Космические дознаватели. Пыльное дело

восемнадцати градусов.
Утаскивая свой рюкзак и камилов баул, Олаф бурчал:
- Так нечестно. Пользоваться служебным положением… Может быть, красотка подмигнула не ему, а мне.
- Не жадничай. Они соотечественники, - улыбнулся Санди. – Их женщины, вообще, крайне редко появляются в Общем мире.
- Я ревную!
- Ты её только что увидел и уже успел влюбиться?
- Я Камила ревную! – рыкнул Олаф.  
- Скорее всего, Камила она отошьёт, - закрывая дверь номера, рассудил Санди. – Ревнивец. Впервые вижу такое радикальное изменение сексуальной ориентации.
Олаф кинулся к кондиционеру и мстительно переключил его на минимальную температуру.
- Ну, не Камила, а нашу премию. Завалит он дело. Совсем голову потерял.
- Чтобы этого не случилось, придётся головой поработать нам. Идеи кроме ограбленных пылесосов на ум приходят?
- Нет, - признался Олаф.
- Значит, не за что тебе премию давать.
Санди подключился к информационной сети, а Олаф, сделав по комнате несколько кругов, заявил:
- Я Страж вообще-то! Мне кулаками положено работать, а не головой. Ты тут думай, а я пойду Камила сторожить.
- Не позорься. Давай лучше расследование начинать. Камил, измождённый любовными утехами, вернётся, а мы уже всё раскрыли.
- Давай, - согласился Олаф, - раскрывай.
Санди разложил документы на столе.
- Итак, спектральный состав пыли постоянством не отличается. Последние три кучки найдены горничными в пустующих номерах. Понятно, что образоваться там естественным способом пыль не могла.
- А какие есть неестественные способы?
- Принёс кто-то и ссыпал на пол.
- Чего же тут неестественного? Так половина пыли в мире образуется. Только, зачем? Послушай, а она не бриллиантовая?
- Нет. И даже не алмазная. Наши химики ничего в ней путёвого не нашли. Больше всего напоминает давным-давно отработанный шлак, из которого извлекли всё ценное.
Олаф протянул к пакетику руку.
- Вот только радиационный фон повышен…
Олаф руку отдёрнул.
- …но в естественных пределах.
- Это что ещё за пределы?
- Гранитные породы так часто фонят. Для жизни это неопасно.
- Тьфу, заикой стать можно!
Санди усмехнулся.
- От радиации заиками не становятся, разве только импотентами.
Олаф задумался.
- Знаешь, а я считал, что Камил женщинами совсем не интересуется. И, вообще, никем.
- Если тебя это волновало…
Олаф скрипнул зубами.
- …то считать ничего не надо было. Надо было взять справочник по элери и посмотреть в него.
- Да? А как такой справочник называется?
- Записывай. «Сделай сам… начальника импотентом». Ай! Отпусти меня!  Уронишь!
Открылась дверь, и Камил спросил мечтательно:
- Кем сделай? Это очень просто. Надо кондиционер включить. Я думал, вы работаете, а вы тут обнимаетесь!
Камил вытащил из баула чистую одежду и скрылся в ванной.
- Что это он? – удивился Олаф. – Обычно сразу тридцать врубает.
- А это он ночевать с нами не собирается.
Олаф сделал большие глаза и постучался в ванную.
- Эй, если дама проявила вежливость и общительность, это не означает, что она собирается с тобой спать.
Камил пробулькал из-за двери:
- А если дама попросила провести с ней ночь, то что это означает? Что она хочет поговорить о неотразимом красавце - хомо сапиенсе?
В общем-то, одетый в цивильное и шелковистое, Камил показался Олафу даже симпатичным. Страж уже хотел провести перед отбытием начальства краткий курс молодого ловеласа, но Санди высказался первым:
- Ты не слишком торопишься? – сузив глаза, спросил он серьёзно.
К великому удивлению Олафа лицо Камила исказилось такой тоской и жутью, что пришлось показать нетактичному Советнику кулак.
- Не порть ему кайф! Пусть идёт.
- Разве я против?! – возмутился Санди. – Я только хотел спросить… Впрочем, уже не хочу.
Олаф почувствовал себя наставником и покровителем. Не обращая внимания на кислую физиономию оптимистичного обычно Советника, он разрешил:
- Иди-иди, греши на здоровье.
За Камилом захлопнулась дверь. Санди отвернулся от внешнего, в лице Олафа, мира и слился с информационной сетью. Казалось, он умеет это делать даже в теперешнем, антропоморфном виде. Олаф спустился в бар, купил еды, поднялся в номер и, глядя на недовольную спину Санди, позвал:
- Ужинать иди.
Укусив бутерброд, Олаф прочавкал:
- Не думал, что ты такой моралист. Ну, поспит наш неотразимый горгон в другом месте, невелика беда! Тем более что его пассия завтра с утра отправляется на свою Элери. Я проверил.
Санди поднял на Олафа глаза, открыл рот и, подавившись кофе, надсадно закашлялся, но, едва восстановив дыхание, швырнул кружку на пол и бросился вон из номера.

