Но это кому как, а пехоте по фиг!
Через два дня - Бах! Лежит… «Ой–е–ей!» - орет, маму вспоминает. Потом саперы целый час делали «коридор», но калеку вытащили. Вот теперь можно и искупаться.
«Мин нет!»
Дураком проверено - грубо, но реально. На следующий день команда:
«Строиться!»
Идем в засаду. Автоматы замотали в тряпье, в рюкзаке все аккуратно переложено.
«Попрыгай!»
Ротный стоит рядом. Не звенит, не блестит – порядок! Выходим - топать километров с двадцать, и не толпой, а поротно и разными тропами. В заданном квадрате, в заданное время сходимся. Впереди афганец-проводник, затем дозор. Толян в первом отделении, в первой паре. Через двадцать метров – вторая, затем все подразделение. Если нарвемся на засаду - первые погибают, вторые занимают оборону. Напряжение конкретное. По ходу пары менялись, иначе «крыша» поедет. Ночь, звезды, луна… тишина.
«Отбой!»
Это, где застанет. Однажды устроились среди могильных камней на кладбище между палок с разноцветными тряпками. Раскраска означает – отомстили за родича или еще нет.
Опять сопка, опять ночь – сегодня безлунная. Расчистил площадку от камней
«Отбой!»
Вырубон мгновенный - километров с пятнадцать намотали вверх-вниз.
«Подъем!»
И не заметил, когда спал - минутное дело.
«Мама родная!»
В метре обрыв, а высота…! Приснись, какая гадость, перевернулся и в рюкзаке на базу доставят.
Все движется, все меняется – душманы не исключение. Поменяли тактику - не толпой прут, а мобильными группами, человек по семьдесят и с разных сторон. Окружали очень быстро - неплохое оружие, спецы, проводники, связь. Но и наши засады не зря хлеб ели. Как правило, выходили в ночь – легче идти, не так жарко. В заданном квадрате в ущелье командиры выбирают узкое место - пулеметы справа, пулеметы слева. Солнце на подъеме, жди… и дождались. Ползет огромный караван - легковые машины «Тойеты», класса пикап открытого типа, с ящиками боеприпасов на кузовах, «упакованные» верблюды да бойцов двести в сопровождении с автоматами и гранатометами. Это не наш «масштаб»! После первых выстрелов «духи» очухаются, займут оборону, потом подключат соседей. Ротный командует:
«Вызывай «вертушки!»
После их визита – месиво! Никто никому ничего не предлагал –
«Сдавайтесь! Вы окружены!»
Огонь на поражение.
Караваны далеко не углублялись. Перейдут на афганскую территорию, разгрузятся в пещерах и назад. Поэтому перехватывали у самой пакистанской границы.
Белый день, задание выполнили… трупы за спиной. Расслабились, впереди лагерь, в лагере отходняк, и здесь крик…
«Духи!»
Не ждали… ни мы, ни они. Этот участок проходили несколько часов назад – никого не было.
«Тра – та – та!»
Мама родная! Мы на голом склоне сопки, ни одного серьезного валуна. Вокруг пули свистят, каменная крошка сечет по лицу. В наших рядах паника. «Духи» на второй сопке успели дойти до вершины, а наш отряд, как на ладони… стреляй-нехочу! Мы камни «грызли»! Ногти ломали, зарываясь в щебенку - фонтаны от пуль поднимались на два метра в высоту перед лицом.
«Вперед!»
Взводный первый пришел до памяти. Надо оторваться от земли, иначе – хана!
Кубарем, не выбирая пути, без мата - ну ни как!
«Вперед, бойцы!»
Между сопками «мертвая» зона, с гребня не достать.
…………..
Чудеса! Никого даже не ранило! Ногти обломаны, руки в крови, лица поцарапаны, потные, грязные, но живые! А что еще надо!? Эх, не все понимают. Трава зеленая, березки, летний дождик, радуга. Какие березки!?
«Тра – та – та!»
Пулемет бьет без остановки.
Обошли «духов» с нескольких сторон.
«Бах! Бах!»
Забросали гранатами. Подошли…
Обыкновенное пулеметное гнездо - «ПК-7,62мм» с коробками лент, лепешки, вода. Рядом валяется убитый «душара» с покрученными ногами. Рука прикована цепью к камню, рядом палочный «чарс». Смертник! Своей и чужой кровью замаливает грехи.
