Я кое-как вышла из дверей, задев при этом косяк плечом и, обвела пьяным взглядом стоянку. « Так и есть! Вот гадина! Ну, погоди у меня!» - я уже мысленно представила, как выскажу Таньке все, что я о ней думаю. Это же надо? Вытащить меня в кои века в клуб и бросить одну, ради каких-то кожаных штанов! А ведь так все хорошо начиналось! Нет, конечно, вначале все было зашибись, мы сидели, пили коктейли, я даже смогла немного отвлечься и забыть того козла, который основательно попортил мою жизнь. Короче, мы отмечали мою свободу. Ну, типа – жизнь с чистого листа! Наконец-то я смогу вздохнуть полной грудью. И бла-бла-бла в том же стиле. Но, почему-то не вздыхалось. То ли привычка то ли еще что-то, но мысли вновь и вновь возвращались к нему. Шутка ли, потратить 5 лет жизни и вдруг узнать что он, сволочь, почти все эти 5 лет изменял мне с самого начала нашей встречи?! В общем, после долгих споров и уговоров, Танька уговорила меня пойти с ней в какой-то ночной клуб и расслабиться. Она-то ничего, а вот я расслабилась так, что после 4 коктейлей уже готова была забыть, что мне в прошлом месяце стукнуло тридцать лет и встать на столик, попросив у бармена шест. Но подружка, похихикав и посмотрев по сторонам, сказала, что в таком месте мне могут дать только швабру и весь мой запал с зажигающими танцами на столе сам собою моментально сдулся. Ну а дальше, а дальше мы разговаривали за жизнь и, не знаю, почему так вышло, но я поймала себя на том, что рассказала ей все мои потаенные желания. «М-да» Вот тут-то и надо было заткнуться, но я, найдя бесплатные уши, вошла в раж. «Ну и наплела же я ей! Язык мой – враг мой!» «И почему я решила, что четвертый, с новым клубничным вкусом коктейль из высокого, запотевшего стакана, где наполовину бултыхались кубики льда, мне не помешает?» Вот в тот момент мне и надо было забрать свою сумочку с телефоном, помадой, пачкой «Вог» и топать домой. Но нет, я же с подругой, мать ее так!
Ну а потом к нам за столик присели двое довольно таки симпатичных парней. И Танька, полностью забыв о моем присутствии, стала им обоим строить глазки. Она что, думала, что клин клином вышибают? Вполне возможно, но не в моем случае. В общем, я еще выпила за компанию три или четыре коктейля.
После очередного желания моего организма освежиться в кабинке, я пришла за столик и с удивлением разглядела, что я-то сижу за ним одна уже длительное время. И что, пока я курила в туалете, Танька покинула меня, забрав с собою мою сумку. С телефоном. Вот тут-то я и прозрела!
Как я не хотела одевать это платье и новые туфли, если бы вы знали! Мне куда привычнее было пойти в свободном топике и в джинсах с кроссовками.
А теперь я, с пачкой сигарет и зажигалкой, нетвердой походкой от бедра, мысленно представляя впереди ровную пунктирную линию, шагала по ней в сторону своего дома. Хорошо хоть не далеко, все на всего часа два пешком. Что нам стоит дом построить?
Через пятнадцать минут моей «фирменной» походкой, я поняла, что больше не смогу сделать еще один шаг. Ноги превратились, как у той русалочки, в кровавые культи.
Ругаясь на подругу, и на всех ее родственников до пятого колена, я кое-как стянула с себя эти пыточные орудия моей возможной смерти, опираясь при этом лишь на воздух. Вы знаете, и даже жить стало как-то легче! Так вот, я продолжила гордый путь домой, босиком, с туфлями в одной руке и с сигаретами в другой почти в четыре часа утра. Вокруг – ни души! Тишина. И почти кромешная темень. Время, когда уже фонари не горели, а рассвет еще не наступил.
Все бы ничего, но через несколько минут, я услышала шаги. И эти шаги раздавались за моей спиной, преследуя меня.
