Произведение «Майские фрустрации, или Искусство "от-кутюр"» автора Мирамар

(сценка)

Действующие лица:

- Марк Ионович Капутный, капитан 2-го ранга в отставке, суровый прозаик, председатель литературного клуба «Веник и совок»;
- Роза Самуиловна Забайкалова, актриса всех Мариинских театров, дама в жабо;
- Мила Козова – секретарша мирового судьи, начинающая поэтесса- зоокриптолог и просто приятная девушка;
- Ляпидус Эндермический – известный местный портной (за сценой);
- Симеон Бахвалов – бывший пожарный (за сценой);
- Тетя Маша – известный литературный критик, по совместительству уборщица;
- посетители клуба.

Место действия: «красный уголок» ЖЭКа № 2.

Роза Самуиловна грациозно вплывает в залу. Томно:
- Добрый вечер, почтеннейшая публика! Позвольте представиться… Ах, еще никого нет? А я думала, будет аншлаг! Милочка…

Мила Козова:
- Заседание клуба начнется через полчаса, уважаемая… И прекратите называть меня «милочкой»! Я вам не какая-нибудь фря из ваших дешевых антерприз!
- Пардон, не думала вас обидеть. Просто вы очень похожи на дворничиху Тосю из соседнего ЖЭКа. Та же осанка, тот же независимый взгляд…
- Вы мне тоже сразу не поглянулись. Что это на вас? Жабо из перьев перламутрового дрозда? Или я ошибаюсь?
- Ошибаетесь, милочка. Берите выше!
- Выше только ямайские грачи. Но до нас они не долетают. Сгорают в полете.
- Знакомая картина! Мы, актеры, тоже горим на работе. Безвозвратно. Так, говорите, через полчаса?
- Через 28 минут.
- А повестка?
- Я рассылала повестки всем членам клуба.
- Странно, но до меня не дошло…
- В вашем возрасте, мадам, до вас может и не дойти. Мне искренне жаль.
- Вы на что-то намекаете?
- Нет, только констактирую факт. Впрочем, в протокол я вас внесу. В конец.
- Ваше право. Хоть я с моим реноме и не заслужила конца…
- Да будет вам! Присядьте, пожалуйста, на табурет, не дефилируйте перед глазами своими пернатыми… А-а, вот и наш председатель! Добрый вечер, Марк Ионович! Вы как всегда пунктуальны, как часы с кукушкой! Позвольте, я помогу вам снять кожушок…

Кавторанг – маленький, кругленький, лысенький – близоруко щурится на одинокую, как вдова, лампочку «красного уголка». Потом надевает свою флотскую фуражку на череп прекрасно сохранившегося под краснознаменным флагом Ильича.

- Это не кожушок, Милочка. Это боевой китель офицера-подводника!
- Ах, опять я что-то напутала! И не называйте меня «милочкой». Нас с вами ничего не роднит, кроме высокого искусства!
- Ох уж эти лирики! Вечно пугают нас, прозаиков, своей одухотворенностью! На самом деле высокое искусство не так уж высоко, как вы себе думаете. Что с того, что я пишу суровую прозу жизни, а вы умиляетесь над трупиками чупакабры?
- Что вы имеете ввиду?
- Если б у меня было, что иметь... Последствия переоблучения, знаете ли. Радиация - штука посерьезнее какого-нибудь Хичкока. И еще: смените маску выражения на лице на более публичную. Вы все-таки секретарь литературного клуба, а не сторожиха из зоопарка! О, кого я вижу? Госпожа Забайкалова, какая честь!..

Роза Самуиловна театрально закидывает за спину жабо вместе с обвисшей грудью:
- Вот-вот! Я тоже пыталась сделать девушке замечание, но, видимо, она еще не вышла из образа суда…

Марк Ионович устало садится в кресло председателя в центре подиума:
- Да успокойтесь вы, дамы! А вы, Роза Самуиловна, не драматизируйте ситуацию до начала заседания. Неужели в театре вы играли только трагедии? И ни одного водевиля?
- Вы, капитан, пошлы и примитивны, как «Пионерская зорька»! Водевили больше подходят для вашей подводной лодки, а я актриса с трагическим уклоном!
- Это хорошо чувствуется. Я к вам без претензий. Наоборот, нам просто необходимо ваше присутствие для разнообразия жанров и форм. Тем более ваших…
- Я плохо выгляжу?
- Да нет, что вы! Вы блестящи! В вашем свете меркнут даже софиты… Шучу!
- Что вы можете знать о софитах? И об сцене вообще? И когда же мы начнем, наконец? Я уже вся горю, как девушка на первом свидании! Надеюсь, я выступлю первой? У меня есть прекрасный монолог Одетты из «Лебединого озера»…

Мила Козова отрывается от чтения протокола:
- Э-э, нет… Сначала обсудим оргвопросы. Не превращайте заседание литературного клуба в театр кукол. Вы когда в последний раз смотрели на себя с галерки?
- Галерка – это место для таких вульгарных и дешевых особ как вы, девушка! Я актриса Мариинских театров, а вы всего лишь секретарша на побегушках! Когда вы услышите мой голос…
- …Я сниму с себя последнюю рубаху. Это мы уже слышали. И давайте без излишнего пафоса. Сначала оргвопросы, потом поэты, прозаики…
- Но драма – высочайшее из искусств, Милочка!
- Тогда вам лучше в планетарий, уважаемая! Марк Ионович!..

