давай!
Но никто ничего не дёргал, стаканов не отдавал, правда, вздрагивали обязательно после того, как выпивали из стаканов, содержимое которых было, похоже, преотвратительнейшим. Потом сильно морщились, делали зверское выражение лица, даже рычали, потом нюхали хлеб или огурец, или просто свою руку, через силу немного ели.
Если на предложение «Давай!» кто-то на самом деле отдавал стакан, на него почему-то обижались и начинали стыдить:
- Ты чего? Новый год же!
И выпивали противную жидкость вместе. Наверное, вместе пить было легче.
В общем, ничего было не понять.
Люди ходили пошатываясь, часто задевали ёлочку, хватались за неё руками. Теряя равновесие, ломали ветки. У ёлочки всё болело, она истекала смолой.
«Когда же это кончится и начнётся праздник?» - мучилась ёлочка. Тогда плохое останется позади, боль пройдёт, всё станет на свои места, и она станет королевой.
Один из людей, которого мотало из стороны в сторону так, что он чудом держался на ногах, подошёл к другому. Ноги у него подкосились и, если бы он не повис руками на плечах у собрата, непременно бы упал.
- Тошно мне! - заплетающимся языком простонал он и заплакал.
Собрат посмотрел на него мутным взором, перевёл взгляд на стол, заваленный грязной посудой и объедками, взял стакан с вонючей жидкостью и подал первому:
- На, подлечись.
«Так вот оно что, - подумала ёлочка. - Они все больные и этой противной жидкостью лечатся!»
Она вспомнила, как год назад, когда лес болел, его с самолётов тоже обрызгали какой-то вонючей жидкостью, и после этого лес выздоровел.
Сильно больной человек выпил из стакана и сморщился. Лекарство ему не помогло. Более того, он вдруг схватился за горло и ринулся куда-то на заплетающихся ногах. Болезнь свалила его как раз около ёлочки. Человек рухнул прямо на неё, обломив несколько крупных веток. Его стошнило. Запах от лужи, сделанной человеком - это было ужасно!
Ёлочку мучила боль во вновь поломанных ветках и в прежних ранах, её мучила жажда. От невыносимой вони перехватило дыхание, закрылись все поры на иголках. Сознание вновь покинуло её.
Очнулась ёлочка утром. В доме ночью, вероятно, бушевал ураган. На полу валялся мусор, битая посуда, мебель. У некоторых стульев были поломаны ножки. В разных углах комнаты в невероятных позах лежали тяжело дышащие и постанывающие люди.
«Бедные больные люди! - подумала ёлочка. - Не смогли вылечиться, и теперь умирают. Как мне не повезло - из-за их болезни я не смогу стать королевой!»
Ёлочка и сама чувствовала себя отвратительно. От сильной жажды мысли еле шевелились. Иголки начали желтеть и осыпаться. С одной стороны ветки сильно обломались, но слабость притупляла боль.
- О-о-о... умираю! - раздался стон из дальнего конца комнаты.
Человек с трудом поднялся на четвереньки, держась за спинку стула, встал на ноги. Его шатало.
Да, это был тяжело больной человек. Ноги у него подкашивались. Помятое лицо с бессмысленно шевелящимися глазами мало походило на человеческое. Руки тряслись.
- Пить! - прохрипел он, с трудом разлепив рот и облизнув шершавым языком сухие губы.
«У него жар!» - с состраданием подумала ёлочка.
Передвигая рядом с собой для устойчивости стул, человек побрёл к столу. Уронив несколько стаканов и перевернув пару тарелок, нашёл чего-то попить. Посмотрел с отвращением в стакан, поднёс стакан ко рту, но не смог превозмочь себя и со стоном поставил стакан на стол. Постоял молча, повесив голову, покачал ею, словно от горя, сел. Посидел, опустив голову чуть ли не до колен, подумал. Взял стакан, подержал его на отлёте. С шумом выдохнул, глубоко вздохнул, будто собираясь нырять, закрыл глаза и вдруг выплеснул содержимое стакана себе в рот. Резко выдохнул, заткнул рот и нос куском хлеба. Долго сидел с закрытыми глазами не дыша. Открыл глаза и с опаской взглянул на окружающее, словно боясь, что увидит нечто ужасное. Увидев привычное, спокойно убрал руку от лица, с шумом выдохнул воздух, энергично вдохнул, повторил дыхательную гимнастику несколько раз.
- О-о... - простонал с облегчением. Его глаза начали проясняться, взгляд приобретал осмысленное выражение.
«Помогает лекарство! - порадовалась ёлочка за человека. - Может, скоро люди выздоровеют, и начнётся настоящий праздник?»
Слабая надежда ещё теплилась в её больном изуродованном теле.
- Рассольчику бы...- пробормотал выздоравливающий человек.