Глава 3. Огонь

Судя по целеустремленности, Санди знал, где остановилась соблазнительная элери. Олаф довольно быстро догнал менее спортивного Советника, но в узких извилистых коридорах не смог его опередить, поэтому слегка отстал, чтобы ненароком не затоптать. Финал забега наступил скоро и явился он для Олафа полной неожиданностью. Санди, затормозив перед приоткрытой дверью, развернулся, ударил Олафа ногой под дых и шмыгнул в номер. Замок защёлкнулся.
Не то, чтобы для Олафа это был уж очень сокрушительный удар. Тренированный Страж выдерживал и не такое. Но, тем не менее, воздух, выбитый из лёгких, перемешавшись с ругательствами, застрял где-то в горле, дыхание сбилось, и Олаф, согнувшись пополам, отступил к противоположной стене. В голове у него осталась только одна короткая нецензурная мысль, которая, впрочем, довольно быстро обросла другими, более конструктивными.
«Бля! Нет, если Санди что-то делает, то делает это продуманно. Он категорически… уй-уй-уй! …не хотел, чтобы я последовал за ним. Что я брякнул такого? Что дамочка собирается завтра уехать? Точно! Камил, узнав это, от горя наделает глупостей. А вдруг он уже узнал и наделал? Надо дверь ломать! Хорошо, что база не космическая, а планетарная. Дверь из фанеры. Сейчас мы её!»
Олаф засосал в опустевшие лёгкие побольше воздуха и решительно пошёл на таран. И ещё раз. И ещё. Дверь трещала, но держалась стойко, потому что открывалась в коридор. Олаф отступил на шаг и лягнул замок подкованным каблуком. Замок выпал, захватив с собой кусок дерева со всеми шурупами.
Испустив последний вздох, дверь открылась.

Добравшись до номера, Санди был твёрдо уверен только в трёх вещах: Камил следующий, убийцу нельзя остановить, но можно задержать, кто-то из них троих должен выжить. Исходя из этого, Санди и действовал.
Воздух в комнате, безмерно горячий, обжигал не ноздри даже, а каждую клеточку тела, не касаясь при этом лёгких занавесок и живых цветов на столе. Ему ли, аноформу было не узнать особенного жара, изменяющего тело. Только на этот раз тело начинало плавиться по чужой воле. Краем глаза Санди увидел сидящего в кресле совершенно серого Камила. Мутные глаза ящера и безвольно повисшие руки не оставляли надежды. Шагнув вперёд, Санди приказал стоящей в нескольких шагах от кресла женщине: «нет». Женщина ответила потоком жгучих импульсов. Разорвав паутину чужой воли, Санди закрыл собой Вершителя. Он знал, что не сможет ударить, и уповал только на то, что окажется хорошим щитом.
Кажется, в номер стучали. Наверно стучали. Именно из-за этого стука Санди не расслышал, как совсем тихо чихнул пистолет. Ему вдруг показалось, что терзающий тело жар рассыпался на маленькие стекляшки, и они с ледяным звоном посыпались на пол. На лбу женщины почему-то появилась красная точка. Через секунду Санди прямо перед глазами увидел унылый рисунок затоптанного ковра. А потом стало темно и тихо.