Дисциплина у «духов» жесткая. Наказывают, как физически, так и материально. Разведка класс. Не успели «вертушки» высадить десант, как –
«Тра – та – та!»
Из пулеметов. Ждали и знали – где и когда! Слухи ходили… наши штабисты информацию продают, не знаю - «свечку» не держал, но многовато совпадений.
…………
В лагере построение, комбат толкает речь:
«Вылетаем на опиумные кишлаки! Мирных жителей нет!»
Комбат жесткий, но справедливый.
«Стреляют и женщины, и дети!»
Что означает - работать на уничтожение! Под свист винтов десантировались с вертолетов, ветер пыль гоняет. Рядом с повязками на руках афганские добровольцы. Иначе, как отличишь!? Цвет для конспирации объявляли в последние минуты – синяя или красная. Если «духи» узнают, получишь очередь в спину.
В кишлаке идет зачистка, на этот раз вошли без прикрытия с воздуха.
«Тра – та – та!»
Со всех сторон - справа, слева. Падаешь, кидаешь гранату за дувал –
«Бах!»
Прыгаешь, стреляешь… пыль, крики, трупы под сапогами, кровь на глине. Как машина! Ни минуты на месте… Прыг! Скок! Кишлак огромный! В оптике прицела – женщины в платках, детвора с автоматами. Никакого замешательства, жми на курок.
«Тра – та – та!»
Или ты или тебя, третьего не дано. И так целый день, пожрать некогда. Достал грязными руками сигарету, перекурил под дувалом и вперед!
За селением раскинулось пшеничное поле и небольшие валуны.
«Цепью!»
Команда по роте. Прошли метров двести… начали выскакивать пацаны лет по десять–двенадцать - попрятались без оружия. Как стрелять? Даш подзатыльник, пацан голову в плечи.
«Быстро домой!»
Бежит, падает, встает, оглядывается, глаза испуганы - очереди ждет.
Но маковые плантации уничтожали афганские добровольцы. Наше дело – зачистка.
Такая война …
………………………………..
27 июля, 1981-й год. Провинция Нанганхар.
Как обычно, парами… впереди кишлак. Толян во второй, пулеметчик, узбек Бахрам в напарниках. Небольшая группа из двенадцати человек. В голове одна мысль - прочесать и назад. Бредешь устало среди глинобитных построек, ноги отказывают.
Кишлак небольшой, расположен в долине. Зашли в эвкалиптовую рощу. Арычки подведены к каждому дереву, канавки с водой. Рядом идет разведвзвод, дальше тоже наши люди - кишлак окружен.
«Стоять!»
Командир взвода объясняет задачу:
«Подходим, рассредоточиваемся ….!»
В курсе, проходили. Стоим, построенные попарно, внимаем. Через минуту пробегают разведчики - новые цели, новое задание.
«Ба-бах!»
Ударной волной откинуло метров на десять… провал в памяти. Очнулся, лежу на спине, но автомат в руках, как привязанный. Глухая тишина! Странно, что-то по щеке ползет, механически смахнул рукой - кровь! Лопнула барабанная перепонка. Вместе с сознанием пришел страх. Голова на месте, а остальное!? Пошевелиться и то жутко, а если!? Бога вспомнил…
«Отче наш!»
Прочитал, как бабка учила.
«Спокойно…»
Если думаю, значит живой! Пошевелился – одна нога на месте, вторая… в норме.
Приподнялся. Не темно, но сереет. Подвигал рукой – есть граната…
«Только не плен!»
Никакой ориентировки. Кусты шуршат, направил автомат, еще секунда и на гашетку. Слава, Богу! Хватило выдержки, выползает раненый Бахрам.
«Занимай оборону!»
Это первое, что приходит в голову - шум, свист, мысли прыгают.
«Спокойно!»
Сам себе.
«Ох – ах – ох!»
Рядом стоны.
«Ползем!»
Полушепотом… Пацаны раскиданы в радиусе десяти метров. Бойцы, но не из наших, перевязывают, шприц-тюбики в руках.
