получить от продажи дома!..
У него не вышло. У него ничего не вышло. Не просто сбить с толку жёну.
- Я не о доме. И о политике мы не будем говорить.
- Так и знал. Так я и знал. Ты хочешь поговорить о сбалансированном питании. Или о любимых актёрах. Сейчас самое время. Женщины любят поговорить о том как они собираются похудеть.
- Не угадал.
И Полина неожиданно даже для себя самой хихикнула.
С мрачной подозрительностью Громов взглянул в зеркальце обзора кабины и увидел следующую картину: несколько рыхлое тело супруги колышется от приступов давящего её смеха. Складки на шее бухгалтерши шевелились, как живые, и от этого шевеления жировых складок Громову стало не по себе. Может быть от того, что была ночь. В голову полезла всякая чушь на тему киношных кошмаров и всё прочее. К сожалению, после сорока Полина перестала следить за фигурой.
- Будь по-твоему. Сдаюсь. - Громов на секунду оторвал руки от баранки и поднял их пальцами к потолку. Этим жестом он демонстрировал свою уступчивость. - Ты хотела о чём-то спросить? Валяй. Или я ошибаюсь?
- Нет, ты не ошибся, - промурлыкала кошкой супруга.
- Но, имей в виду, я предпочёл бы не говорить на некоторые темы.
- Плевать.
- Всё в прошлом. Теперь мы живём цивилизованной, насыщенной жизнью. Возврата нет. Ты понимаешь?
- Плевать. Мне решительно плевать на цивилизацию, которая, не взирая на имеющиеся у этой цивилизации факты, не желает факты признавать, - сказала Полина может быть через чур жёстко. После чего поёрзала ягодицами по сиденью. – Как уже здесь шёл разговор - мне по фигу. Они, ведь, есть. Есть. Они существуют, мой милый, и от этого никуда не деться.
Громов передёрнул плечами:
Удерживая в одной руке руль, Громов полез в карман за сигаретами. Конечно, такое случалось не часто. За рулём Громов не курил. А, если и курил, значит сильно волновался. Как сейчас, например.
Кое-что в своей жизни ему не хотелось вспоминать. Но и забыть это он не мог. А забыть, ой, как, хотелось! Как хотелось!..
Как по закону подлости Громов долго не мог отыскать сигареты в карманах. Будучи поглощён поисками, он на какое-то время утратил контроль за автомобилем и тот, не преминув воспользоваться случаем, резко вильнул в сторону.
Ветки шиповника с хищной готовностью заскребли по обшивке. Они словно караулили запозднившиеся автомобили. Громову с большим трудом удалось выровнять машину.
В данной ситуации почему-то совсем не к месту вспомнилось оставленное в химчистке пальто, которое следовало бы забрать ещё в прошлый вторник. Следовало бы, но как-то всё упускал данное обстоятельство из виду. А теперь эта поездка. Нудная, бессмысленная. Совершенно бессмысленная.
И, как назло, обострилась язва. Вот чёрт! Давненько она не беспокоила Громова. С тех самых пор, как... Что же произошло? Что случилось энное количество лет назад?
2.
Непроглядная апатичность, как мартовская темень, накатила на инженера. Черт бы её забрал. Мир в такие минуты казался Громову чередой ненужных дел и событий.
- Может быть, ты и права, - сказал Громов супруге и пожал плечами. - О чём ещё можно поговорить тёмной ночью за тысячу километров от цивилизации? Разве что на такую тему, о которой в цивилизованном мире хочется забыть.
Полина подалась вперёд. Она придвинулась вплотную, словно лишь для того, чтобы получше рассмотреть дорогу. Там впереди.
Там, что-то творилось в нескольких метрах от бампера машины. В ярком свете фар что-то происходило. Что-то такое, о чём не хотелось думать, но о чём мысли сами собой лезли в голову. Ползучий, липкий страх коснулся спины. Это он обуял её, заставив затихнуть и как избавиться от этого страха она не знала.