Ну вот, только этого мне для полного счастья и не хватало! Я занырнула в ближайший поворот и увеличила скорость. Через минут пять я оглянулась и никого, не увидев за спиной, остановилась и, почти согнувшись пополам, облегченно вздохнула. «Оторвалась!»
И вдруг, меня сзади схватили, зажав в стальные тиски. Я испуганно закричала, но тут же мой рот залепила здоровенная потная ладонь.
- Тихо или я отрежу тебе язык, поняла? – раздался почти у самого уха, опаляя горячим дыханием, низкий, грудной голос.
Я закивала как китайский болванчик. Мозги мгновенно протрезвели, тело покрылось от страха липким потом, и тут же по спине проскакали мурашки размером с кулак, заставляя дрожать все тело. Спустя секунду, я ощутила холодное прикосновение стали к щеке. «О, Господи! Нож!» - панически пронеслось в еще туго соображаемой голове. - «Только этого как раз не хватает к полному набору сегодняшних приключений!»
Он убрал руку с моего рта, водя при этом острием ножа по правой щеке.
- Думала убежать, да? – прошептал с сарказмом голос, и я почувствовала, как его левая рука стискивает, одновременно ощупывая, мою левую грудь. Он толкнул меня и я, не увидев впереди себя кирпичного забора, впечаталась в него с размаху, выбивая воздух из легких.
- Отпусти меня,…пожалуйста! – прохрипела я, стараясь не закричать от его грубого тисканья. В глазах защипало, и я почувствовала, как слезы горячими ручейками заструились по щекам, стекая по подбородку.
- Хм-м…и ты уже не хочешь со мною познакомиться? – его рука между тем пролезла в вырез платья и, приподняв лифчик, круговыми движениями поглаживала сосок.
- Н-нет – и тут же ощутила, как лезвие еще глубже вдавилось в щеку.
- Не лги, - он плотнее прижался ко мне, резкими рывками своего колена раздвигая мои ноги, - Меня Романом зовут, а ты Софья. Ну же, ты так хотела узнать меня поближе, и вот он - твой шанс!
В моей голове мгновенно пронеслись десятки образов. И, внезапно, один образ завис, услужливо развернувшись в более реальную и подробную картинку. Теперь, я знала кто сзади меня. Сосед по подъезду.
Я его знала уже почти год, но все никак не могла узнать, как его зовут. Мы виделись иногда в подъезде, встречались в лифте, натыкались друг на друга в магазине, но я никогда не могла предположить, что познакомлюсь с ним подобным образом.
Он с самого первого раза привлек меня своею мужской красотой. Своими зелеными глазами из под густых широких бровей. Легкой, однодневной небритостью, так четко очерчивающей его скулы, рот с слегка полноватыми губами и милую ямочку на подбородке. Его не слишком короткие, иссиня-черные волосы постоянно выглядели так, как будто никогда не знали расчески, словно он, перед тем как выйти из квартиры, специально взъерошивал их, придавая им неухоженный и неопрятный вид. И каждый раз, когда он обгонял меня, я пялилась в его, всегда обтянутый джинсами, упругий зад. Он не был ненормальным качком с увеличенными от нагрузки мышцами, но его тело, словно у пантеры перед прыжком, всегда выглядело стройным и поджарым.
Мой, еще слегка обалдевший мозг, после принятых коктейлей так живо представил нападающего, что у меня против моей воли намокло в трусиках.
«Черт, бы тебя побрал!»- ругнулась я и попыталась немного сдвинуться в сторону, но он тут же воспользовался моментом и нож царапнул кожу.
Я моментально почувствовала жжение в ранке от проникновения в нее воздуха и горячий, липкий ручеек, который прочертив кривую на щеке, собрался на подбородке в тяжелую каплю.
- Не двигайся – сдавленно процедил Роман, тяжело дыша мне прямо в ушную раковину.
Тело мое как будто жило своей жизнью. Наверное, я через-чур перебрала, раз оно реагировало как-то неправильно. Совсем не так как должно. Я хоть и испытывала животный ужас, унижение и боль, но где-то в глубине, где-то очень глубоко, мне это затопило какое-то непонятное желание и томление. Я, как заведенная до предела пружина, ждала чего-то необъяснимого. Еще совсем немного и я взорвусь, разжимаясь в невероятном оргазме.
