Vanitas

Глава 1.
Окно на седьмом этаже распахнуто. На его подоконнике сидит плачущая Долорес, свесив ноги. Ещё минута, и она полетит вниз. Она разобьётся об асфальт, и вокруг трупа соберётся толпа. Так кончится жизнь Долорес Альварес. То есть, так кончится жизнь её души в этом теле. Через некоторое время тело продолжит жить, но только это уже будет не Долорес Альварес, а совершенно другое существо.
Долорес утёрла рукавом слёзы, оттолкнулась от подоконника...  Она полетела вниз, на шумящую улицу, кишащую людьми, которые неслись, ничего вокруг не замечая. Но гулкий шлепок об асфальт остановил это, как казалось сначала, вечное движение.
Вокруг трупа девушки, лежащего в кровавой луже, собралась толпа. Кто-то испуганно вскрикнул, какой-то женщине стало плохо. Вот с громким воем сирен к месту происшествия подъехала «скорая», а за ней с таким же рёвом – полиция.
Территорию вокруг трупа отделили от мира пластиковой лентой. Эксперт натянул на руки голубые резиновые перчатки и направился к окровавленному телу. Подойдя к нему, он сел на корточки и посмотрел зрачки. Потом потрогал пульс, проделал ещё много нужных действий и сказал полицейскому, стоявшему за его спиной:
- Упала она, примерно, с шестого – седьмого этажа. На сколько мне понятно, она спрыгнула вниз сама.
Полицейский записал всё, что говорил эксперт, ежесекундно кивал головой.
В то время какая-то женщина расталкивала собравшихся локтями, чтобы подобраться поближе и всё получше рассмотреть. Только она увидела погибшую, распластавшуюся на асфальте в крови, воздух пронзил крик ужаса.
- Долорес! – Женщина зарыдала, закрыла лицо руками. Её тут же начали успокаивать, а один из полицейских подлез под лентой и, подойдя к плачущей, спросил, указывая в сторону трупа:
- Вы знали её?
Женщина закивала головой, но плач мешал ей говорить. Она всхлипывала, неровно дышала. Это была Маргарита Альварес. Это была мать покойной Долорес.
Ей принесли воды, дали успокоительного. Немного успокоившись, Маргарита рассказала полицейским о том, что недавно поссорилась с дочерью. Её выслушали, всё записали. Потом отправились в квартиру, где жили Маргарита и её ныне покойная дочь.
* * * *
За окном была тёмная улица. Эту темноту прорезали жёлтые глаза фонарей. Лучи, словно ресницы, расходились от них во все стороны. В свете этих фонарей ежеминутно появлялись лица прохожих: весёлые, озабоченные, грустные...
С первого этажа прекрасно видно всё, что происходит там, на улице. У окна стоит девушка с неопрятно собранными в пучок светлыми волосами. Её голубые глаза внимательно следят за жизнью за оконным стеклом. В этом же стекле отражалась и сама девушка, и молодой человек, сидевший за столом за её спиной. На столе перед парнем стояла шахматная доска.
- Фрида, - позвал парень.
Девушка резко отвернулась от окна.
- Что? – спросила она, и её взгляд упал на шахматную доску,- В шахматы с тобой поиграть? Никогда в жизни!
Она повернулась лицом обратно к окну. Её голубой халатик трепыхнулся на хрупком теле.
Молодой человек угрюмо передвинул белую пешку с Е2 на Е4. Вдруг он встал из-за стола.
- Скукотища! – взвыл он, - Я не могу играть сам с собой! Я уже наперёд знаю, что будет ничья! Какой тогда смысл?
Фрида вздохнула и, не отворачиваясь от окна, проговорила:
- Да, с тобой неинтересно играть в шахматы. Уже наперёд знаешь, что выиграешь именно ты. Какой тогда смысл?
- Так, хорошо. А что мне тогда, вообще, делать?
Девушка, стоявшая у окна, только плечами пожала.  А её брат подошёл к журнальному столику и взял с него газету. Развернув её, молодой человек сел поудобнее на диване и стал рязглядывать объявления.
- Что-то интересное? – осведомилась Фрида, всё так же стоя лицом к окну.
