Главное, сперва месяцами не показывается, а потом вдруг звонит среди ночи! Как мне прикажешь на это реагировать?.. Кстати, ты откуда звонишь?
- Какое это имеет значение! От подруги.
- Знаю я твоих подруг! Небось, опять с мужиками пьянствуешь!
- Мама, прекрати! Хватит меня воспитывать! Я уже не маленькая!
- А кто ж тебя будет воспитывать, если не я?! Бесстыдница! Хоть бы сына постеснялась!..
Я резко даю отбой. Ну не дура ли! Не могла какую-нибудь другую отмазку придумать!.. Молча возвращаю Малянову телефон.
- Что, какие-то проблемы?
- Да нет, все в порядке.
- Не расстраивайся, Надюша! Родители никогда не понимали своих детей. Впрочем, как и дети родителей.
Криво усмехаюсь в ответ. Мне еще твоих поучений тут не хватало!.. Э-э, да ладно! Гори все синим пламенем!
- Ну, что ж мы стоим, Витя? Идем, что ли! А то я уже совсем продрогла!
- Вот, это совсем другое дело! - физиономия моего спутника расплывается победной улыбкой. - Прошу, пане! - решительно, чуть ли не грубо он вновь хватает меня под руку.
Следующие полквартала мы преодолеваем почти бегом. Малянов сопит как паровоз, то и дело бросая в мою сторону плотоядные взгляды. Это ему так не терпится меня трахнуть. Старый козел! Во мне тут же поднимается раздражение. Вдруг - само собой - возникает безумное желание слегка потрепать ему нервы.
- Послушай, Витя, - я нарочно прикидываюсь дурочкой, - а как же твоя жена? Она не будет удивлена нашим поздним визитом?
От неожиданности Малянов чуть замедляет шаг, его взгляд наполняется мгновенным испугом.
- Что ты такое говоришь, Наденька? - от страха он, кажется, даже не почувствовал насмешки в моих словах. - Моя жена сейчас на морях отдыхает. Вернется только в конце следующей недели.
- А вдруг она именно сегодня решит сделать тебе сюрприз? А? Возьмет и нагрянет случайно? Что тогда?
Мой спутник останавливается как вкопанный, с минуту обшаривает меня бешено вращающимися глазами. Мне становится немного не по себе. В какой-то момент даже кажется, что сейчас он меня ударит. Однако вместо этого Малянов снова хватает меня за руку, решительно тянет за собой. Несколько минут мы идем молча.
Ветер почти утих, но мокрая гадость все еще продолжает сыпаться сверху, слепит глаза, забирается в рот и в ноздри. Мы сворачиваем в маленький переулок, несколько минут петляем узкими, плохо освещенными улочками, ныряем в какие-то ворота. Здесь мой спутник снова резко останавливается, так что я с разгону чуть не утыкаюсь ему носом в спину.
- Ну, вот мы и пришли… - Малянов переводит дух, после чего вдруг ни с того ни с сего начинает теснить меня куда-то в угол. Господи, что это с ним? Может, напуганный моими словами, этот козел передумал вести меня к себе домой и решил оттрахать прямо здесь, в подворотне? Однако вместо того чтобы лезть под юбку, мой «кавалер» неожиданно переходит на просительный тон: - Наденька, пожалуйста, выслушай меня и сделай все так, как я тебе скажу. (Говоря это, он близко наклоняется к моему лицу, и мне в нос снова ударяет его тяжелое, смрадное дыхание.) Понимаешь, я бы очень не хотел, чтобы кто-нибудь увидел нас вместе. У меня, знаешь ли, весьма любопытные соседи на этаже… Поэтому мы с тобой поступим следующим образом. Видишь тот подъезд с железной дверью? Да-да, тот, который с домофоном. Не волнуйся: домофон уже полгода как испорчен. Ты сейчас войдешь в него и на лифте поднимешься на шестой этаж. Запомнила? На шестой. И будешь ждать. Там, правда, нет лампочки и поэтому темно, но это даже хорошо, так как тебя никто не увидит.
- И долго мне придется ждать?
- Недолго - минуту или две, пока я не поднимусь следом. Пожалуйста, не перебивай! Значит, моя квартира находится на пятом. От лифта сразу вправо. Номер 19. Так вот, как только ты услышишь, что я вошел, быстро спускаешься на один этаж и ныряешь следом. Я специально не буду запирать двери. Только, я тебя умоляю, постарайся при этом ни с кем по дороге не столкнуться. Тебе все понятно?
- Да, все понятно.
- Наденька, извини, что я вынужден просить тебя об этом, но… сама понимаешь.
- Ладно, не маленькая, - я изо всех сил стараюсь не вспылить, хотя все эти маляновские предосторожности жутко меня раздражают. С одной стороны, я, конечно, понимаю, что конспирация в данном случае просто необходима, но насколько приятней было бы в нее играть, если б рядом со мной, вместо этого жирного, сопящего борова был кто-нибудь другой. - Так я пошла?
- Подожди минутку, - Малянов из своего укрытия еще раз обегает все вокруг внимательным взглядом и, лишь убедившись, что поблизости никого нет, легонько толкает меня в спину. - Ну, ступай. С Богом. Не забудь же! Квартира номер 19.
Я решительно пересекаю двор и, потянув на себя тяжелую железную дверь, быстро просачиваюсь в подъезд. Здесь темно, словно в склепе. Тусклый свет синей лампочки еще больше усиливает это сходство. Воняет кошачьей мочой и подгоревшей овсянкой. К лифту пробираюсь почти на ощупь, прежде чем нажать нужную кнопку, долго разбираю полустертые номера этажей на панели. Кажется, не ошиблась.
