один.
- Ну да. Двое других это так, - бонус, - ухмыльнулся Мишка.
Левина машинально затянулась очередной сигаретой.
- Той ночью я видела его в последний раз. Наутро мы нашли его мертвым. Он вскрыл себе вены. Вокруг догорали свечи. Свечи была повсюду. Свечи. И кровь. Вот так все и закончилось.
- Н-да, - взъерошив волосы, после довольно длительной паузы, изрек Миша. – Я узнал о вас много интересного, много нового, многого увлекательного, дорогая Елена Григорьевна. Мне до вас ещё расти и расти. Учиться, так сказать, и учиться.
Елена, зло засмеялась:
- Ревнуешь?
- Нет, не ревную, - передернул плечами Миша, - Завидую.
И они принялись жарко целоваться, разгоряченные кто ревностью, кто воспоминаниями.
***
Стрелки на часах показывали половину пятого. Но летом светает рано, и первые, самые смелые утренние лучи робко теснили ночь, смешивая свет и тьму в тесное и нестойкое объединение – сумерки.
Молодой человек, не спеша, вышагивал по улице. Он видел в спящем городе грозное животное, проглотившее огромное количество жителей и теперь, во сне, переваривающее ужин в темном бездонном чреве. Затем его воображение, наскучив прежним образом, нарисовало новую картину: широкую и длинную дорогу из белого камня, бегущую через бескрайние желтые пески. Дорога уводила человека в белом развивающимся хитоне вдаль. К царственным, загадочным, ослепительно-белым в лучах восходящего солнца, пирамидам.
Проехавшая мимо машина разбила иллюзию вдребезги, забрызгав её коричневой липкой грязью, брызнувшей из-под колес. С циничным равнодушием, пачкая сокровенные видения о сакральных тайнах бытия банальной вязкой жижей.
Мишка едва успел отскочить в сторону, с удивлением осознавая, что его чуть-чуть не сбили.
Из приоткрытого окна понеслась низкая матерная брань.
- Сам козел, - огрызнулся парень. – Смотреть нужно, куда прешь, придурок!
- Что ты сказал?! – мужик, распахнув дверь, стал тяжело выбираться из нутра автомобиля наружу. Объемное пузо упрямо упиралось в руль, пытаясь мудро предотвратить намечающийся конфликт.
Мишка про себя отметил, что, несмотря на несколько растекшийся каплеобразный внешний вид, потенциальный противник был ещё в силе. И вдобавок, явно привык не церемониться со случайными недоумками, ухитрившимися не вовремя выскочить у него из-под колес.
Видения сказочного Египта окончательно разбились о суровую реальность и испарились.
Намечалась драка.
- Я сказал, - сам козел, - отряхивая брючину и исподлобья посматривая на приближающуюся гориллу, нарочито небрежно повторил Мишка.
- Да я тебя сейчас!
- А если я тебя … - договорить Мишка не успел. Массивный жирный кулак незнакомца полетел ему прямо в нос. Парнишка попытался уйти в сторону, к сожалению, безуспешно. Нос с кулаком все-таки встретились. Удар отозвался резкой болью в переносице. Хорошо ещё, что по касательной, а не по прямой, - иначе нос, попросту, скорее всего, сломался бы.
Мишка в ответ на такое беззаконие зловредно и злонамеренно, со всего маха заехал ногой в то чувствительное и ранимое место, где, согласно народным верованиям, находится пресловутое мужское достоинство. Толстопузый согнулся, вспоминая всю Мишкину родню, вплоть до седьмого колена.
Пока мужик матерился, Мишка не тратил времени даром и быстро-быстро «испарялся». Он всегда считал, что вовремя убежать, ещё не значит струсить.
До дома оставалось ещё с половину квартала. Не такое это маленькое расстояние, если нос обильно кровоточит и болит так, что в глазах появляется резь.
Консьерж обеспокоено проводил Мишку взглядом, пока тот, пошатываясь, прижимая к лицу окровавленный платок, пробирался от входной двери к лифту. Вид консьержа Мишке показался забавным, - на его лице испуг причудливо перемешивался с неодобрением и не выветрившимся сном.
Чтобы не будить мать и отчима, Мишка решил не трезвонить, продавливая кнопку дверного звонка, а открыть дверь ключом.