Словно думая, что девушка видит его, молодой человек мотнул головой.
- Ну? – Фрида не слышала ответа, - Что ты молчишь?
- Нет, говорю же! Нету ничего интересного!
Девушка пожала плечами. «Интересно, а квартирная хозяйка помнит о том, что мы ей должны?..» - подумала она и снова взглянула в окно.
- Сальвадор, сколько мы должны Монсеррат? – спросила Фрида  у брата.
Тот призадумался и вскоре ответил:
- Не помню. Надо у неё самой спросить.
- Ладно, - вздохнула Фрида и отошла от окна.
Она направилась к дивану, где сидел Сальвадор. Присевши рядом, девушка глянула в газету. Действительно, ничего интересного.
- Может, какое-нибудь кино посмотрим? – предложил молодой человек, откинув газету на журнальный столик.
Фрида взглянула на часы.
- Думаю, что лучше просто пойти спать, - сказала она.
Сальвадор согласился с сестрой. Он первым поднялся с дивана и пошёл в свою комнату.
Глава 2.
Храм св.Т. Величественно его колокольня возвышается над городом. Весь он словно из кружева. Внутри высокие стрельчатые своды. На полу лежат цветные блики от готических витражных окон. Эти окна гордо поднимаются с пола вверх.  Да, это церковь св.Т.
Недавно здесь появился молодой священник, отец Педро. Прихожанам он понравился с первых же дней его пребывания в городе. И действительно, человеком он был добродушным, спокойным, не то, что второй священник, старый отец Бенедикт. Отец Бенедикт презирал нового священника, просто проходу ему не давал, на что тот просто не обращал внимания.
Отца Бенедикта, этого седовласого старца, сказать честно, паства не очень-то уж и уважала. На мессах его присутствовало людей меньше, чем на мессах отца Педро. Да и то, прихожане, слушавшие проповеди Бенедикта были, наверное, в разы старше его самого.
В этот раз, когда было уже поздно, и церковь была совершенно пуста, то дверь с тихим скрипом отворилась, и в неё вошла маленькая женщина. Вошедшая огляделась, прислушалась. Откуда-то слева слышались гулкие шаги, быстро приближавшиеся. Вот они затихли, и в свете горящих, словно маленькие звёздочки, свечей стало можно разглядеть лицо молодого священника. Женщина, стоявшая всё это время неподвижно, бросилась к нему со словами:
- Святой отец! Святой отец!
Молодой священник, отец Педро, повернул лицо к прихожанке. Женщина стояла напротив него, тяжело дышала. Из глаз её по щекам текли слёзы. Печальные глаза были обращены к священнику.
- Что у вас случилось? – спросил отец Педро у пришедшей женщины.
Женщина громко всхлипнула, утёрла лицо белым носовым платком и сказала:
- Недавно умерла моя дочь... Мы похоронили её вчера, а сегодня... Сегодня такое... – плач не дал договорить её дальше. Она залилась слезами.
- Только не плачьте, а скажите толком о том, что сегодня случилось, - Отец Педро наклонился к плачущей женщине, - Успокойтесь...
Женщина всё плакала и плакала. Священник усадил её на лавочку и предложил воды, от чего она отказалась. Пришлось отцу Педро сесть рядом с женщиной и успокоить её своими силами.
Кончив плакать, женщина рассказала священнику о том, что сегодня утром, придя на могилу дочери, она обнаружила, что могила выкопана, и гроб лежит рядом с ямой в открытом виде. Отец Педро внимательно её выслушал и спросил:
- Вы в полицию обращались?
Женщина закивала головой.
- И что там сказали?
- Ничего. Просто погнали прочь... – ответила несчастная.
- Как так?! – возмутился отец Педро, - Просто взяли и, ничего не сказав, выгнали?!
- Да. Выгнали.
Отец Педро промолчал. Он склонил свою голову, немного подумал.
- Не знаю, могу ли я чем-то помочь... – наконец, проговорил молодой священник и взглянул на прихожанку, - Моё дело – утешать, помогать людям. Я помогу вам, если это будет в моих силах.
