Детские войны

 Прошло, примерно, 300 лет после образования Межи. Точную дату назвать сложно, как и точное место. Зато, это место можно описать. Сама Межа представляла собой угнетающую серую пустыню. Земля была ещё в состоянии плодородить, но это давалось ей нелегко и не всегда. Вокруг бывших больших городов и вовсе нельзя было ничего вырастить. По этой причине люди старались отстраивать новые поселения, или селились в самых крохотных деревушках. В итоге такого расселения вся Межа поделилась на три части: Север, Юг, Восток. Это были своего рода государства, и каждое из них занималось конкретной деятельностью для поддержания двух других. Примечательно было то, что никаких разногласий, как в былое время, между ними не возникало. Юг и Восток занимались сельским хозяйством. Хотя Восток занимался им только ради своего региона, а основная его задача была - промышленность. Большинство техники поставлялось оттуда. Там же находилась и военная промышленность. Север же, точнее даже Северо-Запад, занимался по большей части наукой и развивал технологию. Города Севера - реконструкции старых городов, поэтому еду было произвести... никак. Хотя были некоторые способы, но с их помощью нельзя было прокормить даже один город. Даже один день. Поэтому Север зависел от Юга очень сильно. Была построена прямая магистраль, по которой в шесть полос неслись грузовики с продуктами на Север и пустые грузовики на Юг. Короче, Север - голова, Юг - желудок, Восток - руки.
Самая главная достопримечательность Межи – это её атмосфера. Никто до сих пор, так и не понял, как с ней бороться. Дело в том, что люди могли выжить в ней, в среднем, 25 лет. И неизвестно даже как это так всё случилось. Просто в какой-то момент, люди, старше 25, начали погибать. Города закрывали на карантин, но это не помогало. Тогда мир объединился и перекрыл все границы. Была потрачена невероятная сумма для обеспечения безопасности Чистым регионам. До сих пор люди в страхе, они так и не знают, что будет, если хотя бы один человек из Межи появится в Чистом. Много выдвинуто версий, но страх того, что и Чистый станет Межью, перекрывает все эти версии. Из-за невежества в этой области, 300 лет подряд происходят военные конфликты на границе Чистого. Если посмотреть на эти конфликты с высоты птичьего полёта, то увидишь, как бегут маленькие точки к кружкам. Эти кружки извергают из себя искры, которые летят целенаправленно в точки. И, спустя непродолжительное время, всё это прекращается. Остаётся только неподвижная картина, больше похожая на флаг. Зелёная полоса Чистого, и серая, заляпанная кроваво-красными пятнами, полоса Межи.
Увы, птиц начали истреблять с начал воздвижения Границ. Редко увидишь птицу. Вернее никогда. Лишь в книжке.
Кроме всего прочего, Межа породила конфликты и между материками. Межа распространилась почти на всю Евразию. Остатки Европы пытались найти убежище  на других материках. Но страх и тут не позволил действовать. Тогда и началась десятилетняя война, в результате которой население Земли сократилось примерно в десять раз. И единственный годный для жизни материк – это Австралия. Остальные пожинали плоды химического, ядерного и прочего оружия. Это оружие не сразу пустили в ход. Все понимали, что применение подобного вооружения может привести к ещё большей катастрофе, чем Межа. Но Европейцы отчаялись и рискнули. Так вот, Европа стоит, а значит, они не ошиблись. Австралия вообще игнорировала весь этот милитаризм и тоже оказалась в плюсе.
И, конечно же, Южный полюс. Он тоже с некоторого времени стал активно заселяться. Ну да хватит об этой географии.

Чистый. Виктор Чистых.
Виктор Чистых являлся командующим на секторе А34. Этот сектор был самым спокойным на Границе. Но и здесь было место для подвига. Хотя с такой фамилией Виктор не нуждался в дополнительных наградах.
