Сын лжи.

Сын лжи
(китайская сказка)

В одной горной деревне жил крестьянин со своей вечно голодной многодетной семьей. Единственной его заботой была  добыча пищи для прожорливой оравы ребятишек. День и ночь гнул он спину на своем клочке земли, поливая его своим собственным потом, но,  какой бы ни собирал он урожай, этого едва хватало на несколько месяцев. Остальное же время приходилось питаться кореньями, грибами и любой живностью, которая попадалась в руки незадачливому крестьянину.
В один из суровых зимних дней, когда на спящие горы небо посылает белое покрывало, бедный отец семейства вышел из дома и, дрожа от холода, отправился в ближайший лесок, чтобы по свежим следам на снегу выследить зверя и поставить силки у его норы.
Суровый ветер продувал насквозь жалкое одеяние путника, его посох трещал от мороза, а зубы, выстукивая бешеную дробь,  плясали, не в силах остановиться.
Вдруг продрогшему до костей бедолаге  показалось, что он слышит чей-то плач. «Наверное, это мой голодный желудок воет, выпрашивая хоть какой-нибудь еды», - подумал крестьянин. Но вскоре он снова услышал плач, и это был плач младенца. «Откуда в лесу взяться ребенку?» - удивился крестьянин. Но, ведомый собственным любопытством, он пошел на жалобные крики в чащу, и вскоре глазам его предстала странная картина. На самой высокой ели, в пушистых ее ветвях качается колыбель. А в ней ребенок - дрожит от холода и плачет.
Крестьянин был человеком бедным, но сердце его источало лишь щедрость и доброту. Потерев свои озябшие пальцы, собравшись с силами, полез он на ель спасать ребенка. То ли жуткий плач младенца подгонял его, то ли судьба была милостива к нему в это морозное утро, но в мгновенье ока крестьянин влез на самую вершину могучего дерева и, сняв колыбель с орущим карапузом, благополучно спустился вниз. Едва ноги отважного крестьянина коснулись земли, он стремглав побежал к себе домой, боясь, что ребенок погибнет от холода. Всю дорогу до своей хижины сердобольный человек прижимал младенца к своей груди, качал его и пел веселые песенки. Только крестьянин перешагнул порог ветхого жилища, как его окружили голодные дети. «Что ты принес нам, отец? Кого поймал ты в лесу?» - затрещали они наперебой.
Крестьянин вынул из-за пазухи пригревшегося малыша, и вся семья ахнула от удивления. Жена, всплеснув руками, принялась причитать: «Сколько детей в нашем доме, сколько голодных ртов?! Как же тебя угораздило придти с такой-то вот добычей?!»
Крестьянин только молчал, переминаясь с ноги на ногу. Но сердце любой женщины не камень. Будь хоть трижды злой ее язык, рано или поздно в ней заговорит жалость и сострадание. Так и произошло. Вдоволь набранившись, женщина подошла к бедному подкидышу и, плача от умиления, принялась рассматривать продрогшее дитя.
Это был мальчик, и был он весьма крепок и здоров. Согревшись, он весело брыкался и тянул ко всем пухленькие ручонки. Женщина взяла малыша на руки и, обняв, объявила, что посланный им в дом ребенок ни что иное, как воля небес, и вслед за ним придут радость и достаток. Заботливая мать, она заглянула в рот к малышу посмотреть, есть ли у него зубы, и сможет ли он есть грубую пищу. Каково же было ее удивление, когда за щекой у младенца она увидела огромную жемчужину. Достав ее, женщина поразилась красоте голубого жемчуга, столь редкого в этих местах. «И как же это он не проглотил ее и не поперхнулся?!» - запричитала она. «Такой маленький - и такой богатый», - сказал крестьянин, и все вокруг засмеялись. А малыша так и назвали – Фудэ, что значит «богатый».
Кто знает, то ли подкидыш принес в бедную семью счастье, то ли все напасти, уготовленные терпеливым людям,  иссякли, но в скором времени крестьянин, бросив скудное свое поле, стал промышлять лишь охотой да рыбалкой и в деле этом весьма преуспел.  Никогда его силки не были пустыми, и сети его всегда были полны рыбой. Даже жемчужину -  ту, что нашли во рту Фудэ -  не пришлось продавать.
