Соня и Зина дружили с детского сада. Сонечку папа привозил на джипе, а Зиночку мама приводила за ручку - папы у неё не было. Во всяком случае, девочка его никогда не видела, а мама говорила, что он был очень хороший - погиб смертью храбрых. Жили они дружно, в саду её хорошо кормили, платьица с оборочками и воланчиками ей шила мама сама. Зато домой никто не заваливался пьяный, как у друга по подъезду, Вовки Смолкина, иногда они прибегали с матерью к ним прятаться от разбушевавшегося папашки.
Сонечку мама наряжала, как картинку, подружка говорила Зиночке, что это фирмА. Все ею восхищались, особенно воспитательница, которой дядя Лёва, Сонин папа, часто привозил подарки. В детском саду его очень любили и ждали с гостинцами ко всем праздникам.
Зина грустила, завидовала, что у неё нет такого папы и таких красивых вещей, но знала, что мама мало зарабатывает и не может покупать дорогие наряды. Сонечка, когда видела расстроенное личико Зиночки, предлагала маме:
- Давай ей что-нибудь подарим, у меня всего так много.
Мама набирала полный пакет красивых Сонечкиных вещей и приносила в садик. А чтобы не было обидно другим девочкам, дарила кое-что и им.
Когда они пошли в школу, Сонечку и Зиночку принимали частенько за сестричек - обе курносые, худенькие и одного роста, у обеих чёрные как смоль волосы, волнистые и красивые. На переменах они ходили «не разлей вода», но мальчишки почему-то заигрывали только с Соней и носили домой портфель только ей.
Папу Лёву полюбили и в школе, особенно – классная руководительница. Он много делал для класса - давал денег на ремонты и пособия, а её, как и воспитательницу в детсаде, "заваливал" коробками шоколадных конфет, цветами, а иногда дарил духи. Она вспыхивала, как красный мак, брала из его рук подарки и говорила:
- Ну, что Вы, Лев Давыдович... Это же так дорого...
А потом возле неё было приятно стоять, вдыхая этот дорогой аромат духов.
Когда девочки повзрослели, Соню стали на каникулы отправлять в Европу к родственникам или она улетала с родителями в жаркие страны. С детского сада они ни разу не поссорились, девочки так привязались друг к другу, что Сонечка очень скучала по любимой подруге в путешествиях. Ей хотелось поделиться красотами - всем, что видела, где была, что встречалось на пути. Она попросила разрешения - ездить Зиночке с ними вместе.
Родители поощряли эту дружбу, и отец сказал матери:
- Пусть ездит - не объест. Дочке не надо отрываться от народа, чтобы не разбаловалась. Ты посмотри, какая у Эсфири твоей доченька - совсем «с катушек съехала» - не могут с ней справиться, а сколько мамок-нянек было... Чего там только нет - похоже, что и наркота пошла - а всё такие подруженьки. А эта скромная девочка положительно влияет на нашу Сонечку. И я доволен, что дочка ходила в обыкновенный садик и учится в простой школе - нормальным человеком вырастет, я сам - из народа.
И... для Зиночки открылся целый мир. Она на все смотрела широко открытыми глазами. Её удивляли западные страны, отели, природа, люди. Обе стали хорошо разговаривать по-английски, а по остальным предметам Зина всегда давала Соне списывать. Но однажды спросила:
- Как ты можешь не разбираться в математике, у тебя же папа - банкир?
Тогда подруга открыла ей "страшную" тайну:
- Если бы он был мой родной отец, я бы училась на одни пятёрки, но меня же взяли из дома малютки. Я сама узнала об этом, когда мне исполнилось шестнадцать лет. Но если честно - я ленюсь - папа говорит, что я способная.
Тогда Зиночка стала еще больше жалеть Сонечку, но... в душе, нет-нет, да и просыпалась зависть. Ей хотелось быть такой же любимой, как подруга, ведь не родная она им, а как родители относятся... А её мама всегда приходит усталая с работы - не до ласки ей...