Всё своё свободное время он посвящал своему конспекту. В нём он кратко излагал события и обдумывал, как нужно было поступить. Если «как нужно» и «как сделал» совпадали, тогда он откладывал конспект и шёл играть в шахматы к полковнику. Иначе он записывал верный вариант и вдалбливал его себе в память, чтобы в следующий раз поступить «как нужно». Он даже не с кем не советовался. Виктор был уверен в себе, может даже слишком. Но это качество не портило его.
- Знаешь, - говорил полковник Билл Хэнкс. – Я никогда не любил шахматы. А ведь сейчас в них играю. Эта скучная служба приучила меня к более скучным вещам.
- Ну не скажи Билл, - отвечал Виктор. – Служба не скучная. Она полезная и важная. Или тебе кажется, раз так мало нападений, можно просто валяться в кресле, лениво читая прессу?
- Да не так уж и часто я её читаю, - оправдывался он. – Вечно ты за всеми наблюдаешь, как шпион. Тебе надо было не на Границу, а куда-нибудь в разведку.
- Я бы с радостью, но ведь внешняя разведка закрыта. Нет такого подразделения теперь.
- Кто же тебе такую глупость сказал. Пресса? – усмехнулся Билл. – Есть конечно. Куда же без неё? Откуда иначе брать информацию об этих недомерках?
- Билл, к чему такая агрессия? Пожалел бы лучше этих детей.
- А ты их жалеешь, когда по твоему командованию гибнут сотни таких деток?
- Вот все так шутят и упрекают пограничников, – отвечал Виктор, он знал, что Билл его понимает. – Я же охраняю эту маленькую страну, да тут жить негде уже. Моя вечно припоминает мне, что её не устраивает жизнь в бараке. Нам всем приходится мириться с этим положением.
- Я вечно это слышу. И знаешь где?
- Где же, Билл?
- Везде. На каждой странице каждой газеты, на каждом столбе. Повсюду эта смиренная пропаганда. Но я, в принципе, с ней согласен. Другого варианта у нас нет. Хотя… - он немного подумал и продолжил. – Я тут кое-чего слышал. Очень интересная вещь, хотя и противоречит твоим убеждениям.
- Говори, не стесняйся.
- Хорошо. Так вот, помнишь инцидент на Е12? – Виктор кивнул. – Того парня нашли. И никогда не поверишь где, – он выждал паузу. - На серой полосе. Не хило да? Ребята в исследовательском отделе наверняка шокированы, подобного пока ещё не случалось. Как тебе, а?
- Это бред, - засмеялся Виктор. – Ему было 30, там не выживет такой человек. Проверяли же. И где ты это услышал?
- Источник, конечно, не безупречный, но всё же.
- Понятно, - Виктор разошёлся смехом. – И ты ещё слушаешь этого болтуна? Да весь Е34, да куда там, вся Граница знает, какой врун этот Саид. Сохранились в нём восточные корни болтливости, вот и мелет языком.
- Не всё, что он рассказывает, ложь. И ты это знаешь.
- Сломанные часы, как говорится.
- Тебе бы лишь поговорками разговаривать, - сказал Билл. – А ведь знаешь? Глупость, повторённая слишком много раз, становится пословицей.
- Саид тебе так сказал? - Виктор всё продолжал смеяться над Биллом.
- Два Саида.
- В общем, Билл, оставлю я тебя с твоими сказками наедине. Уже два часа, а значит надо осмотреть гарнизон. Вдруг кто-нибудь сбежал. Какой-нибудь 30-ти летний.
И, смеясь, Виктор закрыл дверь с внешней стороны. А полковник, покачав головой, глубоко вздохнул и уселся поглубже в кресло. Он достал из стола газету и начал вдумчиво читать и верить.
Виктор зашёл в одну из Точек, которая представляла собой железобетонный стакан, врытый в землю вверх дном, с тонкой прорезью в стенке, из которой торчали стволы 23калибра. Разговор с бойцами был короткий, и он проследовал к наблюдательной вышке. Там его ждала более интересная информация.
- Привет, брат славянин, - поздоровался Виктор, широко взмахнув рукой.
- Здравия желаю, - в ответ улыбнулся постовой Андрей. – Правда, мой отец скорее грек.