Открыл дверь и застыл.
Напротив него стоял, тоже замерев, высокий, накаченный парень. Лет на пять, не больше, старше самого Мишки. Живот брутальными кирпичиками. С брутальными бицепсами на руках. И с брутально же выделяющимися мышцами нижней челюсти.
Парень был в одних трусах. Симпатичных трусах, - нужно отдать должное. Но Мишка «такие» не носил.
Парень ему категорически не понравился с самого первого взгляда.
За чернобровым красавчиком нарисовалась Зоя. По раскрасневшемуся лицу матери, по её маслянистым глазам с рассеянным взглядом сын сразу понял, - мать изрядно выпила. И теперь пребывает в том пограничном состоянии, в котором от эйфории до ссоры с мордобоем часто остается сделать только шаг.
- Миша? – удивленно пропела Зоя, вальяжно опираясь рукой о стену, чтобы обрести утраченную с принятием алкогольных градусов устойчивость, - Я думала, ты сегодня дома не ночуешь.
- Это кто? – прорычал Мишка, кивнув на парня в трусах.
- Это Костя. Мой новый знакомый.
- И почему этот твой новый знакомый разгуливает по нашему дому в одних трусах?!
- Ты же большой мальчик. Что? – подбоченившись, мать шагнула ближе. - Тебе все объяснять надо? Боже, сыночек, что с тобой случилось? - ужаснулась она, увидев, что приключилось с Мишкиным лицом и в частности, с его носом.
- Отстань! – зло отмахнулся сын. – Заботливая ты моя. Пользуешься тем, что Олега опять нет дома? И когда тебе только гулять надоест?! - Мишка повернулся к брутальному красавцу, бросая тому, словно нож, разъяренный взгляд.
Ответный взгляд, доставшийся Мишке, был чуть смущенным, чуть сочувственным.
Разозлиться на парня у Мишки не получалось. Ну, не этот красавчик был здесь главным паршивцем!
- Знаешь что? - Вместо ярости, в голосе у Мишки прозвучала горечь. - Ты бы убрался отсюда, что ли? А?
«Качок» нерешительно посмотрел на Мишкину мамашу:
- Может я, это …того …и, правда, пойду?
- Нет, Костик, ты не можешь уйти! Подожди… - затараторила, заволновавшись, мать.
Мишка, от злости почти не чувствуя боли, прошагал на кухню. Из аптечки достал марганцовку, развел кипяченой водой. Стал промывать расквашенный нос.
Кровь, успевшая запечья в кровавую корочку и остановиться, вновь потекла, обильней прежнего.
Глухо хлопнула входная дверь. А затем в дверном проеме на кухне нарисовалась мама Зоя. Расстроенная и очень злая:
- Что ты себе позволяешь? - Зло зашипела она на Мишку, не обращая внимания на неуклюжие попытки того оказать себе первую помощь. – Кто давал тебе право вмешиваться в мою личную жизнь?!
- Сама дала, - запрокидывая голову назад, чтобы кровь не капала вниз, на ковер, хрюкнул Мишка. - Рожать не нужно было. Вот и была бы тебе полная свобода и независимость. Шла бы ты мать отсюда, а?
- Сам шатаешься, бог знает где! Черт знает с кем! Ночами на пролет…
- Ни черт знает с кем. Елена Григорьевна, между прочим, твоя лучшая подруга. Такая же перезрелая шлюха, как и ты.
- Да как ты с матерью говоришь?! - возмутилась Зоя.
- Как заслуживаешь, так и говорю, - парировал Мишка.
В коридоре снова хлопнула входная дверь. Затем зажегся свет. Вскоре на кухне их было уже не двое, а трое - услышав громкие голоса, Олег поспешил полюбопытствовать, что происходит:
- Так-так. Что у нас тут? – пропел он, растягивая слова. - Опять семейная ссора? - Поглядев на Мишку, отчим присвистнул. - Малыш, что у тебя с лицом?
Малыш, к слову сказать, был ростом ничуть не ниже отчима, и даже, пожалуй, чуть-чуть повыше.
- С БМВ поцеловался, - отмахнулся «малыш».
- Нос цел? – деловито осведомился Олег.