- Я видела. И ты это знаешь. Ты сбил его, - сообщила она тусклым, будничным голосом, словно обсуждая цены на картошку.
И тряхнула головой, отбрасывая волосы назад.
- Ты притворялась!? Ты не спала!? - завопил он во весь голос. Нет, он не завопил. Он сказал это тихо. Только ему почудилось, что он слова свои прокричал. - Дьявольщина! Так ты всё видела. Ты всё видела!.. - Он сглотнул. - Поверь, всё вышло случайно. Я не хотел. Я не нарочно. И, если бы господь предоставил мне такую возможность, я бы всё исправил. Боже! Я не мог этого ПРЕДВИДЕТЬ! Нелепая случайность. Досадная случайность!
- Что же теперь? Что нас ожидает? - голос Полины прозвучал совсем тихо, но менее актуальным вопрос, поставленный ею, от этого не стал.
И ещё Громов понял, что супруга выразила мысль, которая терзала его с того самого момента, как он сбил на лесной дороге ... Нет, он не хотел об этом думать! Он не хотел думать о том.
- Да, мы прикончили его! - он только повёл плечами. Ведь руки его были заняты, хотя ему и хотелось пожестикулировать. - Мы прикончили ублюдка. Но, что с того? - Женщина отстранённо глядела в окно. –Он мёртв! Что он сделает нам?
- Ты убил его.
- И хрен с ним, - сказал Громов. - Подумаешь, одного прикончил. Да их всех надо кончать. Ты знаешь сколько их в этих..., - брякнул он и осекся, вовремя поняв, что болтает лишнего.
Женщина соощурилась и рукой откинула непослушную прядь со лба.
- Вот именно. Их много. Их очень много. Они станут охотиться. За нами. Не мне тебе объяснять, что к чему.
- Вот хрень! Вот фигня! - выругался Громов.- Зачем только я поехал в эту глухомань.
- Я тебя отговаривала, - не преминула напомнить благоверная.
Громов охнул и прибавил газу, стараясь не забуксовать на в песке. Рыхлом и сыпучем, как утренний туман. Он оглянулся назад, как бы отыскивая взглядом путь для того, чтобы отступить в случае необходимости.
- Мы выберемся. Мы их перехитрим, - сказал он.
- Они попытаются убить нас, - повторила Полина.
- Ну... Мы не такие глупцы, чтобы нас было можно просто так прикончить.
- Какая разница... Умными нас прикончат или глупыми. Они это сделают. Можешь поверить.
- В последние годы, блин, здесь всё кишит ими!
Машина опять угодила в рытвину, мотор закашлялся. Из-под колёс полетела грязь.
- Ещё совсем недавно все думали, что они ушли. О них несколько лет не было слышно.
- Они всегда были рядом. Об этом боялись говорить. Они плодились и размножались. "Плодитесь и размножайтесь...", процитировал Громов Библию не без некоторой иронии.
Машину в который раз занесло. Что значит песчаный грунт.
- Смотри вперёд и меньше болтай, - зашипела супруга. - Ты нас угробишь.
- Спасибо за совет, - съязвил Громов. - Сам бы не догадался.
Супруга уничтожающе посмотрела на Громова.
- Если такой умный, будь добр, веди машину аккуратнее. Заранее – мерси!
Она попыталась сделать книксен, насколько позволяла теснота кабины и то неудобное положение, которое бухгалтерша занимала.
Громов стиснул зубы, но на эту реплику не ответил.
- ОНИ ничего никогда не скажут. Ведь речь идёт о психическом здоровье нации. Ол зНИ ничего не сообщат. И, вообще, сделают вид будто всё идёт, как по маслу, - сказал он.
Полина шмыгнула носом.
- Ты имеешь в виду цензуру? - поинтересовалась она.
