Сказание о Золотой Звезде

Отворачивались друг от друга в надменном безразличии. Ослепленные величием Звезды своей, собственное ничтожество ему приравнивали. И в потугах быть на нее похожими лишь обнажали в себе самое грязное.
И прекращали они творить красоту, но лишь губили мир свой, некогда Звездой подаренный, думая, что так и надо. Вселенная большая! Другие миры есть! Прекраснее! Ну ее, эту Звезду! Надоела!
Да, только, кто их отпустит то? Крепко Звезда держит их в своих объятиях...

***

За окном мелькали галактики. Азу пил чай и под мерный стук колес обдумывал план своих действий. Командировочное предписание было до сухости лаконичным: «Заставить Звезду истинное лицо свое показать. А негодных детей ее свое собственное отражение в нем увидеть».
Хоть Азу работал в Департаменте недавно, но эта проблематика ему была уже знакома. Дело вырисовывалось тривиальное. Только вот, народец на этот раз ушлый выпадал. И это несколько пугало.
Азу попросил у мило улыбающейся проводницы еще три чая и сосредоточил сознание на золотом цилиндрике...

***

О, как отрадно! Как отрадно было Звезде наблюдать за бесшабашными наивными играми своих деток, когда те иногда возвращались к первозданной сущности тех маленьких частичек Звездного Ветра, из которых некогда возникла она сама. Когда карнавалы и фиесты сотрясали небольшую планетку, стихали звездные бури. Мать-Звезда в такие моменты вспоминала свое беззаботное детство. Те веселые хороводы, что кружились здесь очень давно. И ей снова хотелось стать просто звездной туманностью.
Но нет! Ведь, тогда не станет этих ее маленьких умилительных деток! Горькие слезы наворачивались у Звезды. И она оставляла все, как есть. Сколько б ни выпало им просуществовать в этом обособленном кусочке необъятной Вселенной, она всегда пребудет с ними и не прекратит согревать их своим теплом. И погаснет только тогда, когда согревать уже будет некого...

***

Азу не спал ночь. Весь день проезжая по владениям Золотой Звезды, неотрывно провожал ее по небосклону. А под вечер сошел на неизвестном полустанке.
Звезда уже клонилась к далекому пригорку, заливая багрянцем бескрайние золотисто-зеленые поля. Незнакомые ароматы ворвались в Азу и вмиг опьянили. Он забыл, где он и зачем. Тут его окликнули:
– Мил человек! Вам куда?
Азу обернулся и увидел деревянную телегу, запряженную длинноногим экзотическим протоплазмоидом с выпученными глазами.
– Автобус будет только утром, – объявил возница. – Так что, если не погнушаетесь, садитесь – подвезу, куда надо. Денег не возьму.

– Вас как зовут? – приличия ради поинтересовался Азу.
– Кличьте Петром. А Вас?
– Меня... Алексеем.
– Так что, едем?
– Едем, – немного подумав, решился Азу-Алексей. – Куда Вам, туда и мне.
Адепт ловко взгромоздился на ворох соломы и кинул рядом свой небольшой серебристый чемоданчик.
– Н-но, кудрявая! – заорал Петр, сильно тряхнув кожаными шнурами, что тянулись от него к запряженному протоплазмоиду.

«Интересная система!» – успел подумать адепт и тут же повалился в солому, ибо «кудрявая» резво рванула с места.
– Вы по делам в наши края, али так – рыбку половить? – вдался в расспросы Петр.
– По делам, – ответил Алексей, с большим трудом принимая сидячую позу на трясущейся телеге и отряхивая солому. – Хочу со всех сторон рассмотреть лики вот этой вашей Звезды, – пассажир ткнул пальцем на заходящий за холм золотой диск.
– А-а! Так Вы ученый, астроном, – заключил Петр. – Хотите в наших краях обсерваторию строить – место приехали присматривать?
– Типа того. А главное – вам ее истинные лики показать.

– А че их нам показывать? Мы их и так знаем.
– Знаете? – удивился адепт.
– А то! Вон, глядите, – возница ткнул пальцем. – Это ее ночной лик. Правда, Вы, астрономы, его по-другому называете.
Адепт повернул голову и открыл рот от удивления. С другой стороны в посеревшем небе вставал еще один диск. Голубой, холодный и совершенно лишенный заносчивости. Даже какой-то грустный, как показалось.
– Феноменально! – тихо вырвалось из уст адепта.

– Ну, давайте, стройте вашу обсерваторию. Нам не жалко, – благодушно разрешил Петр.
– Построим, построим. И обсерваторию построим. И космодром построим.
– Чего?!
Возница оглянулся и долго изучал своего странного пассажира.
– Нет-нет. Я не пил, – поспешил успокоит его Алексей. – Просто пора вам, ребятки, уже отрываться от своей мамки. Эдак и сгнить тут можно. В космосе вас уже ждут!
– Ну, я так и понял, что не пили, – усмехнулся Петр. – Да только, как же от нее оторвешься-то? – решил он поддержать разговор. – Вы че, про пространственно-временную аномалию не знаете? А еще ученый! Хоть десять космодромов постройте, да только не отпустит Она нас.

«А народ тут осведомленный» – отметил про себя адепт. В слух же возразил:
– Это, смотря как строить. И главное, смотря какую цель перед собой при этом ставить. Если цель будет неправильная, то и не получиться ничего.
– Ну, это понятно... Вы, вот что. Закусите-ка яблочком. А то, видать, у Вас с утра маковой росинки во рту не было.
Петр протянул Алексею большой зеленый плод, и тот, с жадностью впившись в него зубами, громко захрустел.
– Что за сорт?
– Антоновка.
– Вкусно... Только Вы никому об этом не говорите, а то сюда со всей Вселенной толпы ломанутся. Тогда конец вашей антоновке и красотам местным.

***

Темнело.
Звезда прятала до утра свой неистовый, честолюбивый, но дарящий тепло лик, и замещала его ликом сдержанным и располагающим к глубоким раздумьям. Ведь вопреки всему Звезда была наделена вселенской мудростью!
По проселочной дороге катила деревянная телега. Сидящий на ней адепт второго уровня Четвертого Департамента Управления Экстремальной Разумностью эссэ Азу догрызал яблоко и ставил последнюю точку в составлении плана своих дальнейших действий...