Реквием по слэшу

экземпляром он столкнулся впервые. За сорок лет у него было немало любовников. Покладистых, незатейливых, доступных, с определёнными желаниями, которые с первой минуты знакомства потакали и позволяли. Пара минут и вызванное такси мчит по городу в обществе дешёвой проститутки, чтобы оторваться и утром забыть, как его звали.
Иван был другим. И он напомнил о той давно забытой жизни, которая когда-то была и которая закончилась не по обоюдному согласию. Один струсил, другой подчинился общепринятым канонам. А год совместного проживания так и остался в памяти, как самый счастливый год в жизни.

- Иван, постой! - Артём забежал под тёмную арку вслед за парнем.
И снова предупредительный жест перед ударом.
- Да успокойся ты. Давай, поговорим.
- Мы уже поговорили, - категорично заявил Иван, направляясь к ближайшему подъезду.
И тут Артём не выдержал - схватил белую ветровку и с силой придавил к обшарпанной арочной стене.
- Чего ты хочешь? - он чувствовал своё разгорячённое дыхание, дрожь в руках и чуть заметный трепет возбуждения внизу живота.
Парень молчал и не сопротивлялся, словно ожидал большего. Глаза в глаза. Тела, как скрученные пружины, и такие близкие, тёплые губы на холодном осеннем ветру...

Тот поцелуй казался вечностью. Миг, вместивший в себя всю благодать Вселенной. К чёрту мораль и законы в угоду большинству. Счастье нельзя измерить. Оно, как горный родник, бьётся меж каменных осколков непрерывным потоком и в одно мгновение превращает бессмысленное существование в жизнь.
Артём замер, боясь пошевелиться. А в объятьях тот, одно присутствие которого заставляет сердце нервно биться в груди.
- Вань, - губы коснулись чуть порозовевшей щеки, трёхдневной щетины на скулах и остановились около самого уха, - чего ты хочешь? - прошептал Артём. - Хватит меня испытывать. Ты нужен мне больше, чем я тебе.
Парень отстранился.
- Откуда тебе знать?
- Сколько тебе лет?
- Разве это имеет значение?
- А разве тебя не смущает сожительство с ровесником своего отца?
- Нет.
Они ещё долго смотрели друг на друга. Растворяясь и пьянея от желания.
- Идём, - вдруг сказал Иван и потащил Артёма за собой.
- Куда?
- Ко мне.
Так сразу. Артём отказывался понимать юнца. Десять минут назад об интиме и речи не могло быть, и вдруг такой порыв. Но он ошибся.

Сразу за дверями квартиры их встретил мужчина с сединой на висках. Из-за его спины выглядывала хрупкая женщина с такими же небесно-голубыми глазами, как у знакомца Артёма. Родители. Артём уверенно шагнул назад. Если бы сейчас на него вылили ведро кипятка, он чувствовал бы себя лучше. Хотя откуда им знать с какими намерениями явился гость. Он улыбнулся, слабо надеясь на приветливый настрой, судя по угрюмым лицам.
- Заходи, - пригласил Иван.
- Ну, уж нет! - криком взорвался мужчина.
- Отец! - Иван в ответ повысил голос. - Я что, не могу пригласить друга к себе в дом?
- Друга?! С друзьями не сосутся в подворотне! Или ты думаешь, я ослеп и не видел, как вы тискали друг друга?
Кровь хлынула к лицу Артёма. Наверное, вся кровь, которая была в нём.
- Не твоё дело! Это моя жизнь! - зло выдал Иван.
- Не о такой жизни я мечтал для своего сына!
Артём сделал ещё шаг назад, готовый к бегству.
- Мне родным и знакомым в глаза смотреть стыдно! - продолжал орать мужчина. – Сын - педик! Другой бы скрывал, а ты этого даже не стыдишься.
- Чего я должен стыдиться? Я что, украл или убил? Какая разница, с кем я сплю? Почему моя интимная жизнь кому-то мешает?
- Извините, - Артём попятился, смущённо пряча глаза, и вышел на лестничную площадку.
- А ты! - услышал он в свой адрес. - Извращенец! Соблазнил мальчишку! Сколько тебе, ты мой одногодок! Тебе лечиться надо!
Но последних слов Артём уже не слышал. Он быстро, почти бегом, спускался по лестнице.
Ветер и мелкий дождь оплеухой хлестнули по щеке вдогонку обличающему монологу. "Зачем я с ним связался? Хорошо хоть, совершеннолетний. Красивый мальчик, но тараканов в голове тьма", - думал Артём, шагая под арочный свод. Он остановился, достал сигарету и закурил. Ещё раз глянул в окно квартиры второго этажа. Да, хороший обзор. Папаша в подробностях видел их "уединение".