Нашёл на столе большую тарелку с помидорами, пальцами выгреб помидоры прямо на стол, через край выпил жидкость.
- О-о-о, хорошо-то как! - с хрустом потянулся. - Ух!
Человек оживал на глазах. Окинув взглядом комнату, покачал головой:
- Мощно расслабились...
Налил в стакан из бутылки, нюхнул. Его отшатнуло.
- Фу, какая гадость!
Спокойно выпил.
Оживал человек! Помогало!
«Буду королевой!»- подумала ёлочка.
Выздоравливающий подошёл к лежащим на диване спинами друг к другу мужчине и женщине. Держа в одной руке стакан с лекарством, в другой огурец, пнул коленом лежащего с краю мужчину:
- Хватит влюбляться, на, опохмелись!
Лежащий мужчина открыл один глаз, шевельнул пальцами. Его рука сорвалась с дивана и повисла вниз.
- У-ди...
Приоткрывшийся, было, глаз снова закрылся, голова безвольно упала на бок, изо рта по щеке поползла струйка слюны.
«Умирает ведь! - испугалась ёлочка. - Дай ему скорее лекарства!»
- На, полечись, - выздоравливающий сунул под нос умирающему стакан с лекарством.
Унюхав лекарственный запах, умирающий попытался отпихнуть стакан, но рука его была слаба, а выздоравливающий настойчив. Смеясь, он влил лекарство в рот умирающему. Лекарство подействовало на удивление моментально. Умирающий тут же поднялся с дивана, скривив и без того похожую на мочёное яблоко физиономию, поругался на приятеля:
- Ты чё, долбанулся?
От толчков проснулась женщина. Села, обхватив руками голову и упёршись локтями в колени. Затем молча взяла стакан с лекарством, выпила, и, показывая пальцем на стол, прохрипела сдавленным голосом:
- Запить!
Выздоравливающий подал ей какой-то сок.
Женщина выпила, ей похорошело. Оглядела комнату, довольно бодро встала.
- Хватит валяться. Подъём! Опохмелитесь, если есть чем, да убирать пора. Скоро домой.
Люди поднимались, охая и ахая, брели к столу. Из соседних комнат вышли несколько ребятишек, похватали со стола остатки пищи, оделись и побежали на улицу.
Поев и попив, люди выздоравливали. По крайней мере, начинали смеяться, рассказывая друг другу, как вели себя вчера, будучи тяжело больными.
«Почему они смеются, вспоминая вчерашнее? - удивлялась ёлочка. - Может быть, радуются, что остались живы?»
Себя она чувствовала всё хуже. Она высыхала. Ещё теплилась слабая надежда, что повеселевшие люди подлечат и её, начнут водить хороводы...
- Ну, хватит, убирать пора, - встала из-за стола женщина.
Люди принялись собирать посуду, подметать мусор.
- Ёлку куда? - крикнул человек с веником.
- Детишкам отдай!
Ёлочка подумала, что, может быть, у детей и будет настоящий праздник?
С неё поснимали оставшиеся неразбитыми игрушки, человек ухватился за середину ствола и, наступив на крестовину, дернул, что есть силы. Мучительная тупая боль вновь разлилась по стволу.
- На следующий год сгодится.
Человек бросил крестовину в угол и понёс ёлочку на улицу.
- Нате вам, - он воткнул ёлочку в сугроб. - Играйте.
Игравшие в войну детишки, размахивая палками в руках, как конники саблями, радостно бросились к ёлочке.
«Как они счастливы, - подумала ёлочка, - как рады мне. Я буду их королевой».
- Ура-а! - детишки подбежали к ёлочке, окружили её со всех сторон.
«Сейчас хороводы будут водить...»
Один из мальчишек подошёл совсем близко и схватил её за ветку. Уколовшись о сухие иголки, отдёрнул руку.
- Она колется! - закричал он, размахивая рукой. - Бейте её!
- За что? Подождите...- прошелестела ёлочка, но детишки с радостными криками «ура» набросились на неё, избивая со всех сторон, обламывая ветки.
- Больно... Как больно... Бо...
Визжащая ватага помчалась с набегом в другой конец двора, а на снегу осталась лежать ёлочка. Собственно, это была уже не ёлочка, а тонкий ствол с обломками веток.
Какой-то мальчишка схватил её за верхушку и поволок за собой, дико крича и изображая ужас:
- На меня напал крокодил! спасите меня! Крокодил!
Детская ватага вернулась добивать палками «крокодила».
На затоптанном снегу валялась излохмаченная уродливая палка. Голубые еловые иголки прилипли к смолистой коре.
- Глупые мои сестры. Куда они рвутся? На праздник? Хотят в один день стать королевами? Жаль, что они не видели моего «праздника»...
...
Спит дочка. Не слышала страшной сказки. Вот и хорошо. Но когда подрастёт, всё равно придётся рассказать.
