Достоевский – это моя любимая тема в курсе десятого класса, и я просто наслаждаюсь жизнью, когда его даю.
Но Владимир Иванович никогда так просто на урок не приходит, как и любой посещающий. То есть каждый имеет свою цель. И надо сказать, что у Макарушкина цели были благородные. Правда, существует одно но.
В тот год, когда вновь меня посетил директор, было выпущено очередное постановление Минпроса СССР, который пришел к выводу, что трудовое воспитание у нас в полном завале, и именно поэтому наша страна находится в такой заднице. То есть как всегда - стрелочник, то бишь школа виновата. И вот именно с целью проверить, как я осуществляю трудовое воспитание в теме о Достоевском, и пришел ко мне на урок ведомый этой возвышенной целью Макарушкин.
А надо сказать, что мы в целом чихали на всякого рода постановления и потихоньку делали свою работу, как считали нужным. И я, естественно, следуя своим порывам, целый урок тщательно и упорно раскладывала образ, чтобы подвести детей к главному вопросу. То есть буквально где жил, как выглядел, в чем одет, что ел, какая семья, на чем спал – все это в мельчайших деталях, чтобы следующий урок начать с вопроса: « А почему он, имея такое бедственное положение, не пошел работать, и больше того, отказался от готовых предложений Разумихина?» - и таким образом начать разговор о главном, о теории Раскольникова.
И вот когда я уже концу урока, совершенно удовлетворенная тем, что и как я проделала, готовилась дать домашнее задание, встает вдруг со своего места Макарушкин, выходит перед классом и говорит: « Ответьте на мой вопрос. А почему он не пошел работать?»
Я обомлела. Макарушкин одним махом, мгновенно и стремительно замочил, уничтожил и разрушил плоды моего тяжелейшего труда на уроке. И все почему? Потому что его волновала трудовая реформа. Я – то подхожу к вопросу о неработе Раскольникова со стороны того, что он имел свою идею и не работал принципиально. А Макарушкина волнует безделье и расхлябанность персонажа, который не получил должного трудового воспитания в семье и школе.
Хорошо, что сразу за вопросом Макарушкина прозвенел звонок, и десятиклассников сорвало с мест, потому как было их время в столовую, и они таким стадом слонов пронеслись мимо Макарушкина, что его несколько волосин встали дыбом на полысевшей рано голове, и он успел сказать им только одну фразу:» Куда вы бегите?» - от возмущения перепутав чередование согласных в глаголе изъявительного наклонения.
А уж о нашем разговоре в его кабинете после уроков на разборе полетов я предпочитаю промолчать.
Случай второй, подтверждающий первый.
Принимаю обязательный устный выпускной экзамен по литературе в 11 классе. А я очень хитрая училка, причем с явными садистическими наклонностями. То есть я любыми возможными и невозможными путями, не мытьем, так катаньем, пытаюсь впихнуть в своих детей как можно больше знаний. Вопросов в билетах было два, билетов - 30, но я постоянно их нагло дурила, что есть третий обязательный вопрос- это стихотворение наизусть, и давала список. Правда, уже на самом экзамене я милостиво разрешала прочитать наизусть по желанию, понимая, что уж одно –то выучено обязательно.
Сидит нас в комиссии шесть человек. Владимир Иванович - председатель. Отвечает билет Саша Зуев, ответил нормально, и я ему--- наизусть плиз.А они знали, что я " Незнакомку" Блока очень люблю, и Саша читает. И тут я должна вам сказать самое главное. Это был год, когда Горбачев вырубал виноградники. То есть очередная реформа - борьба с пьянством ...
И вот, после прочтения Сашей стихотворения Макарушкин, в качестве председателя экзаменационной комиссии, говорит ему буквально следующее:" Зуев... вот это стихотворение сейчас читать не надо бы...." Я опять обомлела и потеряла на несколько минут дар речи. Но не таковы у меня дети. Саша Зуев поставил на него свои чёрные глаза и говорит: " Владимир Иванович. Но ведь здесь же противопоставляется... возвышенное и прекрасное... низменному и пошлому.." Макарушкин снова повторяет свои слова, а Саша снова повторяет свои. Тут уж и я обрела... и вмешалась. Сказала я самую стандартную фразу. Но именно стандарты убеждали нашего директора больше всего. Я сказала очень сухо: " Это стихотворение - жемчужина мировой поэзии." И все. Владимир Михайлович пожевал губами воздух и промолчал.Через некоторое время он встал и ушел с экзамена совсем. Вопрос больше не поднимался. А Саша Зуев получил заслуженную им пятерку.
Сейчас Макарушкин - кандидат педагогических наук, директор лицея, и это вполне оправдано и справедливо - таких директоров днем с огнем не найти, и все директора, которых я еще встречала в своей учительской работе, просто штамп и стандарт по сравнению с этим штучным человеком и интереснейшей личностью.
Словарь терминов.
Училка – учительница.
Химичка- учитель химии.
Историчка – учитель истории.
Кирпич – директор школы.
Матрона – директриса школы.
Плиз – пожалуйста.
Садистические- садисткие.
Неработа – безделье.
Сопоследователи – сотоварищи.
Классуха – классный руководитель.
Помидорки – томаты.
Дурить – обманывать.
