неплохо, но так ли это на самом деле?
- Вас не зря назначили проверяющим, вы знаете, свое дело – усмехнулся Люцифер – На самом деле, между грубо-материальной областью и реабилитационными центрами творится полный бардак. Пациенты часто срываются во время доставки в реабилитационный центр и попадают в искаженные и безумные миры придуманные ими самими. Худшей формы сумасшествия трудно себе представить. Наблюдателям часто приходится устраивать рейды по отлову этих беглецов. Но заверяю вас, многие так и остались болтаться в этом бреду и ещё не скоро смогут оттуда выбраться.
- Но ведь это форменное нарушение всех правил, как совет допустил это? – с негодованием спросил я.
- А совет и не знает об этом, более того, совет не желает даже об этом знать. Ведь положительные результаты лечения довольно высоки. Ну а методы и ошибки, управляющий тщательно скрывает от совета как может.
- Но ведь пациенты могли бы рассказать об этом совету и почему вы сами не добьетесь кардинальной проверки со стороны совета, зная все это? Ведь моя проверка, скорее формальность, нежели что-либо серьёзное.
- Пациентам стирают память при выпуске из центра, оставив лишь некоторые моменты, которые собственно и помогают избавиться от болезни. А оппозиция, которую я возглавляю, малочисленна и не столь правомочна, как это могло бы показаться. Совет считает нас параноиками и никогда всерьез не рассматривает наши требования и протесты. Лишь когда был массовый провал всего центра, и даже сменили управляющего, нам позволили наблюдать за процессом лечения. Но этого мало… Новый управляющий центром настроил систему верований таким образом, что мы представлены как некое зло, с которым нужно постоянно бороться. Вы уже знакомы со многими легендами, складываемыми пациентами, там, на Земле, о нас и нашей деятельности. В принципе мы бессильны… - с тоской произнес Люцифер.
- Да… теперь я понимаю, что здесь происходит, и чего вы ждете от меня Люцифер.
- Как видите, я нарушил многие правила, показав вам все это. И я не сомневаюсь, что управляющий использует это в своих интересах. К сожалению так уже было не раз. Я действительно надеюсь на вас…
- Вы можете не сомневаться, я подниму бурю в совете по поводу этого центра. Но скажите со всей откровенностью, вы уверены, что сможете лечить пациентов, не подвергая их этому кошмару?
- Вернее вы хотите спросить, способны ли пациенты на что либо другое и не окажется ли существующий способ лечения единственным из возможных?
- Именно…- подтвердил я.
- Трудно ответить на это, но думаю я в это верю! – произнес Люцифер.
- Вера не самое лучшее чувство, исходя из моего нового опыта – настороженно ответил я.
- Возможно, вы правы, но столь долгое пребывание на Земле накладывает свой отпечаток на мышление. Мое время заканчивается и я вынужден вас оставить. Я показал вам все, что в моих силах, теперь вам решать, что с этим делать. Удачи…
Люцифер растворился в пространстве, оставив меня наедине с наблюдателями, которые спокойно ждали своей очереди. На какой-то момент я погрузился в раздумья, раскладывая по полочкам всю полученную информацию.
- Вам пора советник – один из наблюдателей обратился ко мне, нарушив тишину.
- Да… конечно… хотя… у меня возникли несколько другие планы.
Я моментально закрылся от наблюдателей. Сосредоточился и вернулся в свое грубо-материальное тело. Мне нужно было кое-что проверить…
* * *
Я стоял посреди пустыни один. Вдали уже виднелись первые признаки восхода солнца. Кругом было тихо, и лишь один ветер жалобно подвывал, сметая песчинки и унося их куда-то вдаль. Кругом было пусто… и внутри меня, было ужасно тоскливо и пусто…
То, что рассказал мне Люцифер, было безапелляционной и неизбежной правдой. Правдой, которую никто не хотел бы знать на этой планете. И в совете, представителем которого я являлся, вряд ли бы обрадовались, получив мой отчет. А ещё, я прекрасно понимал, что указать на проблему это не сложно, вот решить её это другое дело. Совет обязательно попросит предоставить хоть какое-то решение с моей стороны. Да, я знаю и не сомневаюсь в том, что центр нужно закрывать, но чем его заменить? Я отнюдь не разделял веру Люцифера в то, что в действительности можно добиться результатов другим способом. Вернее я хотел в это верить, но в то же время, я слишком хорошо знал людей. От наблюдателей я закрыт и они не смогут отследить меня какое-то время, но что делать дальше? Вопрос вопросов! Решение пришло ко мне не скоро и мучительно. Перед тем, как предстать перед советом я должен попробовать оказать влияние на людей и доказать хотя бы себе, что возможен другой способ лечения, нежели практикуемый здесь сейчас. Я понимал, что идея призрачна, ведь до меня трудились над этим лучшие специалисты, но все же я должен был попробовать…
Ближе к вечеру я добрался до поселения рыбаков. Теперь я мог полностью контролировать собственное тело и не испытывал особых проблем с ним как ранее. Я имею в виду: усталость, голод, недомогание и прочее. Вот только, появилось новое чувство двойственности, чего, естественно, не было раньше. Я был одновременно разумной формой энергии и в то же время я был физическим телом человека по имени Йешуа. Что ж, нужно привыкать...