Прихожанка залилась горькими слезами. Она встала со скамьи и, то и дело всхлипывая, сказала:
- Мне достаточно было и того, что кто-то выслушал меня и не прогнал. Спасибо вам, святой отец. Мне, кажется, уже пора домой. Я очень благодарна Вам. Спасибо. До свидания.
Женщина направилась к выходу. Звук её шагов и всхлипывания потихоньку удалялись. Вскоре уже захлопнулась большая дверь. Этот звук распространился громким продолжительным эхом по всему храму св.Т. Отец Педро встал со скамьи и хотел было куда-то пойти, уже сделал шаг вперёд, как вдруг увидел в воздухе какое-то беловатое облачко. «Неужели снова? – испуганно подумал молодой священник, - Сейчас я опять грохнусь в обморок? Господи, только не сейчас, только не в данный момент! Иначе мне просто никто не поможет, и неизвестно, что произойдёт дальше!» Облачко поплыло куда-то назад. Отец Педро протёр глаза, а когда огляделся вокруг, то ничего особенного не увидел. Всё было по-прежнему: дрожащие огоньки свечей, витражные стрельчатые окна в пол и запах сырости. Никакого обморока не было. Молодой священник облегчённо вздохнул и пошёл в темноту, вглубь церкви св.Т.
Через какое-то время из темноты вышел уже переодевшийся отец Педро. Его без сутаны было просто не узнать, хотя...
Проходя мимо одной скамьи, молодой священник заметил на ней сидящего к нему спиной человека. На этом человеке была священническая ряса с вышитым золотыми нитями перевёрнутым крестом на спине. Чёрные волосы человека были длинными и ниспадали почти до пояса. Отец Педро немного опешил. Ему казалось, что церковь совершенно пуста, но, оказалось, что не тут-то было...
Он сел на край скамьи и, чуток подумав, обратился к незнакомцу:
- Простите, но сейчас уже поздно, церковь пора, так сказать, закрывать...
Странный гость повернулся лицом к священнику. Это оказалась, как понял отец Педро с первого взгляда, молоденькая девушка. Лицо её было так изуродовано, что смотреть было страшно. Оно было в синяках, кровоподтёках, а поперёк его пересекала длинная ссадина, из которой сочилась красная кровь.
- Вот как... – усмехнулась девушка, а лицо её стало как-то почти незаметно изменяться, - Мне всегда казалось, что дом Господень открыт для всех в любое время дня и ночи... Ладно, я же не для того здесь, чтобы рассуждать о доме Господнем. Я здесь, так сказать, по вашу душу, отец Педро. Да-да, именно по вашу душу...
С лица девушки исчезла ссадина. Молодой священник удивлённо взглянул на свою собеседницу и уже правой рукой потянулся ко лбу, ка девушка остановила его:
- Не стоит делать этого, мой дорогой. Вы бы меня сначала выслушали, а то неприлично как-то получается: ещё не закончили, а уже прочь гоните.
Педро положил руку на коленку. Его лицо выражало что-то подобное страху. Серые глаза священника впились безумным взглядом в его собеседницу. Кажется, он уже догадался, кто же его гостья, но, всё же, решил уточнить:
- Кто вы?
Девушка мерзко улыбнулась.
-Снаружи, но только снаружи, я Долорес Альварес, что наложила на себя руки несколько дней назад, а так... Сатана я! – захохотала она так, что в окнах затряслись цветные стёкла.
Страх молодого священника хотел вырваться наружу и распространиться на ближайшие два квартала криком ужаса, но у отца Педро получилось сдержать его. Вместо того, чтобы закричать, как обезумевший, Педро спокойным тоном спросил:
- Так если ты Сатана, то что же нужно тебе здесь, в доме Божьем?
Сатана усмехнулся и полез под свою рясу, под которой ничего, кроме голого тела не было. Вскоре он извлёк оттуда лист бумаги и, положив его перед собой на скамью, развернул и разгладил руками. Затем он жестом поманил к себе отца Педро, а когда тот приблизился, сказал:
- Вот это очень серьёзная вещь, и мне надо, чтобы вы, отец Педро, подписали её в этом месте, - и ткнул пальцем на пустовавшую графу, - Дело в том, что вследствие