зайдя и напугав нас, предложил свой отряд против басмачей. Тайный советник недоумённо спросил, отведя его в сторону:
      — Как же вы собираетесь воевать селяне?
      — А вот так, - показал Роман, вцепившись мёртвой хваткой своих клыков в кусок пумы который держал в руке.

                                       
          ЧАСТЬ   5   .   7    ВЫЖЖЕННАЯ ЗЕМЛЯ  И  БЕЛЫЙ ОСТРОВ.

     Западно-сибирские земли обширные. А до границы мы ещё и не доходили. С западных земель люди стали переселяться вглубь тайги и на восток, оставляя места своих предков, насиженные, с домами, с хозяйством, с участками обработанной земли, с могилами предков. Беженцы добирались до Фирузо, Йогиберры Даян, Чарцы Торкиа. В селениях по западу Сибири стоял вой. Хоронили убитых и зарезанных, задушенных и обезглавленных. Здесь уже побывали чеченцы и встречались боты – люди покалеченные чеченцами. Народный гнев был велик, ополченцы немногочисленные и разрозненные, погибали на первом – втором задании. Если же крестьяне в отместку убивали басмача, враги вырезали всю деревню, никого не щадя. Атаки басмачей заходили всё глубже и глубже на сибирские территории. Житья не было от этих супостатов.

       Этой ночью никто не спал, по неизведанным дорогам наши отряды вступили на территорию врага.  Их селения, разбросанные по степи, плоскогорью, равнине крепко спали.
     "Пума" бесшумно врывалась и начиналась бойня. На бойцах была неслышная спецобувь, в масках пум ребята казались грознее самого Грозного. Враг не ожидал и не понимал, кто это и откуда? Бойцы не пропускали ни одного селения – кололи, зарубали, резали, давили, сжигали, душили.
     Отряд "Сумерки" действовал иначе, бесшумно подкрадываясь и мёртвой хваткой впившись, спецы прокусывали горло, это они умели и от них мало кто уходил.
     Мозаичные кадеты из Ллкуаль Теппля шли дружно, ничего не боялись, такая была подготовка. Лихо убивая врага, они бравировали друг перед другом, силой силушку превозмочь. Источник молодости, Благоухающая Долина, Мозаика руин и подготовка шталмейстера сделали из них идеальных солдат. Парни были ещё совсем молодые и много не думали, не особо и береглись, поэтому убивать было легко, азартно и они спешили, ведя счёт победам.
     Ночь, день, ночь, день, ночь. Это счёт этой войны. Два с половиной дня отводилось для броска под названием "Полосатый, как сама жизнь". Население этой страны и их воины были ошарашены внезапным полосатым рейдом. Прошёл день, потом второй, а они так и не собрались с ответом, приходя в себя, хороня родных и зализывая раны. А после наши отряды, ориентируясь уже по знакомым дорожкам, пришли с повторным визитом-зачисткой. Всё живое уничтожалось и сжигалось, такая была тактика. Второй рейд проходил с перерывами, наши боевики ели, отдыхали посменно. Все три группировки продолжали без разбору тотальное уничтожение населения.
     Третьим этапом на эту землю  пришёл Сибирский корпус. Тайный советник определил судьбу этого народа – всех уничтожить, а кто останется переселить далеко на запад в пустыню. Поэтому корпус прочёсывал каждый уголок земли басмачей, всех кто ещё был жив, связывали и под конвоем собирали одной большой толпой. Бои закончились, и осталось, на удивление мало местного населения, которых  под конвоем отправили на запад, через Чарыман Гуру и дальше далеко в пустыню, это было переселение целого народа под конвоем корпуса.
     Больше в Западной Сибири не видели чёрных наездников басмачей.
     Ква́гга — истреблённое во время этой спецоперации непарнокопытное животное, ранее считавшееся отдельным видом зебр. Спереди оно имело полосатую расцветку, как у зебры, сзади — гнедой окрас лошади, длину тела 180 см. Квагги были приручены человеком и использовались для охраны стад: они намного раньше овец, коров, кур замечали приближение хищников и предупреждали владельцев громким криком "куаха", от которого и получили своё название.