Глубокая затяжка. Раз. Второй. Как слабое избавление от реальности случившегося. Стоило уйти, но он медлил. Небесный взгляд навязчиво цеплялся за память и держал на месте. Артём тряхнул головой, отгоняя образ юнца, и последний раз посмотрел в сторону дома. На втором этаже из распахнутого окна выглянул мужчина и прокричал:
- И чтобы я тебя больше не видел! Ты мне не сын!
Промурлыкал домофон, и подъездная дверь выпустила на улицу под холодный осенний дождь человека в белой ветровке.
Пара секунд и Иван рядом. Сигарета, о существовании которой забыли, падает из руки.
- Ты ещё здесь? - в запале ссоры бросает парень на ходу.
- Он тебя выгнал? - Артём бежит следом.
- Тебе какое дело?
- Иван, постой! - Артём резко дёрнул за белый рукав, заставляя остановиться.
- Зачем?
- Затем, что ты мне не безразличен. Я не просто так позвонил.
- Что дальше?
Артём медлил. Только бы не обидеть, не спугнуть. Столько неуверенности перед потенциальным любовником он не испытывал никогда.
- Поехали ко мне, - несмело предложил он и, в качестве защиты своих непорочных намерений, добавил. - Приставать не буду.
Ответил мальчишка не сразу. Но, исходя из скромного выбора вариантов временного жилья, согласился:
- Поехали.


- Тебе сорок и ты до сих пор один. Почему? - спросил Иван, цепляя на крючок в прихожей белую ветровку.
- Много причин. Так сразу не скажешь, - Артём перевесил ветровку в одёжный шкаф. На стене, где на крючке болтался зонтик, почти у самого пола, белоснежной одежде было не место. Но это обстоятельство хозяина вещи заботило мало. - Не было достойных, - пошутил Артём. - А может, я тебя ждал?
- Хм, - усмехнулся парень. - Ты меня совсем не знаешь.
- Немного знаю, - ответил Артём, провожая гостя в зал. - Ты дерзкий, смелый, немного эпатажный. Амбициозный… наверное.
Иван уселся на широкий мягкий диван.
- Ещё? - потребовал он.
- Что "ещё"? - не понял Артём, усаживаясь в кресло напротив.
- Ещё про меня.

Изучающий взгляд Артёма скользнул по тугим бицепсам под хлопчатобумажной белой майкой. Белой. Ну, кто бы сомневался.
- Ты молод, красив. У тебя гипнотизирующий взгляд. Такого цвета глаз я никогда не видел.  Мне нравится твой взъерошенный волос, сильные руки и губы.
Артём замолчал, густо краснея, словно девственница перед первой брачной ночью. Такого с ним не случалось давно. А мальчишка продолжал изучать взрослого. Потом вдруг добавил к описанию:
- У меня ещё кое-что есть, - и уточнил. - Из достоинств.
Лукавая улыбка тронула его губы, словно авансом обещая невозможное.
- Я не сомневаюсь, - сказал Артём, справившись с эмоциями. - Чай, кофе? – предложил заботливый хозяин дома.
- А почему спиртное не предлагаешь?
- Боюсь, что заподозришь меня в криминальных намерениях. Споить и уложить.
Иван рассмеялся.

- Тогда, кофе. Чёрный. Без сахара. Не дай Бог растворимый.
- Тогда, пойдём на кухню. Я не спец, но кофе тебе сварю.

В небольшой кухне малогабаритной квартиры они засиделись до полуночи. Сколько было сварено и выпито кофе, никто не считал, но засыпание, как таковое, стало проблемой, хотя темень на улице упорно настаивала на заведённом распорядке дня и физиологических потребностях организма.
- Пожалуй, пора спать, - сказал Артём. - Я постелю тебе в зале, на диване.
Иван согласно кивнул.
- Если хочешь вымыться, в ванной чистые полотенца и халат.

