Остров Невезения

и машинально назвал своё настоящее имя.
  - Сергей, сейчас я не в Саутхэмптоне, но готов подъехать и привезти всё, что имею на продажу. Если ты скажешь, где и когда, то завтра мы смогли бы встретиться. Я уверен, что мы договоримся с тобой, и ты останешься доволен.
  - Хорошо. Подъезжай завтра к полудню по адресу Карлтон роуд - 11, это район Бэдфорд… Тебе любой здесь подскажет. И не забудь прихватить Эриксон, думаю, это мне подойдёт.
  - Хорошо, завтра я буду у тебя. Удачи тебе! - повесил он трубку, оставив у меня впечатление, что кроме коммерческого интереса, у нас возникли и приятельские отношения.
  Проживание в доме и неизбежное пользование общей кухней и санузлом сталкивало нас с другими соседями, и мы познавали друг друга.
Кроме Лены из Таллинна и Виссама из Ливии, возник ешё один Сергей из Таллинна. Молодой, по-беженски скрытный и любопытный тип, изначально выбравший позу важного парня из столицы цивилизованной европейской страны. А так же, постоянно занятые на работе, в пекарне, женщина из России, поляк и ещё один араб, настойчиво осваивающий английский в местном колледже.
  Имея достаточно времени, мы тщательно осваивали ассортимент супермаркета и пивные пабы. На выданные нам ваучеры в супермаркете можно было отовариваться не только продуктами. Алкоголь за ваучеры отпускался без каких-либо ограничений. Выбор сухих вин там был широк, и у нас имелось время разобраться во вкусовых качествах.
Предпочиталось красное сухое. Распивалось, обычно, в моей комнате. Выпитое стимулировало обсуждение далеко идущих планов, и приводило нас в какой-нибудь паб.
  Пивных пабов в районе Bedford было много, но большинство из них ориентированы на студентов. Слишком шумно. Нам же больше нравились старые пивные заведения, посещаемые преимущественно взрослыми джентльменами. Пиво в пабах доставалось нам значительно дороже, чем в супермаркете, и беженские ваучеры там не принимались. Зато при покупках в супермаркете на ваучеры, мы старались получить сдачу в фунтах, что позволяло нам продолжить вечер в пабе.
  Пинта (pint = 0,568 литра) пива в пабах стоила 1,6 - 2,5 фунта. Называли они эту единицу измерения, как point – точка, очко. Моё упрямое произношение: пинт, местные снисходительно корректировали на пойнт.  Атмосфера в каждом питейном пабе своя, особая. На мой, залитый пивом, взгляд, это одно из лучших мест для наблюдения за страной. Все случайные разговоры с местными обязательно содержали вопросы:
Откуда ты? Как давно в Англии? Что здесь делаешь?
О том, что ты претендуешь на статус политического беженца в их стране, лучше не афишировать. Негативное отношение к этому массовому, и на взгляд обывателя, паразитическому явлению – очевидно. Всеми приветствуются нейтральные, безличностные темы о пиве и футболе. Если отметить положительные вкусовые качества их пива, то тебя воспримут как образованного, наблюдательного, вежливого иностранца, с которым можно даже поговорить. За этим, как правило, следует снисходительный вопрос:
  - А как в Украине с пивом?
  - С пивом там, последние годы, всё в порядке. К тому же, за цену вашей пинты в пабе, в Украине можно купить 8 -10 полу литровых бутылок не худшего качества, - отвечал я.
Такой факт неизменно вызывал изумление собеседников и стабильный вопрос:
  - Тогда, на хрен ты приехал сюда?!
  - Если ответить коротко, не отвлекаясь от пивной темы, то приехал, потому, что в Украине большинство людей не могут заработать за полный рабочий день  сумму, равную стоимости пинты вашего пива или наших десяти бутылок.
  - Ты серьёзно?
  - Вполне.
  - Тогда уж лучше наше британское; за два фунта пинта, но при десяти фунтах за час работы! - довольно комментировали местные.
