Отец и сын.

Парень принял лопату и начал копать рыхлый снег. Василий Степаныч тоже принялся за дело. Николай тем временем помог другу выбраться из салона, и тоже схватились за лопаты.
Впервые же минуты, проведенные на морозе, замерзли руки, но по сравнению с замерзшими но-гами этого холода совсем не чувствовалось. Снег был рыхлым и лопате поддавался очень легко, но был сы-пучим и как песок обратно скатывался под машину. Пальцы, сжимавшие лопату, уже не разжимались. Плюс от работы лопатой был один – плечи разогревались, и думать о замерших членах было некогда. Василий Степанович работал за троих и усердней каждого их тех, кто пытался освободить машину из снежного плена. Уже вскоре нос «Волги» был откопан и Василий перебрался на другую сторону, и стал помогать Николаю и его другу.
Гришка лопатой работал, чуть приподнимая ее из снега – уж сильно замерз по дороге сюда. От отца старался далеко не отходить. Сейчас парень пуще прежнего боялся злого снежного бурана. Но жаловаться Гришка боялся и делал вид, что работает. А как только отец бросал на него суровый взгляд, расправлял плечи и с усердием начинал кидать снег из-под колес.
Когда машину откапали, то лопаты скинули в багажник и Николай забрался в салон и схватился за руль, он высунул голову из окна и крикнул:
- Толкайте! – и вдавил педаль газа.
Василий Степаныч навалился всем телом на багажник, уперся ногами и закричал что есть мочи в темноту и на Гришку, чтобы тот так же уперся и толкал автомобиль. Друг Николая в это время подкладывал под задние колоса деревянные плахи. Мотор взревел, колеса прокрутились и тронулись по шершавой де-ревянной поверхности. Машина сорвалась с места и выскочила на дорогу. Толкавшие сзади Василий Степа-нович и Гришка упали в снег. Друг Николая бросился их поднимать и, оказавшись на ногах, они побежали вслед за автомобилем. Красные огоньки фар проехали чуть дальше по дороге и остановились…
Василий Степанович пожал руку Николаю и его другу и двинулся обратно к дому. Ночь выдалась нелегкая – руки от работы лопатой казались ватными и к тому же жутко замерзли. Ноги еле волочились по заснеженному пути, валенки всякий раз проваливались, от чего мужик шедший домой постоянно норовил упасть в пышный сугроб.
Гришка стоял около машины и тяжело дышал. Парень не привык к такой тяжелой работе. Обычно тяжелую работу по дому выполнял отец. Вспомнив о нем, Гришка осмотрелся и сквозь воющую пургу увидел большую фигуру, ступавшую по тропинке к ярким окошкам их дома. Машина громко тарахтела под боком. В окно высунулся Николай.
- Спасибо вам за все! Вы нас очень сильно выручили!
- Знаете, у нас с отцом сейчас плохо с деньгами. В такие морозы транспорт стоит, услуги водителей не нужны и мы с отцом сидим дома, бока отлеживаем. А деньги нужны: то гвозди купить, то крупу. Пони-маете?
- Я вас понял. – Николай запустил руку в карман своего пальто и изъял оттуда несколько скомканных цветных бумажек. – Вот здесь сто пятьдесят рублей. Если бы вы не вы, мы, наверное, до самого утра проторчали тут. Спасибо!
Машина тронулась с места и помчалась в темную ночь по длинной проселочной дороге. Гришка сжал в кулаке деньги и поторопился по следам отца к дому.
Василий Степанович сидел за столом и пил чай. Перед ним лежала тарелка, а в ней кусочек недое-денной котлеты. Гришка вошел в дом вместе с потоком ледяного воздуха. Отец бросил беглый взгляд на сына и вновь отвернулся.
- Чего ты там так плелся?
- Хорошие люди. Прощался.
Гришка разулся, скинул фуфайку на крючок и поплелся к столу. Из кармана вдруг выпала шапка, а следом за ней на пол вяло кружась, упали и несколько цветных бумажек.
- Откуда деньги? – Василий Степаныч поднялся из-за стола и загородил своей широкой спиной тихо раскачивающую лампочку.
- Николай дал.
- Зачем взял?
- А что ж мне выкидывать их?
- Иди и верни. – Грубо бросил Василий Степанович и вновь вернулся за стол к чаю.
- Как же я их верну, коль машина уже уехала!?
- Как взял, так и вернешь.
- Ну…
- Я сказал, верни! – Василий Степаныч громыхнул кулаком по столу с такой силой, что кружка чая и тарелка подскочили на деревянной поверхности.
Гришка опустил голову. В руках он сжимал сто пятьдесят рублей, которые дал ему Николай. Парень не хотел никуда идти в такую жуткую ночь. И так он уже побывал в этой злой пурге. Василий Степаныч - мужик с характером деревенским и жестким не стал дожидаться решения сына и, схватив его за ворот, прямо в одной рубахе выволок его в сени и спустил со ступенек в сугроб.
- Отец, ты чего? – завыл парень, вытаскивая из-за ворота комья снега.
- Разве помощь заслуживает денег?
- Ну…
- Верни деньги!
И тут Василий Степанович захлопнул двери и оставил сына на морозе. Вернувшись в дом он, как и всегда, занял места у окна, за столом…