Ворвавшийся в комнату Олаф тоже не слышал выстрела, но женский труп на полу и пистолет в руке полуобморочного Камила не оставляли сомнений в происшедшем. Санди, скрючившийся сбоку на коврике, выглядел даже хуже трупа: пергаментное лицо, чёрные провалы глазниц. К некоторому изумлению Олафа Камил встал и проверил у мёртвой женщины пульс. Сам Олаф кинулся к Санди, но тот уже открыл глаза, сел и хрипло спросил:
- Как?
Камил, отвернувшись от соотечественницы, ответил:
- Вроде – конец, но ты посмотри на всякий случай.
Олаф, наконец, придумал вопрос:
- Что здесь произошло?
Кряхтя, Санди подошёл к трупу, внимательно осмотрел его и констатировал:
- Мозг погиб. Действительно, конец.
Олаф судорожно вздохнул.
- Ну, элери, жёсткая у вас личная жизнь. Хорошо, что нечастая.
Санди пребольно ударил его по лодыжке, но Олаф практически не обратил на это внимания: ему очень хотелось разоружить Камила. Не к месту вспомнилось, как в самом начале службы он, страж, обзавёлся огромным пистолетом древней фирмы Лахти и был жестоко Камилом высмеян за непонимание специфики работы на космических базах. А особенно жестоко – за столь явную сублимацию мужского начала. Или что-то в этом роде. Тогда же Олаф убедился, что из своей пукалки Камил садит в мишень очень прицельно.
Аккуратно поставив пистолет на предохранитель, Камил спрятал его в поясную кобуру. Олаф промямлил:
- Ты узнал, что она собирается уезжать…
Ответом ему был рваный истеричный смех, который почти сразу оборвали две энергичные оплеухи. Санди помахал ушибленной ладонью и добавил:
- Собиралась. Как минимум в пятый раз. Оставляя от любовника кучку пепла. «Пепла» - это из уважения к тебе, Камил, а по протоколу – пыли.
Олаф, обычно добродушный, по настоящему разозлился.
- Что за тайны. Ты владел такой информацией! Почему мне ничего не сказал?!
Санди только рукой махнул.
- Не ори. Давай разберёмся, когда и что я должен был тебе сказать. Я сразу догадался, что она не элери, а аноформ. Но… - Санди замялся.
- Я тоже сразу это понял, - тихо признался Камил.
- И дал мне понять, что понял. Но каждый анаформ на кого-то похож, это не преступление.
Камил еле слышно прошептал:
- Я никогда не встречал такой красивой женщины. Подозревал неладное, но не смог отказаться.
Санди продолжил объяснения:
- Изменяясь, аноформы волновыми импульсами мозга воздействуют на свои клетки. Эта женщина, если можно так назвать аноформа, воздействовала несколько по-иному на клетки других организмов. Что касается тебя, Камил, то дело тут не в любви, просто ты с первого момента оказался под гипнозом. И не ты один. Проведём эксперимент. Посмотри на неё.
- Не могу.
- Ладно. Какого цвета глаза тебе нравятся?
- Как и всем. Цвета заходящего солнца.
- То есть красные, а у неё глаза зелёные. Однако тебе они очень понравились.
Камил ладонями прикрыл лицо и, всхлипнув, ответил:
- Какая разница. Другой такой женщины не будет.
- Дурдом, - констатировал Олаф. – Возвращаемся.

- Итак, - продолжил Камил доклад, - следствием было установлено, что на базе под видом элери пребывало аноформное существо, обладающее способностью изменять тела окружающих, потребляя при этом все их жизненно важные ресурсы. Теория физики этого процесса, разработанная научным отделом, дана в приложении номер один к текущему докладу. Избрав жертву, преступница принимала соблазнительный для данной расы вид, сообщала администрации, что на следующий день покидает базу, и проводила с будущим потерпевшим вечер в баре. Когда утром выяснялось, что исчезли оба, никто не удивлялся. На самом деле, жертва, никуда не улетая, превращалась в некоторое количество пыли, а преступница – в представительницу следующей выгодной расы. Не повторяясь в своих ипостасях. Поэтому, кстати, и состав пыли был разным. В результате