Кабинка медленно ползет вверх, дребезжа, как немазаная телега. Не хватало еще застрять где-нибудь по дороге. Вот было бы смешно! Но к счастью (или наоборот - к несчастью) мои опасения не подтвердились: лифт останавливается на этаже с жирной красной «шестеркой» на стене. Лампочка и впрямь не горит, но оттого что свет проникает с пятого и седьмого, здесь все же не так жутко, как внизу. За одной из дверей громко играет музыка (кажется, что-то итальянское), из-за другой слышится детский плач и вялое переругивание супругов.
Медленно текут минуты. Вот, наконец, хлопает железная дверь внизу. Но это не Малянов. Слышны громкие женские голоса, сменяющиеся то и дело взрывами смеха. Кабинка лифта с грохотом устремляется на первый этаж. Может, мои прогнозы подтвердились, и это его жена неожиданно вернулась с морей? Да нет, не может быть. Такие «счастливые» совпадения только в фильмах случаются.
Лифт медленно ползет вверх. Голоса приближаются. А вдруг они выйдут на шестом? Еще, ни дай Бог, привяжутся с расспросами! «Девушка, а кого это вы тут ждете в такой поздний час?» - «Да соседа вашего, Малянова Виктора Федоровича. Он тут решил немного расслабиться, пока его жена в доме отдыха прохлаждается…» Ладно, смех смехом, а если и вправду… Надо будет сделать вид, будто я жду лифта, и как только двери откроются, быстро пройти мимо них и тут же жать на первый…
Слава Богу, проехали… Снова смех, стук каблуков у меня над головой. Потом громко хлопает дверь, и подъезд снова погружается в тишину, нарушаемую лишь слабыми звуками из соседних квартир. Да и их уже почти не слышно. Музыку наконец-то выключили, ребенок не плачет, только супруги все еще продолжают вяло переругиваться в одной из дальних комнат, словно выполняют скучный, но так необходимый им обоим ритуал.
Нет, это, в конце концов, невыносимо! Сколько же можно ждать! Если этот козел сейчас не появится, я сама поеду вниз и все ему выскажу!.. Или плюнуть на Малянова и мотать отсюда подобру-поздорову? Да, легко сказать! Завтра он меня с потрохами сожрет... Ага, вот, кажется, появился…
Снова хлопает подъездная дверь. Осторожные шаги на лестнице. Грохот падающего вниз лифта. Я вся обращаюсь в слух… Вот кабинка начинает подниматься. Выше… выше… и - замирает на уровне пятого этажа. Осторожно спустившись на несколько ступенек, я, перегнувшись через перила, вижу крадущуюся вдоль стены тень. Хренов конспиратор! Он даже в свою квартиру идет как на явку. Долго звенит ключами - наверно, от волнения не может попасть в замочную скважину. Наконец, дверь со скрипом открывается. Я спускаюсь еще на несколько ступенек и буквально сталкиваюсь с встревоженным ищущим взглядом своего «кавалера» на бледном, как простыня, лице. Он делает мне какие-то знаки из глубины квартиры. Похоже, самое время выходить на финишную прямую.
На одних пальчиках, стараясь не цокать каблуками, я быстро преодолеваю расстояние от лестницы до дверей и протискиваюсь мимо него в темный коридор. Слышу, как за моей спиной дважды поворачивается ключ в замке. Все, попалась, птичка, не уйдешь! Только после этого начальник включает свет.
- Фух, вот мы и дома! - лицо Малянова постепенно приобретает свой естественный цвет: сначала становится похожим на мороженую свинину, тут же наливающуюся брюквенными и свекольными оттенками. В глазах, все еще наполненных страхом, появляется уже знакомый мне плотоядный блеск. - Ну, что ты стоишь, как неприкаянная? Давай, проходи! - не дав как следует осмотреться (все, что я успела увидеть, пока стаскивала с ног надоевшие туфли, огромный, занимающий полкоридора, старомодный шкаф с наваленными на нем какими-то тюками и коробками, и такую же громоздкую тумбочку для обуви), он уже подталкивает меня к следующей двери.
Это, по всей видимости, зал. И выглядит он не многим лучше коридора: полинялые обои в цветочек, на полу огромный рыжий ковер с каким-то замысловатым рисунком, горка, щедро уставленная посудой, стол у окна, кресло и большой, громоздкий диван светло-горчичного цвета. На диван я обратила внимание, как только вошла, поскольку прекрасно понимала, что трахаться придется скорей всего именно на нем. Первое, что меня сейчас волновало, не слишком ли он жесткий. Хотя Малянов, может быть, предпочитает позу под партнершей или на коленях, сзади.
Однако мой «кавалер», похоже, решил пока с этим не спешить.
- Наденька, может быть, еще немного винца?
Гм, странно. Что это на него нашло? Хочет растянуть удовольствие? Или просто ради приличия спросил?
- Что ж, можно и винца… - говорю специально чтобы позлить, но он как будто даже обрадовался:
- Вот и хорошо! Я сейчас, мигом!.. А ты тут пока музычку послушай, - проворно подлетев к стоящей на тумбочке магнитоле, быстро засовывает в проигрыватель какой-то диск, наверняка заранее приготовленный. Магнитола разражается медленной оркестровой композицией, которую я уже, кажется, где-то раньше слышала.
Усевшись на диване (слава Богу, не жесткий!), рассеянно наблюдаю за тем, как Малянов суетливо накрывает на стол. Честно говоря, пить совсем не хочется. Единственное, чего мне сейчас хочется - поскорей со всем этим покончить. Но, с другой стороны, трахаться с этим козлом на трезвую голову тоже не очень-то приятно. Тем