Фудэ тем временем подрос и даже стал говорить и бегать своими крохотными ножками по дому. Все очень любили малыша, словно он был их родной. Но чем старше становился Фудэ, тем сильнее настораживал он своих приемных родителей и многочисленных братьев и сестер.
А дело было в том, что с уст Фудэ слетали только слова лжи. И чем дальше он рос, тем  ложь его становилась изысканнее и  правдоподобнее. Уже никто в деревне, не то, что в семье, не верил  ни единому его слову, и сам Фудэ не мог никому объяснить, зачем он лжет, без малейшей на то причины и выгоды. Ни побои отца, ни слезы матери не могли образумить лживого мальчишку. Однажды он прибежал в лес за своим отцом и старшими братьями, ушедшими на охоту, и что есть мочи заверещал, размазывая слезы по щекам, что их мать упала с крыльца и, ударившись головой о камень, лежит бездыханная. Сломя голову, мужчины ринулись  к дому. Фудэ бежал вместе с ними, все также плача и причитая о любимой своей матушке. Когда обезумевшие от горя мужчины ворвались в дом, они увидели свою мать, как ни в чем не бывало готовящую еду. Тут же они принялись бранить и колотить  своего лживого брата. А Фудэ лишь орал, что и сам не знает, зачем солгал им. Отец так рассвирепел от такой чудовищной лжи, что проклял Фудэ и даже поклялся повесить лжеца на той самой ели, где когда-то нашел его. Вынув из тайника жемчужину, он засунул ее в рот Фудэ со словами: «Это чтобы ничто о тебе не напоминало в этом доме!». Но только жемчужина попала в рот Фудэ, как он тут же изменился в лице и произнес: «Отец мой,  клятвам лжеца поверит лишь глупец. Но,  зная Вашу мудрость, прошу поверить мне, что более Вы не услышите лжи из моих уст!».
Слова эти настолько поразили крестьянина своей искренностью, что  даже гнев его остыл и ушел в землю, как талая вода весной.
«Чем ты докажешь нам правдивость своих намерений?» - обратились к  Фудэ его родные.
«Спросите меня то, в чем у вас нет и капли сомнения. И если ложь моя осталась в прошлом, вы сами без лишних хлопот убедитесь в серьезности моих слов».
Эта речь была полна мудрости, и родные Фудэ решили его испытать.  «Сколько пальцев у тебя на руке?» - спросил один из братьев.
«Пять!» - отвечал Фудэ.
«Могут ли дыры на одежде зашиваться сами?» - спросила сестра.
«Нет! Их зашивают люди!» - ответил бывший лгун.
«Родной ли ты нам сын?» - спросил отец.
«Приемный, но люблю вас, как родных», - отвечал Фудэ.
В прежние времена от него и слова правды добиться было нельзя, а тут его как подменили.
«В чем причина этих чудесных перемен?» - разом произнесла перепуганная семья.  
«В волшебной жемчужине, - отвечал им Фудэ. – Пока я держу ее во рту, я не могу лгать!».
Семья Фудэ перепугалась пуще прежнего. «Не хитрый ли это ход нашего лгуна: может быть, он хочет нас запутать, чтобы мы обманулись еще сильнее», - размышляли они.
Но вскоре отец семейства нашел выход. Вынув жемчужину изо рта Фудэ, он спросил его: «Сколько же пальцев у тебя на руке, сынок?». «Четыре!» - выкрикнул Фудэ и протянул отцу руку, на которой он очень ловко загнул один палец, так что и впрямь можно было решить, что одного пальца не хватает.
Тут уж сомнений в волшебстве голубого жемчуга не осталось ни у кого.
С тех пор Фудэ не расставался с жемчужиной, ни на секунду не вынимал он ее из своего рта, и вместо лживых слов из его уст исходили только правдивые, полные смысла и мудрости речи.
Фудэ не только не мог лгать: волшебный жемчуг за его щекой сделал юношу настоящим прорицателем. И если в его присутствии кто-то позволял себе сказать ложь, то тут же Фудэ выводил лжеца на чистую воду.