- Именно, - мотнул головой мужчина. - Её. ОНИ не станут сеять панику в массах, пока стране не угрожает гарантированная гибель.
- Надеюсь, от последнего мы застрахованы?
- Я тоже только надеюсь.
Полина принялась что-то тихонько напевать .
- Психический комфорт... Нация... Кошмар какой-то. Уму непостижимо, - проворчал Громов. Сигарет он так и не нашёл. Видимо обронил, когда садился в машину. - С грязными приёмчиками политиков я знаком. И всё же, всякий раз, когда сталкиваюсь с ними, так сказать, воочию, не по себе становится. - И снова сквозь негромкий рокот мотора пробился далёкий басовитый гудок. - Такое впечатление, как будто мы всё больше и больше отдаляемся от цивилизации. Увязаем в первобытном хаосе. - поделился он соображениями с тем существом, которое давно перестало быть его женщиной.
- Так и есть. Так оно и выглядит на деле. Но ты уже говорил об этом, - напомнила Полина.
- Разве? - удивился он. - Не помню.
- А, что ты помнишь? - театрально выдохнула она. - Если мы, когда ты за рулём, и не влипаем в неприятности, то не из-за твоей расторопности.
- Ценное наблюдение. Кстати, ты не желаешь подменить водилу, дорогая? Я уже достаточно долго за рулём, чтобы сбрендить совершенно. Ещё часок и я поеду прямо лесом.
- Чёртовы твари. Эти чёртовы, как их … Коджи! - глаза Полины наполнились слезами.
Она сжала кулачки.
- Ты сама хотела, чтобы мы поехали этой дорогой, - не то напомнил, не то выдвинул обвинение Громов.
Он всего лишь защищался.
Полина вытерла слёзы, быстро приходя в себя, а затем зачем-то поправила кофточку на груди.
- Я думала так будет лучше, - шмыгнула носом. - Никто же не знал...
Она осеклась, не договорив.
Но Громов итак всё понял и не преминул сказать в назидание:
- Вот видишь?.. Я не одинокий путник на торной дороге благих намерений.
- Ты сидел за рулём, когда всё случилось!
- Конечно, стрелочник виноват. Ха-ха!.. Кто же ещё? Старо, как мир. Придумай что-нибудь новее.
- Ты часто бываешь невыносим.
- Я лишь хотел, чтобы ты выспалась. Потому не будил. Однако, от судьбы не уйдёшь. Чудится мне: не задави я ублюдка, переехала бы его ты, - Громов в сердцах заехал кулаком по баранке. - Не уйти, - повторил он мрачно. - Я, ведь, не о том, милая. На карте дорога не значится. Её там нет. Эти чёртовы, долбаные картографы! Они всегда всё напутают! Не стоило ехать этой дорогой, моя радость. Мы недостаточно хорошо её знали.
Громов замолчал. Стиснув зубы, поиграл желваками.
Впереди показалось приземистое строение. То ли овин, то ли сарай.
Везение, в последнее время итак не баловавшее супружескую чету благосклонностью, похоже, окончательно решило порвать с ними всяческие отношения. В двухстах метрах от строения произошло то, чего супруги Громовы никак не ожидали. Мотор задрожал, пару раз кашлянул, как старый пёс на сквозняке, и заглох.
Громов нервно, совсем тоненько захихикал.
- Ну вот. Есть повод повеселиться, - заметил он саркастически, выглянув в окошко.
И непроизвольно поёжился, потом забарабанил пальцами по баранке.
Лицо же Полины напоминало бледный воздушный шар, поднимающийся в стратосферу неизведанного.
- Бензин? У нас кончился бензин? - скорее утвердительно, чем вопросительно проскрипела она.
- Рой глубже, - отозвался, прекратив постукивать пальцами, Громов. И, видя недоумение благоверной, зевнул: - У нас остановился мотор, милая, и я совершенно не понимаю по какой причине.
Она поджала
