В комнате было темно, Элин специально выключила свет, потому что боялась, что молния обязательно залетит в её окно. Она вжалась в заднюю стенку кровати и накрылась одеялом, оставив лишь глаза приоткрытыми. Гром сотрясал весь дом, и от этого у девушки пробегали мурашки по телу. Она невольно вздрагивала, когда следующая волна грома захватывала этот город. Элин еще сильнее стянула одеяло в руках, и в её голове стали пробегать мысли, что от отблесков молний по стенам пробегают тени, и в комнате становится страшно. Поэтому она уже не на шутку была испугана и подумывала включить свет. Вновь раскат грома. Элин показалось, что один из лучей молнии вспыхнул прямо около её глаз, даже миллиметра не было, как близка была она. Девушка зажмурила глаза и спрятала лицо в одеяло. По голове прошелся холод. Это ветер распахнул окно и без разрешения ворвался в дом. Встать на ноги и закрыть его у Элин не оказалось ни сил, ни желания, ни смелости. От развевающейся шторы в её голове заиграли воспоминания ужастиков, которые она смотрит каждую ночь. Тогда ей этого хотелось, но сейчас она жалеет обо всем - особенно о том, что тогда над ней взяло верх желание, а не здравый смысл. Но сейчас это уже было не важно, ведь фильмы уже пересмотрены, на улице идет дождь и ей страшно. Ничего не изменить.
Хоть Элин и старалась показаться всем скептиком, она была довольно суеверной девушкой. Об этом знала лишь её соседка по комнате – точнее, она делила с ней комнату уже почти пять лет, и за это время они неплохо подружились, так что теперь они не сожительницы, а лучшие подруги.
По крыше еще сильнее застучал дождь, в комнате запахло необыкновенной свежестью и промокшими листьями. Элин всегда удивлялась, когда её соседка говорила, что «листья имеют вкус». Девушка никогда не понимала этого, так как с переносным смыслом она не дружила. Её завлекали лишь красивые наряды, сплетни и парни, хотя рядом с подругой она становилось той настоящей, которую прятала, когда девушка находится в большой и шумной компании, ведь кто тогда скажет, что она лучше всех, если её интересуют стихи, карандаш и «мокрые листья». Да, именно такой была её сожительница по комнате. Хелен любила рисовать карандашом и писать стихи. Она любила вязать и вплетать в свои волосы ленты. Ночи напролет наблюдать за звездами и петь песни. Хелен ждала осень, ведь это её самое любимое время года. Особенно осенние дожди. А когда листва опадала, девушка распускала косы и бродила по паркам, шурша листвой под ногами.
Сегодня был именно такой вечер, когда за окошком шел дождь, а Элин уже сидела на своем привычном месте. Дверь в комнату шумно открылась и на пороге показалась Хелен. Она была одета в длинную футболку с приспущенным плечом и в джинсы. Обуви на ногах не было.
- Опять зарылась в мое одеяло? – мягкий и спокойный голос разорвал томящуюся тишину в комнате.
Ответа не последовало, Элин никогда не отвечала на этот вопрос, но, несмотря на это, Хелен не переставала задавать его. Девушка дотронулась до включателя и зажгла тусклый свет. От этого Элин вскочила на ноги и сбросила одеяло, забыв о своем страхе и немощности:
- Ты что, выключи быстро! – тихо, но твердо сказала она, - Молния ведь!
- Ты чего шепчешься, Эллин - боишься, будто она услышит тебя и догонит? – усмехнулась она.
- Не ты ли всегда твердила мне, что молния умеет слышать нас?!
- Я просто стараюсь подбодрить тебя. Поверь, в тебя она не ударит, – Хелен усадила обратно трясущуюся девушку в кровать и сама закутала её в свое одеяло.
- Откуда ты знаешь? – Элин выгнула одну бровь и приспустила немного одеяло, но потом быстро опомнилась и зарылась по самые уши.
- Верь мне, – твердо сказала девушка.
- Я всегда тебе верю, – тихо ответила она.
- Разве я когда-нибудь ошибалась в таком? – девушка поставила руки в боки и чуть наклонилась над другой.
- Нет, если дело касается природы, ты всегда права,- синие глаза быстро проскочили по внешнему виду подруги, – Ты что, куда–то собралась?
- Я? Да так, воздухом подышать, – отмахнулась та.
- Ты мне так каждый раз говоришь, а потом уходишь и приходишь лишь, когда стихнут последние раскаты грома и упадет последняя капля дождя.
- В таком случае, ты уже знаешь, когда меня ждать, – улыбнулась Хелен и, поцеловав синеглазку в лоб, выбежала из комнаты.
Элин слышала, как она якобы одела обувь и выбежала из дому. «Опять за старое» - подумала девушка и поудобней устроилась в кровати. Заставить её что–то сделать в дождливую осеннюю погоди почти невозможно, а точнее - вообще невозможно. Остаётся только надеяться, что она не простудится и в этот раз.