Я снова вежливо соглашался и наблюдал.
  Говорили здесь иначе. Менее разборчиво, чем в Лондоне, словно им было лень чётко выговаривать все звуки. Они, лениво ворочая языком, не договаривали окончания слов, мол, и так ясно. Как они поясняли, - это типичный говор для жителей юго-западной Англии. Утешали меня тем, что сами якобы тоже едва понимают своих соотечественников с севера.
  Однажды, в процессе обхода питейных заведений, будучи уже в добром настроении, мы в сумерках забрели на местную Оксфорд стрит. В отличие от лондонской, эта была вовсе не центральной и выглядела  довольно неприглядно. Обнаружили там светящийся голубыми неоновыми огнями паб, внешне, чем-то отличавшийся от обычных пивных. Туда мы и направились.
  Зайдя внутрь, мы неожиданно  оказались в полу освещённом помещении. Ни в одном английском пабе я не замечал подобного, к тому же, там шумновато звучала музыка. Оглядываясь в поисках места разлива, я заметил странноватых посетителей, танцующих однополыми парами и мило заседающих с выпивкой. Мне показалось, что паб оккупировала какая-то компания или родственники, по случаю свадьбы или похорон. Мой товарищ обратил своё внимание на стол при входе, на котором был разложен какой-то рекламный иллюстрированный хлам. Он уже выбрал объёмную газету, и что-то рассматривал в ней, зазывая и меня взглянуть. Не успел я отреагировать на его призывы, как из голубых сумерек вынырнул некий смотритель за порядком, и торопливо приблизился к нам. Излишне внимательно рассматривая нас с головы до ног, чуть ли не обнюхивая, он вежливо спросил,
  - Вы кем-то приглашены?
  - Нет, мы сами пришли? – коротко и просто ответил я, пытаясь понять, что странного в этом парне, и вообще, почему здесь встречают посетителей с дурацкими вопросами?
  - Это частное заведение, - пояснил он.
Но я его не понял.
  - А пиво есть в этом частном заведении?
  - Есть, но только для членов этого клуба, - уже не гостеприимно ответил тот.
  - Шо он хочет? Пропуск? Скажи ему, мы зашли просто посмотреть и выпить… - подключился Сергей, оторвавшись от газеты.
Дежурный по пабу с беспокойством посмотрел на Сергея и газету в его руках, явно не одобряя наше поведение и непонятную ему речь.
 - Он говорит, что это паб только для членов, - объяснил я Сергею.
  - Так скажи ему, что я именно то, что им надо, - с громким смехом продолжал Сергей.
Я проигнорировал его, и снова обратился к недовольному дежурному,
  - Так мы можем пройти и выпить здесь пива? – спросил я.
Сергей, полагая, что я передал его предложение, в упор смотрел на типка в ожидании его реакции и продолжал неуважительно посмеиваться.
  - Нет, вам сюда нельзя! - категорично и уж совсем неприязненно ответил тот.
  За эти несколько минут я успел понаблюдать за некоторыми посетителями в глубине паба. И, наконец, понял, что здесь тусуются исключительно гомики и лесбиянки. И при всём нашем желании влиться сегодня в их компанию, нас здесь не хотели. Мы были близки к конфликту. Уходя, Сергей отпускал гнусные признания в любви ко всему живому и громко смеялся. Дежурный по Голубому Огоньку укоризненно провожал нас взглядом.
  Шагая пустынными улицами, Сергей показывал мне в газете цветные фото обнажённых голубчиков и просил прочитать их объявления.
  Впоследствии, он, сохранив эту газету, постоянно приставал ко мне с просьбами позвонить по объявлениям и рассказать о нём - хорошем парне, свободным и готовым выполнить не пыльную работёнку.
