Проснулась от шума на кухне. Я была одна в квартире, но проснулась от дикого, в гулкой тишине раннего утра, шума. Сначало накатило чувство одиночества, потом страх, потом сказав себе: "Все мы смертны" и, оцепенев внутри, двинулась на шум.
В проёме окна увидела большую, белую птицу. Пока спала она залетела на кухню, а потом, видно испугавшись, стала биться в окно, крыльями цепляя окружающие предметы, и всё это грохоча падало на пол с кухонного стола. Только маленькая часть окна была открыта и она с испугу её не замечала.
Птица выглядела несчастной, с абсолютно безнадёжно свесившимися крыльями, причём одно крыло у неё провисало больше, чем другое. Как-то бессильно она водила жёлтым клювом с красным пятнышком по стеклу, оставляя на нём белые следы. Ничего непоправимого не произошло, просто огромная, для маленькой кухни, белая чайка, позарившись на что-то, оказалась пленницей нашего, совсем небольшого, с обычной высоты её полёта, 9 - этажного дома. Она сидела на узком подоконнике и ждала самого худшего.
Выдохнув: "Дура!", я набрала воздуха в лёгкие и стала говорить ей разные хорошие слова, стараясь ободрить её и успокоить. Она следила за мной одним глазом, готовая в любой момент к отчаянному прыжку, в мою сторону . Осторожно открыла пошире створку окна, зашла с другой стороны и, продолжая говорить, стала делать движения руками по направлению к отрытой части окна. Чайка действовала без энтузиазма, но всё же, оцепенело переставляя ноги, двинулась в нужном направлении. И вот её голова уже вне нашего каменного мешка. Птица не могла поверить сразу. Неуклюже она стала выдвигаться наружу. Ещё не очухавшись, оттолкнулась и упала в объятья родной стихии.
Я стояла и глядела вслед счастливой чайке. Она, стремительно набирая скорость, летела по направлению к морю. А я всё стояла и смотрела вслед счастливой чайке... |