Поскольку, уже было поздно, то большинство рыбаков и их семьи уже спали. Но мне повезло, ближе к побережью моря, несколько рыбаков грелись у костра и видимо не собирались ложиться спать. Я подошел к ним и попросил погреться у костра. Люди недоверчиво переглянулись, но не отказали мне в гостеприимстве. Удобно расположившись у костра, я оглядел их, слегка касаясь сознания каждого. Передо мной сидели пациенты, находящиеся в самой нижней части так называемой "пирамиды", созданной для людского общества. Многие из сидевших прошли лишь пару курсов, а некоторые, вообще, были первый раз в человеческом теле. Итак, это то, чего я искал. Если я смогу изменить их ход мышления и хоть немного избавить от влияния болезни, тогда мне есть, с чем возвращаться. Я немного подождал, обдумывая все, что сейчас начну говорить и делать, а затем обратился к рыбакам:
- Я пришел к вам, помочь…
* * *
Управляющий лечебным центром уже не возмущался. Эмоциями уже делу не поможешь. Нужно было решать, что делать и решать это немедленно. Он посмотрел в сторону наблюдателя, который как всегда невозмутимо, несколько мгновений назад доложил о провале возвращения советника.
- Пока, свободны – сухо и коротко распорядился управляющий.
Наблюдатель не заставил себя ждать и безмолвно растворился в темноте, оставив управляющего наедине с самим собой. А управляющему было о чем подумать. Проблема, связанная с советником стала очень большой, даже слишком большой. Что там поведал ему этот вездесущий борец за права пациентов Люцифер, и почему советник не вернулся назад? Неужели ему там понравилось? Нет, что-то не так. Что-то нужно делать и срочно…
* * *
Мне очень долго пришлось добиваться понимания людей, окружающих меня в тот вечер. Я не хотел, да и думаю, не имел права, раскрывать им кто они на самом деле. Моей целью была лишь попытка достучаться до них среди всей той грязи и мракобесия, которые царили в их разумах сейчас. Мои старания не прошли даром и вот уже несколько человек примкнули ко мне в моих странствиях. Они стали называть меня учителем и внимали каждому моему слову. В каждом поселении мы собирали толпы людей, и я не ведая усталости, пытался добиться своей цели. Я часто восстанавливал управляющие поля тел людей, возвращая их к здоровому существованию. Естественно, со стороны это выглядел как чудо, но это давало мне возможность привлекать все больше и больше людей к своим проповедям. Это был титанический труд. Я стремился разрушить пелену людских страхов перед жизнью и перед самими людьми. Я пытался заставить их управлять своими страстями. Старался привить им уважение к чужой жизни, пусть даже и призрачной, но для них сейчас столь реальной. И в какой-то момент мне стало казаться, что все эти люди не безнадежны. Более того, я все чаще и чаще убеждался в том, что не только шоковая терапия этого центра под названием – "жизнь человека планеты Земля" способна привести личность к выздоровлению. Возможно, где-то в глубине себя я стал верить в то, что делаю и во имя чего все это делаю. Но, увы, я ошибался…
Все-таки вера, во что-либо ослепляет и не дает четких представлений о том, что есть на самом деле. Мои ученики, как выяснилось позже, принадлежали к группе радикальных борцов за свободу Иудеи, стремившейся, путем борьбы с римским гнетом, придти к свободе. Люди всю свою историю, борются за свободу, не имея ни малейшего представления о том, что же это такое. Вот так и моя паства, слушавшая, и, как мне казалось понимающая меня, вовсе не стремилась в душе ни к миру, ни к выздоровлению, ни даже к частичному пониманию всего того, что я им давал. Когда мы находились в Иерусалиме, люди подняли в городе кровавый бунт и попытались захватить городской храм. Попытка не удалась, народ разогнали, а мои ученики скрылись в пригороде. Я же, остался с ними, прекрасно осознавая провал всех моих надежд. Видимо система, созданная лечебным центром, была действительно универсальна и исправляла любые изменения, которые могли привести к её сбою. А возможно, пациенты просто не способны были принять мои изменения. Я не знаю… Знаю, лишь то, что любая самая светлая и гуманная идея, привнесенная в человеческое общество будет изуродована и искажена до неузнаваемости, а затем возведена в ранг истины. Это мир больных, здесь нет место чему-либо здоровому…
Я смотрел с сожалением и скорбью на своих горе - учеников, радовавшихся произошедшим событиям и горячо обсуждающих свои дальнейшие действия. Я был с ними и не с ними. Я был среди них, но я не был ими, я был кем-то другим. Тем, кем им, возможно, предстояло когда-либо стать, после многочисленных курсов-жизней на этой планете.
А чуть позже нас нашел отряд римских солдат во главе с местными священниками. Мои ученики разбежались, и больше я их никогда не видел. Что касается меня, то мне уже все было безразлично. Меня связали и доставили к римскому прокуратору. Прокуратор не стал утруждать себя разбирательствами и приговорил меня к казни через распятие…
Когда мне в тело вбивали гвозди, я даже не притупил чувствительность, в надежде, что боль хоть как-то отрезвит меня. Вот так, я и умирал – избитый изуродованный и приколоченный к куску дерева. Но не это меня угнетало. Я оглядел этот мир в последний раз глазами человека, пытавшегося изменить систему, прошептав на прощание:
- Я верил, что у меня получится…
* * *
Связывающий меня с грубо-материальным телом шнур, разорвался, получив от управляющего организмом поля сигнал о прекращении жизненных функций тела. Я немного повисел над местом, где меня только что распяли, и, увидев транспортную воронку, направился в её сторону. Через какое-то мгновение, я оказался в ярком мирке реабилитационного центра. Но я не стал там задерживаться и к изумлению персонала перенесся непосредственно к управляющему. Здесь меня уже явно ждали. Мы встретились лицом к лицу, ибо оба сейчас повторяли форму человеческого тела по