- Кажется, цел, - кивнул Миша.
- Вот! - Размахивая руками, возмущенно закричала Зоя. - С отчимом ты говоришь по-другому. Это мать тебе - шалава, дура, пустышка! Все! Вы мне надоели. Оба!!! Я для тебя, выродок ты несчастный, - набросилась мать на сына, как на наименее опасного из противников, - сделала всё, что могла! Теперь буду жить только для себя. И делайте вы оба, что хотите! – гордо развернувшись, Зоя удалилась.
Олег окинул взглядом красноречивый беспорядок, царивший на кухне: окурки, бокалы, стаканы, остатки еды.
- Хоть бы посуду за собою вымыли! - процедил он сквозь зубы.
Мишка потупился. К сожалению, ему было не привыкать стыдиться за мать. Проблемы с женой Олегу были настолько привычными, что тот давно перестал придавать им значения.
Мишка только дивился долготерпению Олега.
- Ну ладно, - вздохнул Олег, - давай лечиться.
Усадив пасынка за стол, отчим внимательно осмотрел его лицо.
- Завтра глаза заплывут, - вынес он свой вердикт. - Но, поскольку кости не сломаны, полежишь денек-другой, все пройдет. Будешь, как новенький.
Проснувшись на следующий день, мужчины вместо Зои обнаружили записку, в которой в витиеватых и высокопарных фразах, она объявляла, что между ней и Олегом все кончено. Навеки! Что она уходит к единственному человеку, которого по-настоящему любит и с которым надеяться стать, наконец, счастливой.
Олег вздохнул и отправился на кухню. Мыть горы посуды после вчерашней вечеринки и пить утренний кофе.
За последние пять лет Зоя писала это уже в пятый, если не в шестой раз. Так что истерировать по поводу ставшего почти привычным, события, никто не собирался.
Михаил на всякий случай старался не глядеть Олегу в глаза. Олег, в свою очередь, делал вид, что не замечает в поведении пасынка ничего странного.
Когда заголосил телефон, мужчины вздрогнули, переглянувшись. Раздраженно предвкушая очередные семейные разборки.
Но тон, каким Олег произнес: «Котенок?», - заставил Мишку подобраться и напрячься. «Котенком» отчим называл только одну единственную женщину на свете– свою дочь, будь она неладна!
Олег и сам не знал, почему так обращался к Лене, которая ничем не напоминала кошку, и куда больше походила на сказочную пушистую белую волчицу.
Мишка уверял себя, что отношения Олега к дочери его забавляют. На самом деле они его раздражали, заставляя ревновать человека, заменившего отца к неизвестной девушке.
- Что? – с тревогой переспросил Олег, хмурясь. На протяжении довольно длительного времени говорили на другом конце провода. А Олег хранил молчание.
Зная словоохотливость отчима, Мишка был почти удивлен.
- Я приобрел квартиру у одного Зоиного знакомого, - наконец произнес Олег. - Что? Ну, да. Думаю, сам в ней жил. Он. Или его родители. Не знаю, если честно. – Пауза.- Да нет, мы не приятели. – Пауза. - Зовут его Андрей, Андрей Львович. – Пауза. – Ну, да! Но какое, собственно, все это имеет значение?- Длительная пауза, во время которой подвижная мимика Олега наглядно отображала широкий спектр эмоций, начиная от раздражения и заканчивая искренней радостью. – Я буду очень рад! Да нет … Конечно, конечно! О чем ты говоришь?! – искренне возмутился Олег. – Тебе не за что извиняться. Всегда рад слышать твой голос. Я люблю тебя.
Закончив разговор, Олег так и сиял. И не замедлил поделиться радостью с Мишкой.
- Лена приедет в гости! Представляешь?!
Мишка очень надеялся, что его лицо не отразило всю степень «нетерпеливого желания» свидеться с несравненной гостьей.
***
После инцидента в ванной Лена твердо решила встретиться с бывшим владельцем злополучной квартиры № 123. И выяснить, наконец, что из её страхов является вымыслом, а что есть реальность.
Марина с удивлением и неприязнью приняла решение дочери поехать к отцу в Москву:
- Конечно, что говорить! Теперешняя молодежь умеет жить красиво. Отец тебе квартиры