Председатель, очнувшись от своих подводных грез:
- А?.. Что?..
- Уже проплыли, Марк Ионович… У нас возник спор: как будут выступать члены клуба – по списку или по очереди?
- А есть разница?
- Разумеется. Обычно творческие вечера начинают поэты, то есть я. Потом прозаики…
- А почему прозаики потом?
- Потому что иначе члены клуба заснут в первые же двадцать минут. Особенно после вашей бездонной «Бездны морей»… А нам выделили помещение только на два часа, и то с условием, что мы сочиним плакат с призывом не мусорить на лестничных площадках…
- Вот вам и флаг в руки!
- Вы это ко мне или по делу?
- К вам. Вы все-таки поэт, а агитку лучше сделать в стихотворной форме. Тем самым мы подтвердим высокую репутацию нашего литературного клуба.

Роза Самуиловна, нервно передергивая плечами:
- Кстати, а что это за дурацкое название – «Веник и совок»? Неужели нельзя было придумать что-нибудь более изящное? Например, «Зеленая лампа»?
- Название предложила дирекция ЖЭКа. В свете борьбы с экологией это сейчас актуально, как никогда. Мне, как председателю, пришлось согласиться. На этом условии нам бесплатно предоставляют помещение для заседаний. В духе нашего неспокойного времени, так сказать. А ваша керосиновая «Зеленая лампа» не подходит по соображениям противопожарной безопасности.
- Настоящий художник…
- У нас не фотоателье, Роза Самуиловна! И вообще: май на дворе, природа цветет буйным светом, а мы тут паримся, как в кубрике… Предлагаю провести следующее заседание где-нибудь на природе, на берегу озера…
- Представляю картинку: сидим мы на бережку… костер горит… шашлычок… я читаю монолог… И вдруг посреди озера всплывает подводная лодка и наводит на нас свои пушки!
- На подводной лодке нет пушек, уважаемая! Пора бы это знать! На лодке только торпеды или ракеты…
- Какая разница? Заседание-то сорвано! Кстати, где же публика? Меня уже начинает пучить от нетерпения! Может, пора входить в образ?

Мила Козова, нервно зевая:
- Осталось 10 минут. Кстати, Марк Ионович, поступило два новых заявления о приеме в клуб…
- Надеюсь, прозаики?
- Да. Один шоумен Ляпидус Эндермический, другой – Симеон Бахвалов «от-купюр»…
- «От» кого? По рекомендации, что ли?
- Нет, без рекомендаций, что-то вроде портного. Но дирекция ЖЭКа его хвалит. Говорят, шьет шикарные фартуки для дворников. В общем, все довольны.
- А этот – Лампидус?
- Ляпидус… Устроитель пиротехнических шоу.
- А этот-то нам зачем?
- Ну как же, Марк Ионович? Через месяц у нас юбилей клуба, устроим такую феерию, что литклуб соседнего ЖЭКа изойдет на слюну!
- Хорошо, примем в члены, если они прописаны на территории нашего ЖЭКа. Не будем плодить нездоровое сотрудничество… А вот и наши первые посетители…

В зал, пугливо оглядываясь, входят две старушки-ватрушки в ситцевых сарафанах, один мужичонка бомжеватого вида в кирзовых сапогах и мальчик с мороженым. Марк Ионович, торжественно:

- Добрый вечер, уважаемые любители прекрасного! Заседание клуба начнется буквально через несколько минут. Перед вами выступят лучшие представители художественного слова! Располагайтесь поудобнее, милости просим! Вас ждут незабываемые впечатления…

Одна из старушек:
- А это разве не собес?
Мужичонка, доставая из кармана початую поллитру:
- Есть чем закусить?
Мальчик, доедая мороженое и облизывая липкие пальцы:
- Мамку мою не видели? Она тут бюстгалтером работает. Обещала мне сегодня скейт купить… Вот зараза!

Не дождавшись ответа, любители прекрасного в том же порядке выползают змейкой из зала. Наступает громкая тишина. Первым приходит в себя председатель:
- Нет, вы видели? И это – наши читатели? Стараешься тут, ночей не спишь, думаешь о вечном, а по всему выходит – пшик! Даже хуже пшика! Закуску им подавай! Эх, и куда катится общество? Где высокие помыслы, порывы души, трепет чувств? Где духовность, наконец?

Роза Самуиловна, фыркая:
- А вы что хотели, милейший? Ваше вступительное слово к посетителям клуба было бездарно от начала до конца! Вы забыли, что в клубе есть настоящая драматическая актриса! После моих монологов зрители плачут навздрыд! А реклама?.. Где вывеска клуба, я вас спрашиваю? В соседнем ЖЭКе установили билборд прямо на трубе котельной – с Москвы видать! А у нас – углем на стене? И вы хотите, чтобы зритель ходил в наш клуб? Да одно мое имя в афише гарантирует полный… аншлаг. А где профессиональная критика, публикации в журналах и интернете?..

Марк Ионович, встрепенувшись:
- Вот-вот, очень кстати. Может, вы не в курсе, но на сегодняшнее заседание я пригласил известнейшего критика, редактора журнала «Светочь» Марью Семеновну Кормушкину. А вы говорите… Кстати, Милочка, вы внесли ее в протокол?

Мила Козова, возмущенно:
- Да внесу, не беспокойтесь. И не называйте меня «милочкой», я вам не какая-нибудь… А-а, вот, кажется, и она!..

В зал ледокольно вплывает почтенная женщина с ведром и шваброй. Сияя счастьем, председатель срывается с места, колобком катится к гостье, целует ручку в резиновой перчатке…
- Марья Семеновна?
- Ну, я…
- Как я рад! Несказанно рад! Мы вас так ждали… Добро пожаловать в наш светоч культуры! Здесь собрались лучшие представители…
- Вот и хорошо, что представители. Давайте-ка выметайтесь отсюдова, хватить лясы точить без дела. Я тут по совместительству, с прошлой недели не убиралась... А нагадили-то, нагадили! Бумаг понакидали! А еще говорите – культурные люди!..

Занавес.