вдруг, что тщета более не занимает её, что всё это бред. Что… Ах да, работа… Нужно… Работа предстала перед её мысленным взором чётко, до мельчайших подробностей – перспективы, объём, результат, срок реализации, достоверность, польза… Её карьера. Её…
Да, она вспомнила, вспомнила, что было вчера!
Сумерки надвигались на город. Инга шла очень медленно, потому что не могла быстрее. Ноги налились свинцом, и в голове шумело. Город изменился до неузнаваемости: безлюдные улицы, чужие вдвойне, давили на сознание. Цвет домов сместил свой спектр в сторону багрово-красных и коричневых тонов, он стал мрачен и глух. По небу неслись грязные ошмётки облаков, солнце не светило. Вокруг был только полумрак, подсветка – как в стрип-баре перед началом шоу.
Но шоу не начиналось. Инга вышла на маленькую площадь, там было больше прохожих. Прямо на неё, с площади, понеслись мысли. Они были похожи на порванные паруса: Зависть, Ложь, Похоть, Злоба. Себялюбие… И, как изморось, мельче: о покупках, потерях, склоках, заботах, работе, развлечениях, упадке сил, болезнях, порядке, беспорядке, прошлом, будущем, о деньгах, деньгах…
Сердце сжалось. Она хотела закричать, но из горла вырвался только слабый хрип. Она собрала остатки сил и побежала – сквозь бьющие по щекам чужие мысли. Вдруг чей-то голос, громкий – нет, оглушительный, и властный, прямо в её голове:
- Остановись! Куда ты!!!
Она бежала что есть сил, не обращая внимания на холодный ветер в лицо. Голос не унимался:
- Будь, как все!!!
…Она очнулась дома, на своей кровати. Пальто было на ней. Ноутбук работал, на экране крутился рекламный ролик узла Яндекс. Она посмотрела на часы – без четверти двенадцать ночи. Нужно было снять пальто, и кофе…
Сознание было чистым, диалог не щёлкал. Она, как призрак, прошла на кухню.
Муж сидел за столом, и читал что-то – какую-то техническую инструкцию. Не поднимая головы, он произнёс:
- Ты давно дома? Устала? Я не стал тебя трогать, и…
Он сказал что-то в этом роде. Или не говорил ничего?
Сын что-то читал у себя в комнате. С чашкой кофе Инга прошла в гостиную, там работал телевизор. Диктор беззвучно шевелил губами, и на экране мелькали кадры полицейской хроники. Следом пошла реклама «Фольксваген».
Она вернулась к себе. На мониторе тоже шла реклама – та же самая, «Фольксваген».
Чашка грохнулась на пол, окатив кофе её ногу.
Инга резко, рывком отдёрнула штору в сторону - прочь, и распахнула окно настежь. Морозный воздух ударил паром в комнату, в её волосы. Чёрное небо распахнулось перед ней своей бездонной пропастью. Она смотрела, смотрела туда - вверх, и не могла сказать ни слова.
По её щекам неслышно текли слёзы.
Луны больше не было.