Его рука залезла под подол платья и поддев край трусиков опустилась на лобок. От нее исходил невероятный жар, поднимаясь и оседая внутри моего живота. « Как там поется в песенке – и бабочки в моем животе? О, да! Теперь, я поняла истинный смысл этой фразы!»
Я снова попыталась выгнуться, осторожно стараясь вырваться из плена его рук и, мгновенно почувствовала, как в ягодицы мне уперлось его возбуждение.
- О, не так быстро, красавица – его рука дальше пролезла промеж ног и дрожащие пальцы тут же принялись ласкать и поглаживать меня, посылая огненные вспышки вглубь тела. С шумом вдыхая запах моей кожи, он губами поймал мочку моего уха и больно сжал зубами, отчего я невольно вскрикнула и забилась в его руках.
«Господи! Это какое-то безумие! Один неосторожный жест и на лице появится еще один шрам!
- Рома, - простонала я, ладони разжались и на землю посыпались мои туфли и смятая пачка сигарет, - прошу, не надо,…пожалуйста!
- Какая же ты сладкая, м-м…неужели тебе самой не хочется, а? - нож, больно царапая, спустился по шее вниз и угнездился в ложбинке между грудями, вдавливаясь в кожу, одновременно его рука исчезла из трусиков и он сзади завозился, лихорадочно освобождаясь от джинсов.
- Пожалуйста, - молила я его, все еще надеясь, что он не перейдет последний рубеж, за которым уже нельзя будет ничего вернуть, - дай мне уйти, я…никому не скажу…
- А ты и так никому не скажешь! – выдыхая, простонал он и резко, почти разрывая меня, втолкнулся внутрь.
Я застонала от боли, слезы брызнули, смешиваясь с тушью из глаз. Нож больно впивался в грудь с каждым его резким движением. Ноги стали ватными и коленки задрожав, подкосились.
-Не дергайся, иначе насажу и на нож – как бабочку!
- Я…не могу,…ноги не держат. - Захлебываясь в рыданиях, едва слышно выдавила я.
- Наклонись и обопрись о стенку – приказал Роман, придавливая мой лобок к себе.
Я незамедлительно послушалась его, и он с удвоенной энергией стал насаживать меня на себя, с каждым ударом превращая мои ощущения в мучительно- больно- сладкий- безумный оргазм.
И вот, через несколько минут, когда я уже была полностью без сил как тряпичная кукла, он увеличил резкие выпады, одновременно, я почувствовала обжигающую и мгновенно распространяющуюся боль в груди. Роман в последний раз резко вдвинулся в меня, и со всей силой вдавливая меня в стену. В груди сразу же потеплело, и я с ужасом осознала, что в моей груди, прямо в ложбинке, по самую рукоятку вонзился нож.
- Ты…ты…он там…- проблеяла я. Легкие обожгло огнем, и я почувствовала, как кровь поднялась по гортани, заполнила рот и, пузырясь, выплеснулась кашлем на стену, спускаясь неровными кляксами вниз по стене, стекая горячей влагой по шее и впитываясь в лиф растянутого платья. Тело моментально налилось свинцовой тяжестью, колени подкосились, и он, не удержав меня в руках, отпустил. Я завалилась на бок на свои туфли, подминая их под себя. В груди что-то булькнуло, в голове образовалась пустота, как будто все мои мысли превратились в плотный, свивающийся клубками туман.
Я дико вращала глазами, почему-то решив запомнить все, что меня окружало. Периферийным зрением я уловила, как он торопливо подтянул на ягодицы джинсы, застегнул ремень, ширинку и отряхнулся так, будто испачкался в шерсти животного. С каким-то равнодушием я наблюдала, как Рома наклонился ко мне, провел по моей щеке тыльной стороной ладони, едва касаясь кожи. Словно ему тяжело со мною прощаться. И резко, с хлюпаньем, выдернул нож.
Кровь новой порцией выплеснулась из рта с таким количеством, что я, не справившись,