Пока парень был в душевой, Артём расстелил простынь и притащил из спальни подушку и одеяло. Он дождался гостя и направился сам под тёплые струи воды.
"Странный день. Странные события. Чудесный сон. Голубоглазый мальчик, ты как подарок судьбы, как порыв свежего ветра в затхлой повседневности. Какой же ты странный, малыш. Колючий ёжик, тронь и поранишься. Торопиться не стоит. Я ведь у тебя не первый, так что подождём".
Артём вышел из душевой и пересёк зал по направлению к спальне. Парень сидел на предназначенном для ночлега месте и неотрывно следил.
- Спокойной ночи, - сказал Артём, дёргая ручку двери.
- Артём, - его остановили и потребовали. - Иди ко мне.

- Что-то ещё? - спросил хозяин.
- Сними халат, - снова в требовательном тоне.
Артём растерялся, словно неопытный юнец. Он развязал пояс и высвободился из тёплого кашемира комом сползшего к ногам.
Созерцание обнажённого тела продолжалось минут пять в полном молчании. Потом, внезапно, резко, словно приказ:
- Повернись. Спиной ко мне.
Артём помедлил, но подчинился, играя по правилам гостя. Сильные объятья. Плечи в тисках и его перегибают через спинку дивана…
Это было… грубо, больно, жёстко, без смазки и презерватива. Ощущать себя станком для ебли он не привык. Ни ласк, ни поцелуев. Животное удовлетворение потребностей. Но даже в качестве нужника он испытал ещё большее влечение, вперемешку с болью и горьким разочарованием.

Хозяин поднялся и повернулся к гостю лицом:
- Это всё? – к горлу невольно подкатил ком.
- Артём, - голос парня дрогнул. За время их знакомства первая неуверенность и сомнения в категоричном тоне. Ладонь касается щеки и, сконцентрировав на пальцах всю нежность, медленно ползёт на обнажённую грудь. – Прости, - шепнули губы. – Я должен был понять, что нужен тебе. Что ты на всё готов.
- Понял? - предательские слезинки всё же выползли на лицо. - Это было последнее испытание, я надеюсь.
Артём оттолкнул мальчишку и направился в ванную.
- Артём! Я не хотел тебя обидеть. Ну, прости.
- Спокойной ночи.

Вернувшись в спальню, он залез под одеяло и понял, что заснуть, сегодня не удастся. Обида вгрызалась в душу, словно бешеный пёс. К тому же в дверь тихонько стукнули и, не дожидаясь приглашения, вошли.
- Чего тебе? - раздражённо бросил Артём. - Чего ещё ты не выяснил?
Иван подошёл к кровати вплотную и встал на колени.
- Артём, прости.
- Уходи.
- Я не могу, - с этими словами парень скинул халат и нырнул под одеяло. – Я не смогу уйти. Тебе придётся выкинуть меня с балкона.

* * *

И вот прошло три года с той первой встречи. Иван. Ваня. Ванечка. Как же я тебя люблю. Вздорный мой мальчишка. Я люблю тебя больше жизни. Я умру за тебя. Мне всё равно, что думают окружающие. А ты ненавидишь этот жестокий, эгоистичный мир, потому что он ненавидит тебя. Но ты продолжаешь бороться и доказывать. Зачем? Такие как мы, не достойны, не должны, не имеют права, на любовь, на счастье, на жизнь. Мир презирает нас, а мы в ответ продолжаем любить.

Иван стоял около зеркала и отворачивал манжеты куртки. Ну, конечно. Хоть как-то выделиться из толпы. Ты не меняешься, малыш.
- Какой симпатичный молодой человек, - сказал он, разглядывая своё отражение.
- И скромный к тому же, - добавил Артём.
Он подошёл ближе и, повернув "молодого человека" к себе лицом, заботливо поправил шарф и застегнул молнию куртки.
- Вань, я тебя прошу, не лезь на рожон, - попросил Артём. - У тебя что ни день, то испытание.
- Я не понимаю, почему наши отношения не имеют права на существование?
- Ну, почему не имеют? Просто нет необходимости эпатировать публику.
- Значит, Стас имеет право выйти на улицу под руку со своей толстухой, а я не могу пройти в обнимку с таким шикарным мужчиной.
Он подарил Артёму любящий взгляд и нежный поцелуй.
- Тебе не говорили, что ты на цыгана похож, - Иван коснулся длинных волнистых волос