Роскошная и богатая чужая жизнь всё больше захватывала девочку, ей не хотелось возвращаться домой и видеть убогую обстановку, раздражал тусклый свет полуподвального помещения, жидкий суп и каши. Она стала обвинять во всем свою мать - зависть разрушала её душу.
- Мама, как же так? Если ты не сумела устроиться в жизни – зачем тогда было плодить нищету? Скажи, кто мой отец?
Вера молчала, ей не хотелось еще больше огорчать дочь, рассказывать, что мать отца не позволила жениться на «оборванке», что она, не признавшись в беременности, уехала к родным. А те не стали долго держать, узнав обо всем, и отправили обратно в Москву.
Родители ушли в мир иной друг за другом. Вера поменяла большую квартиру на эту каморку, за доплату, чтобы остались деньги на первое время, пока родится ребенок, и устроилась на фабрику - та находилась рядом и там были ясли. Так и жила, ни на что уже не надеясь.
Изольда Борисовна, мама Сони, общалась с Зининой матерью по телефону или, случайно встречаясь в садике. Она не догадывалась, в каких условиях они живут. Однажды папа Сони специально заехал к ним - хотел увидеть семью дочкиной подруги, познакомиться. Когда дверь открыла мать Зиночки, он остолобенел - сразу её узнал и готов был провалиться сквозь землю. Перед ним стояла она – его первая любовь - Верочка. Но как она была измождена - на лице словно стояла печать нужды и нищеты.
- Верочка! Как ты могла исчезнуть? А Зиночка - чья дочка?
Вера чуть не упала в обморок, обессилев от одной мысли, что её Лёва пришел к ней, и ответила:
- Зиночка – моя дочь. И твоя.
- Вера, почему же ты не сказала мне? Я не знал, где тебя искать...
- И поэтому сразу женился? - с горечью в голосе ответила она.
- Но, Верочка, ты же знала мою маму... Она настояла, потому что ты бросила меня.
В это время вошла Зина, она слышала конец разговора и все сразу поняла. Её обуревали смешанные чувства – это она законная и настоящая дочь банкира, а не Сонечка, и она больше не потерпит её рядом с отцом.
- Значит – это Вы мой папа? Я чувствовала это... мы так похожи с Соней. Но когда она призналась, что её удочерили, я поняла, что её выбирали в доме малютки, чтобы она походила на вас. Но я-то похожа, по-настоящему!
- Зиночка, я всё исправлю. Сегодня же расскажу Изольде Борисовне, а потом и Сонечке, что у неё есть сестра. И вытащу вас с мамой из этого кошмара.
Он обнял Зиночку и добавил:
- Вот почему меня так тянуло к тебе - сама судьба распорядилась, чтобы мы встретились. У тебя и глаза мои, и волнистые волосы. Соня рассказывала, какая ты умница и отличница! Я так счастлив, что у меня есть ещё одна дочь! И тоже красавица!
- Но я одна у тебя, родная.
- Да, ты одна, но Сонечку я воспитываю с самого рождения и успел породниться с ней. Разве вам плохо было все эти годы вдвоём? Я возмещу тебе всё, чего ты была лишена, моя дорогая девочка.
- А маме?
- Маму мы отправим для начала в санаторий, а потом будем думать... Мы сейчас поедем за Сонечкой... и в театр. Но прошу тебя – я сам должен всё рассказать им.
- Хорошо. Только в театр поезжайте без меня, пожалуйста. У нас завтра контрольная - мне нужно готовиться, да и Соне - тоже.
Они распрощались, а Зина ушла в свой уголок и стала мечтать, как переменится теперь её жизнь.
Утром Сонечка в школе не появилась. Это удивило Зину, тем более, что вечером после театра она даже не позвонила. Подружка давно подарила ей мобильник, и когда та отказывалась брать, говоря, что у неё нет денег, чтобы звонить, Соня убедила, что проблем не будет. И правда - как только деньги заканчивались, счёт сразу пополнялся, словно, «по-щучьему веленью».