Хелен вышла из подъезда и громко выдохнула. Она облокотилась о цементную стену дома и подняла голову верх. Теплые капли дождя уже давно превратили её волосы в мокрые нити, а одежда облепила тонкое тело. Девушка глубоко вдохнула осенний запах дождя, и на её лице заиграла спокойная улыбка. «Куда бы податься на этот раз?», спросила она сама себя и прикрыла глаза. Ветер зашелестел в кронах деревьев и скользнул по мокрому личику Хелен. Босым ногам совсем не было холодно. Лужи были настолько большими и теплыми, что надобность в обуви отпадала. Выйдя из двора, девушка огляделась вокруг, но никого не увидела. Это была еще одна причина, почему она так любила дождливую погоду. Каштаны, что росли под её окнами, давно сбросили рыжеватую листву, хотя кое- где еще висели листья, но очень редкие. Свет фонаря бросал на каштаны свои лучи, и они становились немного загадочными от этого. Светофоры уже давно отключили, и теперь они мигали ненужным желтым светим. Даже машины больше не ездили, так спокойно было на улице. Элин обязательно бы кричала, что ей страшно. Поэтому Хелен никогда не брала её с собой. Тем более, что в такие дни она хотела побыть одна. Девушке не было страшно, так как она знала, что даже маньяки не любят лужи и грязь, ведь улицы из–за этого совсем пустынны, и пугать некого.
Мысль, куда пойти, решилась сама собой, ведь ноги обычно сами заводили свою хозяйку туда, куда они хотели. И в этот раз выбор пал почему-то не на парк, а на промокшую до нитки детскую площадку, а в частности старую металлическую лесенку под наклоном. На неё можно было удобно сесть и свесить ноги. Поэтому Хелен так и сделала. Она осторожно залезла на лестницу и свесила голые ноги. В этот раз она даже пожалела, что надела джинсы, а не шорты. Ведь разгуливать по улицам в мокрых джинсах ужасно неудобно.
Дождь больно бил по ржавым перилам. Он со свистом отлетал от них и падал на землю. Огромные капли вливались в потоки воды и уплывали уже далеко от площадки. По крайней мере, так казалось Хелен. Она всегда очень чутко чувствовала природу и считала её своим лучшим собеседником. Нет, вы не подумайте - у неё было много друзей и люди тянулись к ней, но все же она считала, что лучше природы её никто не понимает, даже Элин. И сегодня был тот день, когда ей нужно было остаться наедине. В такие дни обычно шел дождь. Природа как бы загоняла всех людей домой, зная, что они боятся слякоти и воды.
Хелен свесила ножки и, усевшись поудобней, запрокинула голову назад, смотря на темно–синее небо, которое затянуло тучами, и наблюдала за каплями дождя. Думать было особо не о чем, но девушка как всегда мечтала и выдумывала разные истории про звезды и капельки. Даже стих уже успела придумать. Обязательно расскажет его Элин, когда вернется домой. Но туда её совсем не тянула. Ведь в комнате пахло человеческой алчностью и мужской пряностью. Элин встречалась с ужасным ловеласом, но это ей было нужно для поддержания статуса, так всегда она говорила. Хотя Хелен всегда разбрасывала травы в комнате, Элин же убирала их перед приходом своих подруг или парней и вдобавок брызгала отвратительно приторными духами. Этот запах выветривался только на следующий день, а так как она брызгала ими сегодня, то держаться он будет до завтрашнего полудня. Конечно, оставаться на улице до завтрашнего полудня она не собиралась, но и домой не спешила. Остаться на ночь у других подруг Хелен не решилась, ведь сбегать из дому лишь из–за духов - это как–то уже слишком. Поэтому она решила еще немного посидеть и вернутся к дико трясущейся от страха Элин. Девушка всегда обижалась на Хелен, что она уходила от неё именно в эти моменты. Когда молния «бьет» в окно, а стены рушатся от грохота грома. Потом она все-таки понимала, что ей нужно было побыть одной и умолкала, хватая в руки кружку чая и очередную конфетку, которую купила Хелен, что бы задобрить её.
Прошло уже несколько часов, с тех пор, как она сидит на лестнице и смотрит на небо. Шея уже прилично затекла, и теперь её было сложно вернуть в привычное состояние. Теперь Хелена чувствовала себя намного лучше, ведь она посидела здесь так долго и совсем одна. Разобралась со своими мыслями и теперь готова идти домой со свежей головой. Хоть она и не высказала все это вслух - зато она поделилась с природой своими чувствами и переживаниями. Так она заполняла пустоту в своем сердце, оставленную чьим–то отсутствием. А чьим - непонятно.
Хелен спрыгнула с лестницы и направилась домой к Элин, ведь та наверное уже заждалась её. Как и говорила подруга – дождь утих, небо прояснилась, и в дверь раздался звонок. На пороге стояла мокрая длинноволосая девушка. Синеглазка без слов схватила её за руку и потащила в комнату. Там она стащила с неё одежду, надела халат и замотала в одеяло. Свет уже давно горел в комнате, ведь гроза закончилась. Элин подогрела воду и сделала чай:
- Ты как себя чувствуешь? – спросила она.
- Я все уладила. Хочешь, стих расскажу. Я подумала, что ты должна слышать плоды моих ночных похождений:
Люблю, когда идет дождь,
Когда капли разбиваются о землю.
И небо все стянуло в дрожь,
Оставив рваные просветы.
Разряды молний где – то вдаль умчатся,
Ты будешь видеть лишь потоки света.
И гром раздастся где – то рядом,
Забыв о всех запретах.
Шумит листва,
Гуляет ветер.
Так тихо,
Так кружится планета.
А на окне остались капли,
Похожих на мильярды бус.
И звезды спрятались куда – то,
Уйдя за грань нездешних душ.
Еще один раскат раздастся грома,
Гроза сверкнет близ твоих глаз.
И шум прокатится по дому,
Заставив вжаться вас в матрас.
Утихнет все, не будет больше капель,
И небо просветлеет здесь.
Захочется пойти на запад,
Словив нездешний ветер перемен.
- Замечательно, – улыбнулась Элин и надкусила конфетку.
- Нет, замечателен дождь… а люди перестали его любить лишь потому, что он разливает ручьи посреди дорог…