   Торговец подержанными мобильными телефонами появился вовремя. Я провёл его в комнату, и он выложил коллекцию безнадёжно морально устаревших аппаратов. Я сразу остановил своё внимание на стареньком Эриксоне и поинтересовался о работоспособности такового. Джентльмен поклялся, что аппарат в полном порядке, и ещё надёжно послужит мне. Я поверил, и мы сошлись на 20 фунтах. Чип-карта не входила в комплекс услуг, но торговец порекомендовал подключиться к оператору Vodafone и подсказал, где можно дёшево купить чип. Просил позвонить ему, и вообще не пропадать, мало ли… Я обещал.
  Мой сосед рассматривал это техническое приобретение, как шаг к полноценной трудовой жизни, поэтому телефон был оприходован, как совместная коммунальная собственность.
  В этот же день мы отыскали лавку, торгующую всякой техникой, среди которой большую часть товара составляли музыкальные инструменты и морально устаревшая аудио аппаратура. Джентльмен, похожий на хозяина этого магазина, выслушав пожелание подключиться к оператору мобильной связи Водафон, молча, выложил на стол несколько чип карт. Коротко пояснив их различия, указал цены. Мы выбрали за семь фунтов (Ужас! 2000 г.) и попросили его применить это к нашему телефону. Тот вставил чип в телефон, продемонстрировал наш номер, а затем, набрав какой-то номер, оживил звонком свой настольный телефон. Поблагодарив его, мы покинули музыкальную лавку, унося в кармане увесистый, теперь уже действующий телефон.
Хотелось прозвонить всем знакомым: Татьяне, Оксане, Аркадию. Но меня направили в должное русло.
  Теперь у меня не было уважительных отговорок, и мой партнёр и совладелец мобильного телефона призывал взяться за дело.
  В отличие от меня, он располагал уже испытанным фальшивым удостоверением искателя убежища с отметкой о разрешении работать, и ему не терпелось воспользоваться этим разрешением.
  В тот же день мы обошли несколько агентств по трудоустройству, благо, их было несколько и неподалёку одно от другого. В каждом прошли стандартную процедуру регистрации. На вопрос о работе, нам выдавали анкету и просили заполнить. Я вносил данные Сергея, он предъявлял свой лже документ, с которого снималась копия, и нам обещали позвонить, как только будет что предложить.
Мой партнёр, наблюдая за немногословными формальными процедурами, делал мне замечание, что я недостаточно настойчиво спрашиваю. Я терпеливо игнорировал.
  Вечером, когда мы что-то рассматривали в каком-то магазине, наш телефон зазвонил. Одно из агентств интересовалось о готовности претендента выйти на работу в эту же ночь. Я ответил, что готовность уже давно обрела маниакальные формы. Договорились, обсудить всё подробно в агентстве. Нас ждали.
  Эта контора с ласковым названием Pink запомнилась мне приветливой, симпатичной и очень обаятельной женщиной, принимавшей нас. Говорить с ней было легко и приятно, и я обрадовался не менее самого претендента, услышав её приглашение.
Через несколько минут мы были в конторе. Джулия, как только освободилась, пригласила нас к рабочему столу. Я коротко пояснил, кто из нас претендент на работу, и какую роль выполняю я.
  - Но если вы хотите оба работать, то сейчас это возможно, - сделали мне предложение.
  - К сожалению, Её Величество пока не пожаловала мне разрешения работать, - скромно отказался я.
  - Жаль. Я думаю, этот вопрос вскоре положительно решится, - намекнула она на приемлемость левых документов, - мы надеемся на сотрудничество и с вами, - дали мне понять на невзыскательность к работникам.
  - Спасибо. Мы уже сотрудничаем, теперь мы знакомы и у вас есть наш телефон.
  - Кстати, вот моя карточка со всеми телефонами. Теперь, что касается работы; потребовались дополнительно люди на фабрику в ночную смену. Сбор у агентства к девяти вечера. Мы доставляем на фабрику и обратно. Первые три месяца оплата - 4.25 фунта за час, далее более. О самой работе конкретно узнаете на фабрике. Если не подойдёт, скажите нам, будем подыскивать другую. ОК?
Я пересказал услышанное товарищу, и он ответил:
  - Окей, мадам!