Зина принимала всё, как должное, она думала:- "Должны же богатые делиться". Пришлось позвонить самой, но телефон не отвечал. Безумно мучил вопрос: сказал ли им отец, что она его родная дочь и тоже полноправная хозяйка их загородного дома, двухуровневой квартиры на Комсомольском проспекте, и всего, что в них находится, и гаража с иномарками... Она была уверена, что теперь будет жить с ними, а не ютиться в этом полуподвале.
После уроков её вызвали в учительскую, и заплаканная классная сказала, что Сонечка с мамой в больнице, в реанимации, а Лев Давыдович погиб. Они вчера вечером ехали в театр, и в их машину на огромной скорости врезался какой-то сумасшедший гонщик.
Зину обуревали смешанные чувства - она только успела найти отца и мечтала о новой жизни, а тут - такое. Она умчалась, как пуля из школы. Все подумали, что так её сразило неприятное известие, но всё обстояло иначе - она бежала в больницу, чтобы узнать - успел ли отец им все рассказать и боялась, что - нет.
Сонечка и Изольда Борисовна всё ещё находились без сознания, и к ним не пустили. К погибшему отцу - тем более. Кто она ему - никто же ничего не знал. Кроме разочарования, обиды и горечи, Зина ничего не чувствовала. Дома рассказала матери о происшедшем, и ей пришлось вызывать скорую помощь.
Соня пришла в сознание на другой день, а её мать пережила отца всего два дня. Ни у кого не было ласковей и внимательней сиделки – так ухаживала за ней Зина. И её мама не отходила, она предложила девочкам жить у них вместе. Соня больше не плакала, она спрятала свою боль глубоко. Хотя её родители были ей не родными, она знала, что они её любили, и очень страдала, а переезжать к их убогую квартирку она отказалась.
- У меня нет никого роднее, чем вы, поэтому будет лучше, если вы переедете ко мне.- сообщила она безапелляционно.
После выписки домой её отвезли тетя Вера и Зиночка, жить они стали вместе и очень дружно. Мама попросила дочку:
- Не рассказывай о том, что ты родная дочь Льва Давыдовича, что вы сводные сёстры - у нас нет доказательств, и этого уже не узнать - с Соней кровь разная, а отец - в могиле. Соня может подумать, что мы примазываемся к доставшемуся ей богатству.
Зина согласилась с матерью, но так и не смирилась с мыслью, что ей, настоящей дочери банкира, ничего не принадлежит. А этой детдомовке, какой бы она ни была доброй и ласковой, принадлежит всё не по праву, и она должна принимать от неё крохи. Веру Петровну назначили опекуном до совершеннолетия Сони, банком руководил управляющий, а им выдавались крупные суммы на жизнь. Прошло время, Вера отдохнула от изнурительной работы, стала хорошо выглядеть, и ей предложили работу в банке. Образование позволяло - они же учились с Лёвой в одном институте, где тогда и познакомились.
Девочки поступили после окончания школы в тот же Финансово-экономический институт. Конечно, за Соню все экзамены, можно сказать, сдала Зина. И что было странно, как и прежде, юноши ухаживали только за богатой наследницей, а подружку считали прилипалой.
Сережка Веселовский немало приложил усилий, чтобы привлечь внимание Сонечки и вырвать "из лап гидры", (его слова). А он этой "гидре" так нравился, но без взаимности, и ей приходилось скрывать свои чувства. Она, по-прежнему, как и в школе, училась за двоих, а Соня участвовала в КВН, самодеятельности, занималась всем, кроме учебы. На экзаменах Зиночка всегда выручала, подсовывая ей шпаргалки.
После получения диплома они собрались поехать в Индию, пожить в бунгало, искупаться в океане, спуститься по горной реке, сходить в джунгли... Сережка просился с ними, но Соня, испытывая к нему взаимное чувство, не хотела делать больно Зиночке и отказала. Но на прощальной встрече пообещала, что когда они вернутся, (Зиночка так мечтала об этом путешествии) она поставит все точки над «И» и выйдет за него замуж.
Ей приходилось