Шли годы, все уже давно позабыли о Фудэ-маленьком лжеце, но помнили и почитали правдивого мудреца Фудэ. И скорее бы небо поменялось с землей местами, чем Фудэ вернулся на путь лжеца. Но река времени не пересыхает и течет бурным потоком, а человек спешит обогнать этот поток и сметает все на своем пути, стремясь к своей цели, ибо нет русла у человеческих желаний.
Соседнее княжество, одно из сотен раскинувшихся в землях Поднебесной, решило упрочить свои границы. А как известно, нет лучше способа сохранить свое, как прибрать к рукам чужое.
В родной деревне Фудэ появились странные люди. И хоть ничем они себя не выдавали, проницательный  Фудэ без труда опознал в них шпионов. Что бы ни говорили незнакомцы, как ни старались они быть незаметными и милыми людьми, в каждом их слове  бывший лгун безошибочно слышал ложь.  
Разные бывают шпионы: возвращаемые - те, кто входя в доверие к добрым людям, выведывают у них секреты и спешат вернуться к своему господину, чтобы обо всем донести ему. Невозвращаемые – те, кто подобны занозе, впившейся  в тело: они  обживаются в стане врага и  точат его изнутри.  Есть и обращенные шпионы – те, кто за звонкую монету предают своих господ, и более вредят своей стране, чем помогают.
Но любой шпион – если он, конечно, умеет говорить -  лжец, и Фудэ без труда разоблачал вражеских лазутчиков.
Так как дело близилось к войне, а слухи о всевидящем правдолюбце донеслись и до императора, вскоре Фудэ предстал перед глазами своего государя.
«Правда ли, что ты в силах разоблачить любого шпиона?» - спросил император.
«Нет, - ответил скромно Фудэ.  – Правдивого шпиона я разоблачить не могу!». Столь остроумный ответ насмешил императора и весь его двор, и Фудэ был оставлен при дворце в качестве советника.
Война – скорая вещь. Солдат, не разоряющий чужих земель, разоряет свою, зря проедая свой хлеб.
Союз  мелких княжеств, собравшись с силами,  осадил крепость, в которой  император и его двор оказались волею судеб. Силы, осадившие крепость, превосходили осажденных в десять раз, и исход битвы, обещающей разразиться поутру, был предрешен. Император прощался со своими слугами, предчувствуя скорую смерть, и, сетуя на коварство врагов, ронял слезы досады с высоких крепостных стен.
Лишь советник Фудэ осмелился прервать печаль государя. «Послушай, государь мой, - молвил он. – Я знаю способ избежать  гибели или позорного плена. Для этого лишь отпусти меня за крепостную стену. И еще пообещай мне, как только увидишь  меня снова, затолкать мне в рот жемчужину, что я сейчас передам тебе».
Император не верил в спасение, но рассудил, что хуже от этой попытки быть уже не может, и согласился на условия Фудэ.
А Фудэ, вынув волшебный жемчуг изо рта и отдав его в руки государя, вылез за пределы крепости и что есть духу дал деру в сторону неприятеля и, как того и следовало ожидать, тут же был пойман.
«Куда ты направляешься? - начали допрашивать пленника. – Сколько войска осталось в крепости? Где император?»
Так как лживый язык Фудэ без жемчуга вновь обрел прежнюю ловкость, то он без запинки затараторил: «Бежал я к вам за выкупом: хотел у вас великий выкуп просить за ваши жизни».
«Да ты в своем уме ли?» - удивились враги.
«В своем, - не унимался Фудэ. – Но секрет я вам без денег не открою».
«Что еще за секрет?» - взбесились враги и принялись бить  Фудэ, но тот лишь орал и требовал денег. Вскоре запутанные такой наглостью и ложью враги решили купить у Фудэ  его секрет.
Получив деньги, Фудэ принялся врать, да врать так искусно, что и сомнений-то не могло возникнуть ни у кого в правдивости каждого слова, вылетавшего из его уст.
«Император обманул вас: послал в крепость своего двойника, а сам с