Долгий путь Госпожи

клиентом. Тогда еще Тоня была уверена, что время панели прошло и она у него одна, что он ее забрал из этого болота продажности, грязи, создаст с ней пусть не семью, но, тем не менее, что-то похожее. Она мечтала об этом каждый раз будучи связанной, изнасилованной и униженной.
Только ли это держало ее на плаву? Нет. Ее держала его нежность, с которой он потом развязывал узлы на ее теле, те робкие поглаживания избитого тела. Она знала, что все равно, как бы жестоки не были наказания, не менее добрыми и заботливыми будут и поощрения.
Именно тогда, когда его не стало в ее жизни, она дала себе зарок: чтобы не случилось помнить это.
В зале наступила тишина. Все ждали. Условия аукциона выбирала предложившая его сторона. Условия ждали от Госпожи, которую никто не знал в Клубе.
Тоня встала, обвила взглядом сидящих за столами. Рабов, стоящих рядом со своими Господами и тех, кто скромно мялись в сторонке, еще ничейные, но жаждущие найти себе Верха - того, кто будет ими владеть.
Ее взгляд остановился на молодом человеке среднего роста, среднего телосложения, с копной пышных темно русых волос, скромно стоящего в самом темном углу. Она не могла видеть его лицо, но, что-то подсказывало ей - он такой же одинокий, как и она.
- Я беру того,- Тоня указала стеком на приглянувшегося ей мужчину.
- Хм, - улыбнулся оппонент и выбрал другого, в противовес ему, дерганого и худого, с белой, почти прозрачной кожей, - Хлыст?
- Плеть.
На сцене моментально установили вторую крестовину и два помощника бросились к молодым людям. С грубостью и без тени жалости их вели к сцене, четкими и быстрыми движениями фиксировали к дереву, и так же моментально исчезали за тяжелыми ширмами.
Ведущий подошел к столику Тони, пихнул Маняшу, которая к тому времени уже была в предобморочном состоянии.
- На сцену.
Маня терялась, не зная, как ей поступить. Машинально начала подниматься, но удар по спине плетью ее остановил.
- На коленях, сучка.
Маняшу подвели к сцене и привязали за поводок между двух крестовин, разворачивая лицом к стене, оголяя ее зад.
- Ничего так детка,- прокомментировал кто-то из зала.
- Похоже, еще дикая,- раздался женский голос.
Тоня лишь улыбнулась. Маня и правда была еще дикая. Она не знала того, что значит подчинение. Для примы парка, Маняша на редкость мало знала в жизни.
И снова плеть. Тоня выбрала нежную, замшевую, мягкую. Она выбрала как для себя. И снова проверила на ладони силу - пойдет. У оппонента - простая девятихвостка с завязанными на концах узлами. Первый удар за ним.
Рабов привязали лицом к залу, дабы сразу определить победителя, чтобы увидеть, когда боль удовольствия выльется влагой.
Тоня била с нарастающей силой, чередуя места попадания по обнаженной коже, внимательно следя за реакцией молодого человека. Мужчина бил своего наотмашь, бездумно, вырывая громкие крики. Оба верха нашли нужную стратегию для своих рабов. И спор приближался к завершению, оставалось лишь совсем немного.
Тоня вошла в раж. Азарт и наркотики сделали свое дело - она в кои-то веки всей душой хотела выиграть этот спор, словно на кон была поставлена ее жизнь. Последний удар. И нежное поглаживание мягкой плетью по груди, скользнувшее на живот и бедро.
Проститутка выиграла спор. Трудный, как вся ее жизнь. Вязкий и мощный, как струя, выпущенная ее рабом. Теперь уже ее рабом.
Чинный кивок залу и она идет за свой столик. Она победила. Душа поет, тает, набирается теплом. Но ее перехватывает тот самый мужчина, стоявший у сцены во время первого раунда, глаза которого давали ей силу.
- Дамы и господа, прошу внимания.
В зале повисла тишина.
- Вы помните наш спор с Господином Гартом, по поводу того, как из низа и уличной давалки может быть Госпожа? - Повисла продолжительная пауза, во время которой только один мужчина поднялся и подошел к говорящему.
- Белый, ты что хочешь этим сказать? Она?..
- Да, Гарт. Она. - Белый снял в Тони маску.
На покрытом испариной лице отражался испуг. Впервые она видела Белого, впервые ей было так страшно оказаться здесь - в его Клубе. Уже пару лет она морально готовилась к своему уходу, а он чаще всего происходит именно через это место. И сегодня, она уже была, кажется, ко всему готова, но не к этому.
- Это против правил. Она взялась за рукоять и спорила с Верхом, будучи никем?
- Ошибаешься,- ухмыльнулся Белый. - Или ты будешь спорить о том, что Валдус не Верх или Адам не Верх?
Гарт оглянулся на администратора, и на прошлого оппонента Тони.
- Лично я признал ее верхом, допуская в зал,- продолжил Белый. - Ее признал Адам, не знающий о ней ничего, а это уже двое, не так ли? Уже, казалось бы достаточно для подтверждения статуса Госпожи. Но, и Валдус, обращаясь к ней, обратился как к Госпоже.
- Я предлагаю турнир,- оскорбленно и громко крикнул Гарт. - Я не согласен.
- По правилам, она не может участвовать, так, как участвовала в турнире перед этим и победила,- спокойным голосом проговорил администратор Адам. Но она вправе выбрать себе замену.
Обстановка накалялась с каждой минутой. Теперь все взгляды были прикованы к Тоне. Все ждали ее ответа. И того, на кого падет ее выбор. Тоня лишь подняла глаза на Белого и, как завороженная передала ему плеть. Все охнули. И только на лице лучшего среди равных, гуляла лукавая усмешка.
- Гарт?
- Отказываюсь. Я и так потерял достаточно в споре.
Это не было трусостью. С другим бы Гарт спорил, но не с Белым. С Белым никто не спорил. Тоня могла садиться на свое место. У ее ног теперь уже было двое. Молодой человек сразу же поклонился и поцеловал туфлю своей госпожи.
Вечер продолжался. На сцене красовались низы, устраивая представление для Господ. Маняша заняла среди них не последнее место. Представлять себя она умела. Не зря ее первую выбрали для секс машины.
Через каких-то четверть часа, помощники помогли ей занять место у ног Тони - своими ногами, при всем своем опыте проститутки, Маняша воспользоваться не была в состоянии.
Вечер подходил к финалу и гости потихоньку расходились. Тоня находилась между небом и землей, не зная, как будет дальше. О ней забыли, как о досадном недоразумении. И уже за это спасибо. Адам прощался с Господами, вежливо улыбаясь и пожимая руку. Последние уводили своих низов, на которых никто не обращал явного внимания, а Тоня пила и пила шампанское.
В душе она понимала, что ее прошлое закончено, а настоящего у нее нет. Она боялась не Гарта, который в любой момент мог ее "убрать". В Клуб не пускали простых людей, а значит, каждый мог отомстить за подобное оскорбление.
К Тоне подошел мужчина лет пятидесяти. Смерил ее с ног до головы и улыбнулся. Что-то до боли знакомое было в этой улыбке.
- А ты выросла и поумнела, детка,- проговорил Павел. - Поднимайся. Твое наказание закончено. Брат больше не претендует на тебя.
Его обнял за плечи Белый и ухмыльнулся.
- Забираешь?
- Да, - и обернувшись к Тоне, продолжил. - Пойдемте, Госпожа.