       Некоторые обстоятельства этой бойни. Сколько погибло тогда, я не знаю. Но в разгар достаточно кровавых событий с Севера появились всадники на конях белой масти, одетых в меховые шубы, ростом намного выше чеченцев, светлые, светловолосые, статные, гордые и независимые. Они  приблизились к нам, дружно слезли с коней и подошли к командиру "Пумы", наши бойцы, в крови и эйфории жестокой схватки приготовились дать отпор, и пришлые были в боевой готовности, мы разглядели у них огромные металлические луки.
      — Шум войны долетел до нас, в этих краях жестокая бойня?
      — Не знаю, кто вы, надеюсь, не друзья тех бандитов, которые получили по заслугам.
      — Это ваша война. Но захватив эту землю, знайте – Север трогать не надо.
      — Я сержант, моё дело воевать, а говорить я долго не могу. Вы бы отправили на Русь послов что ли.
      — Долго говорить и не надо, наши послы с нами.
      Он достал рог и протрубил в него. Весь горизонт стал заполняться белыми всадниками, их было видимо – не видимо, такие же, как он светловолосые и светлолицые, все в богатых шкурах. А за горизонтом шёл новый горизонт воинов на белых конях.
      — Красиво! Скажите, кто вы и чего дальше нам делать, чтоб говорить, а не воевать.
      — Русский офицер, ты видишь перед собой воинов северной земли Тулле, границы которой во льдах идут далеко на север. Хорошо, что среди вас нет гиперборейцев, иначе мирно разойтись у нас не получилось бы.
      — Тулле.  Страна, о которой мы даже не слышали. Важная встреча, приглашаю вас к нам закрепить уговор договором и жить в мире друг с другом.
      — Возможно, но не сейчас. Мы вас предупредили, никаких пожаров, грабежей и войн севернее этой земли, которую вы так безжалостно уничтожили. Уничтожили квагг, всё горит, выжженная земля, а людей как скот вывозите, впрочем, это ваше дело.
      Он повернулся и в сопровождении ближнего отряда умчался к армаде воинов, быстро скрывшихся в дымке горизонта.
      Рустам Имеретия долго смотрел им вслед, не веря в происходящее:
      — Ничего себе встреча! Есть, над чем, подумать русским вождям.

                                                       ***
      Артём не помнил своих родителей. Двойная фамилия в нашей стране говорила о благородном происхождении. Ёнгол - уходила в отцовскую родословную, а Шеваки - в  материнскую. Лицо восточного типа, глаза уже русских с центральной равнины, скулы шире. В этом городе построили кумбум. С ближнего и дальнего зарубежья люди желающие успокоения и поддержки и слышавшие о буддийском храме потянулись в Ёнгол Шеваки, кто верил, кто надеялся обрести защиту, всюду стояла предпраздничная атмосфера ожидания чуда. Артём выбрал молодых и выносливых служащих в кумбуме, не ведая зачем, но чувствуя непреодолимую тягу отправиться в путь. Дороги никто не знал. Сколько время займёт их поход?  
      Девять человек ушли, и только вера согревала их в дороге, идея освещала горные тропинки, а природа кормила, чем бог пошлёт. Артём не замечал трудностей, а когда двоим товарищам стало совсем невмоготу – один заболел, а второй решил остаться в горном селении, семеро продолжили восхождение. Выше в горах стало нечем дышать и в день они проходили совсем немного. Что замечали вокруг? Прозрачный как молоко воздух? Тёплое как лягушка солнце? Верную как хамелеон тропу? Ощущение полёта, когда ты еле тащищься по узким и не тропочкам вовсе.
      День сменяла ночь. Ну и что, разве это важно? Узнать себя, стать другим, удаётся только в таких местах и, поднявшись над суетой, чувствуешь себя человеком. Человеком или созданием?
      Шли молча, зачем было говорить, каждый делал это про себя. Молодые, потому что монах верил, молодость – время полётов, а в старости можно и поучиться всему, ведь впереди целая жизнь. Что возраст – человеку отведено 250 лет жизни, по крайней мере. Мы сами стареем и сами определяем, ограничивая себе возраст. Зачем?
      Тоже и про болезни. Есть люди, которые вообще не болеют, я имею в виду именно болезни, а не фикцию. Лучшее лекарство – сила духа и вера, не верь – и не заболеешь! И может ещё самая малость чего-то впридачу.

      Двое в буддийских одеждах остановились, завидев вдали людей и решив остаться с ними, пятеро ушли в неизвестное. Сильно похудели и сейчас были именно в том весе, какой и нужен. В быту зеваки называют это "очистились от шлаков". Впереди – бескрайняя степь, Светило - то палевое, то бежевое, меняло азимут, это было неважно, стороны света не играли никакой роли. Сколько людей одновременно дышало на этой земле, какие такие народы смотрят на Солнце вместе с нами? Мы привыкли изучать народы по учебнику, как всё просто – ну верьте же – так всё и было. Не считая самой малости – были и другие народы, страны, материки и цивилизации.
     Местность менялась, вода оставалась. Товарищ Артёма нарушил тишину своим вопросом:
      — Долго нам ещё идти, Артёмча?
      Артём остановился. Раздумье:
      "Идти, разве надо идти? Идти всю жизнь – дойдёшь ли?"
      "Стоять или лежать – двигаясь духом. Мысли опережают взгляд".
      "Открой клетку – и мысли обретут мир".
      "Ты можешь молчать – твои идеи вольются в копилку человечества".
      "Долго – вечность или мгновение? Время – с чем оно соизмеримо? Почему оно такое, как есть?"