Ветер обнял человека, слегка потрепал волосы, и тихо спросил: - Зачем ты здесь? Зачем тебе это?
-Что? – не понял человек.
-Зачем тебе это? Все это?
-Такова моя судьба.
-Нет ни какой судьбы! – рассердился ветер, - Ты мог легко избежать этого, и твоя судьба была бы другой!
-Так надо, - тихо ответил человек.
-Никому это не надо, - возразил ветер, - Твоя жертва напрасна.
-Нет. Они поймут. Когда-нибудь поймут.
-Никто ничего не поймет! Они не в состоянии оценить твою жертву. Кнут и пряник – вот их единственные идолы. Только так можно управлять ими. Я знаю, о чем говорю, я знаю их лучше тебя!
-Ты их совсем не знаешь, - ответил человек. – Ты видишь только их поступки, но не можешь заглянуть им в душу.
-В душу? Нет у них никакой души. Есть только желания, и вся их жизнь подчинена им.
-Нет. В них есть много хорошего.
-Например? – ехидно спросил ветер, – Ложь, зависть, жадность, гордыня?
-Нет. Любовь, сострадание, раскаяние.
-Не знаю, не видел. Ты видишь в них то, что тебе хочется, что бы смерть твоя не была напрасной.
-Может быть. Но у меня есть надежда.
Ветер разозлился по-настоящему. Он поднял настоящую бурю, засыпал песком глаза людей, валил их с ног, вырывал деревья.
-Надежда?! – ревел он, - Так ты здесь только ради надежды? У тебя ее нет. Они обречены. Я знаю! Я играл с плащом кровавого Александра, и буду развевать трехцветные флаги Наполеона. Я бил в лицо римским легионам, и буду надувать паруса кораблей конкистадоров. Могу продолжить, если хочешь. Люди, закованные в железо, будут грабить и убивать, с твоим именем на губах и крестом на одежде! Железные машины, пройдут по земле, пролетят над ней, сея огонь и смерть. А потом тебя забудут. Ты станешь неудобным, ненужным. Они найдут себе кого-нибудь другого. А может, вообще никого, так проще.
-Я все это знаю, - ответил человек.
-И все равно ты здесь?
-Да. И тебе не понять меня, ветер.
-Нет, не понять. Ты мог стать всем, если бы захотел. Царем мира. Ты мог привести их, к добру и любви. Показать им дорогу, верную дорогу. А вместо этого ты позволил им себя убить.
-Я умираю за них. И верную дорогу они должны выбрать сами. Даже если придется убить десять таких, как я. А теперь уходи. Мне пора.
Рассерженный ветер улетел, раздраженно махнув невидимым крылом, бросив негромкое:
- «Прощай!»
Но человек уже ничего не слышал. Лишь скрип грубого деревянного креста ответил ветру.