- Ничего страшного, у нас и так все нации смешались в одну. А у тебя хоть имя русское, - и спустя неловкую паузу Виктор продолжил. – Ну чего расскажешь, старший сержант?
- Есть чего рассказать, генерал.
- Серьёзно? Какое-то тело встало? – пошутил Виктор.
- Намного серьёзней и страшней. Птицы…
- Что?! – возмутился генерал. – Какие ещё птицы? Почему я узнал только сейчас?
- Я всё доложил в центр. Меня просили умалчивать об этом. Я решил, что вам-то можно доверять.
- Само собой. Я как ни как твой командир. Но как так? Птиц не видел никто лет двести уже. Может больше. В последний раз я видел их на стенде потенциальных целей в учебном корпусе. А это было ещё, когда я учился.
- Век живи, век учись.
- Отставить юмор, – серьёзно отрезал Виктор. – Совсем от рук отбиваетесь. Пора бы вам напомнить, что здесь всё-таки армия.
Этой фразой он резко обрубил разговор и, задумавшись, вышел
Началось самое ленивое время на всей Границе. До ужина ещё далеко, а обед уже переварился в желудках. Этот сектор был не исключением. Бойцы занимались чем угодно кроме своих обязанностей. И даже когда включилась тревога, люди нехотя привели себя в боеготовность и пошли на позиции. На фоне этого ленивого стада Виктор, орущий и подгоняющий всех и каждого, выглядел неуместно. По факту, торопиться было некуда. Дети появились лишь на горизонте, а значит, будут идти почти час. А потом почти пять минут умирать. Бессмысленные жертвы и без того вечно умирающих людей.


Межа. Нирра Ал.

Нирра Ал, несмотря на странное имя и фамилию, был обычным парнем. Скорее всего, его родителям было скучно, и они решили пофантазировать с названием для своего сыночка. Был он рожден крайне рано даже для Межи. Его мама дожила до его 14-тилетия. Правда отец был куда старше, и он погиб года Нирру было всего пять. Последнее воспоминание о своей семье  было радостное, насколько это возможно для Межи. Они гуляли в парке среди бетонных пародий на деревья, раскрашенных не пойми каким цветом – между фиолетовым и зелёным. Он был тогда совсем ещё маленький но умудрился запомнить фразу своего отца, которая повлияла на его жизнь не хило.
- Лентяи, безграмотные, алкоголики, наркоманы, извращенцы, психи, социофобы, социопаты, эгоисты, уроды, моральные уроды, шизофреники, неудачники, плаксы, зануды, слабаки и так далее. Все эти люди легко оправдываются называя себя творческой личностью. Грош цена всем им.
Почему они говорили про творчество, и что говорила мама, Нирра не помнит. В прочем, много чего он забыл, как и внешность папы. Глядя в зеркало, он смутно припоминает тощего, сутулого, ухмыляющегося парня. Нирра до сих пор так и не понял, что в том далёком прошлом его папа шутил, говоря про творческих людей. Эти слова сделали его любителем математики и физики. А он и не жаловался. Среди этого воздуха, донельзя забитого ядовитой пылью, сложно творить. Зато очень хочется от него избавиться, чему Нирра посвятил свою жизнь.
Правда избавляется он от него совсем не математикой, физикой и химией. Он это предоставил более умным ребятам. Окончив последний класс – третий, Нирра увидел себя в роли солдата. В Межи солдаты не те, что в Чистом. Их основной функцией является сочинение идеального будущего, опустошение бутылок. Ну, и, конечно же, наркотики. Как Нирра ни старался не стать творческим человеком, он им стал. Весь в отца.
Но, каждое воскресенье, он посещал церковь. Это было единственное место, где можно было ещё верить и надеяться. В её полумраке было не видно вездесущей серой пыли. И воздух, казалось, не так сильно сдавливает лёгкие. И это видимость поддерживала жизнь во всей Межи, невзирая на тот факт, что около восьмидесяти процентов были атеистами. Они все посещали церковь, но