Нарвались на мину «итальянку» контактно-нажимного действия. Долго ее топтали - нас ждала. Шесть пар бойцов… «Ба-бах!» - под предпоследней. Четырех парней в клочья! Руки, головы, ноги – где, чьи!? Определить не реально! Кто рядом был – калеки… лежат, кто без руки, кто без ноги. Уцелела только первая пара - ненароком друзья-товарищи прикрыли. Командир взвода получил тяжелое ранение, но не стонет.
«Что, Толян, повезло!?»
Сколько раз его клял - этот рюкзак за плечами. Осколок пробил банку с кашей, поцарапав кожу на позвоночнике, на большее сил не хватило. Повезло… правая сторона в мелких осколках - посекло от ноги до шеи. Бойцы перед нами, как щит, приняли на себя наше-ненаше железо. Погибли Дюсембаев, Горев…
«Коли!»
«Закатали» свои шприц-тюбики тяжелораненым.
«Борт» первый!»
Вызвали по рации вертолетчиков. «Борты» себя долго ждать не заставили. Лопасти пыль гоняют.
«Грузи!»
Первыми – трупы и тяжелораненых. С легкими ранения отправили на «БМД» в санроту.
«Терпи боец!»
Врач достает пинцетом осколки из спины. Гнием! Куда денешься, климат!
Десять дней провалялся с легкой контузией. Потом в лагерь -
«Привет, здоров!»
Как с того света вернулся, но вернулся другим - тот парнишка остался в кустах, в богом забытом кишлаке.
………….
Комбат временно отвоевался - уехал в Союз, поступил в академию, а жаль – толковый мужик.
«Командир!»
На проводах весь батальон в «соплях».
«Дембель не за горами, как с голым кителем ехать на Родину!?»
Усмехнулся, на сердце боль. И судите сами …
Идет операция в Кунаре – свист лопастей и комбат собственной персоной! Из рая в ад! Передал знаки десантные…
«Это бойцам!»
И улетел в небо синее. Умом Россию не понять, да и не пытайтесь.
«За успешное проведение боевых операций!»
Приказ по батальону - Толяна и компанию наградить медалью «За отвагу», но комбатовский значок «парашютиста» на достойном втором месте. Из Москвы через полстраны, рискуя карьерой, жизнью привезти для дембелей, с меркантильной стороны, кусочки бляшки. Что такое подвиг? Раненых под огнем вытаскивать? На гранате подрываться? Огонь на себя вызывать? Да!!! Но и не только.
Мы топчем афганскую землю Советским родным сапогом
Мы топчем афганскую землю ругаясь родным языком
Проклятое место, где ветры насквозь продувают бушлат
Где снятся мне мать и девчонка, а днем наяву автомат
Здесь мерзнут от холода пятки, от холода зубы стучат
Где вместо примхливой зарядки, ты снова берешь автомат
Здесь пули свистят словно свищи и слышны разрывы гранат
И ниже к земле прижимаясь, ты крепче берешь автомат
Раскаты дугу описали и снова наш взвод вышел в бой
Прощайтесь с жизнью душманы, теперь вам от нас не уйти
Не будет пощады, не ждите, для вас всех дорога одна
И зря по горам вы бежите, догонит вас пуля моя
За раненых и за убитых, за тех кто погиб на рассвете
За все мы отплатим ценой.
1980 год. Неизвестный автор.
…………..
Ползем по старой Кабульской дороге, где когда-то Александр Македонский вел свою непобедимую армию. Пыль до небес - разрыв между машинами до пятидесяти метров, ближе никак - ни черта не видно.
«Принимай, командир!»
Прикомандировали из пехоты взвод огнеметчиков– труба, выбрасывающая капсулы с жидкостью. Хлоп! И все в огне. Недостаток - небольшая дальность стрельбы. Впоследствии расформировали, а пацанов перевели дослуживать в десантуру.
«Да ну, вас с вашими голубыми погонами!»
Ныли с непривычки - дисциплина, нагрузки. Никакой жизни даже под дембель.
………..
Прошло две недели. Кишлак, рядом сопка …
«Та – та – та!»
Пулемет бьет. Залегли, голову в плечи, отстреливаемся.
«Ребята!»
Взводный… на моей памяти, уже третий.
«Дом видите!?»
Стоит в тридцати шагах.
«Вперед, мы прикроем!»
Хорошо сказано…
«Духов с
