Сказка

пока чихала и слезы утирала - запамятовала, опять же, о своей вековой аллергии, - пока страницу нужную слюнявила, пока очки, пока... Словом, богатыря и след простыл.
Думаете, утёрлась старушка, отступилась? Ххехх, плохо, видать, вы их бабоёжинскую вреднючую породу знаете. Как бы не так! Она - в чулан, за ступой, за помелом. Куды он, сердешный, денется! У бабки яблочко наливное по блюдечку бегает - никакие ваши супер-пупер навигаторы в подмётки не годятся.
Шепотнула словцо заветное в ступу, помелом от крылечка отпихнулась - только её и видели. А избушка как застыла в немом пардоне - здрасте своё в паузу вклинить вознамерившись - да так и осталась стоять в придорожной пыли, мух в разинутую дверь тучами впуская.
Три дня и три ночи глаз не сомкнули. Молодец трёх меринов до кровавой пены загнал, а бабкиной ступе хоть бы хны. Она ведь на волшебной тяге - это вам не керосин какой-нибудь.
Богатырь, знамо дело, отстреливаться. Ха - стрелы! У нас сказка, но не каменный же век! Пока Бабка спала, в сказках тоже появились и пулемёты, и даже переносные ракетные комплексы „Стингер“. А у молодца - нет. Он бы и рад „Стингером“ полоснуть - да откуда? Дома в подполе остался. При себе-то у молодца пистолет газовый. Подлетит бабка ближе - он ей бац - залп горчичный... Пока та чихает, пока кривым носом сморкается - молодец дальше скачет. Кабы не залпы да аллергия проклятущая, сами смекайте, бабке три б цельных дня надобны разве были?
Долго ли, коротко ли - иссякли у молодца арсеналы. Понял богатырь, не уйти ему от погони. Ему бы шапку-невидимку, но нету. И купить не у кого. Злата зелёного пруд пруди, аж из карманов наружу, что квашня твоя прёт, но лавки-то придорожные второго дня как кончились. Давно уж по чисту-полю круги от бабки нарезает. Ослаб. Хитрить стал: и яблоньку схоронить его под ветвями умоляет, и кисельным берегом, будто одеялом, укрывается, и к печке в жерло закопчённое прыгает. Но напрасно он яблоки зелёные с пирогами сырыми киселём закусывал. Брюхо только пучит, а от Бабы- Яги всё одно спасу нет. Это ведь лишь гусь да лебедь дурна птица. Всяк её проведёт, всяк от неё везде спрячется. А бабка нет. Бабке не зря за опыт жизненный железные зубы дадены. Бабка насквозь видит. Из-под укрытий взопревшего молодца выгоняет да знай его повдоль спины помелом щекочет. Забавляется так. Чует, хитрюга, что скоро ровное чисто-поле закончится и земля закругляться начнёт…
Да. А всем старомодным индивидуумам, кто до сих пор верит, что в сказках земля плоская и на трёх китах плавает, не лишне напомнить: сказка наша современная, и земля, стало быть, в ней, как и положено, кругла, аки твой румяный колобок.
Поймала Баба-Яга момент, когда новый молодец с закруглением земли поравнялся и - в спину его легонечко - тыдыц. Древком от помела, значит. Со стороны - будто сам спотыкнулся. Всё чисто, комар носа не подточит. Не дай бог дружинники царские допрос учинят, как дело было - легко бабка отбрешется. Камеры же видео-невидимые  повсеместно пока носа не совали.
Дальше слушайте…
Спотыкается, значит, новый молодец о закругление и - кубарем - бултых прямо в море-окиян. Здрасте, говорит, вот и я...
Нет, ты погляди на них! Чего рты-то раззявили?! Дурачьё! С кем ему там здоровкаться, коли он только что бултыхнулся? Народ-то морской не успел собраться. Каракатицы - и те в страхе разбежались. Он один пока плещется. Ветер, конечно, где-то там по морю гуляет и даже кораблик к острову Буяну гонит, но это пока там, вдалеке, за горизонтом.
А он - как перст в одиночестве барахтается, по воде руками шлёпает, воздух ртом хватает... И говорит - не здрасте, говорит, а, наоборот, - помогите. Но, опять же, кому говорит, не понятно. Кто его спасать будет, коли одна только бабка на берегу от смеха животом надрывается. Она, что ли? Она и не собирается. Она знай хохочет.
- Передумала я, - от хохота всхлипывает, - мухомор из тебя лепить. До того ты, - икает, -потешный, что решила я лучше замуж за тебя пойти. Люб ты мне теперь, молодец. Вылезай, - трясётся, - скорей. На колени пади. Руку-сердце предлагай. Я, - говорит, - конечно, покочевряжусь, как всем красавицам писаным положено, но, - говорит, - ты уж не тупи, а прояви молодеческую настойчивость. И тогда я, так и быть, сердцем размякну, согласие своё дам.
А сказав, зарделась Баба-Яга и, потупив шальные, в жёлтой поволоке да с бельмами, влюблённые глазоньки, принялась платочек кружевной в смущеньи на пальчик с коготком длинным накручивать.
Тут как раз и молодец наш дно под ногой нащупал. Всей глубины-то - курам на смех - по колено оказалось - окиян, называется! Как опёрся молодец крепко-накрепко, так сей же секунд Бабу-Ягу и полюбил. Всей душой полюбил, а полюбив, на берег - в ноженьки к ней - кинулся.
Вы небось, горьким опытом наученные, подумали - опять я заврался? Видано ли, чтобы молодец старуху древнюю полюбил?! Видано ли, чтобы заместо того не предпочёл из копытца испить да в козлёночка превратиться?!
- Полноте! - отвечу. - Не привираю ничуть. Нешто в жизни такого не бывает?
А у нас, смею заметить - вообще сказка. И живут в сказке, если запамятовал кто, не только Бабки Ёжки. Бывают в сказке страхи и пострашнее.
Вот и рассудил молодец: там, за спиной, в море-окияне - и водяные, и чудо-юдо-рыба-кит, и черти в омуте, и дядька Черномор со товарищи. Зубы на него вострят да пики буланые точат. А морской царь, не в пример царю-Иванушке, новомодные забавы богатырские не жалует, дно морское в строгости содержит. А ну как в гневе праведном трезубцем его в печёнки шандарахнет!
Да и если разобраться, он даже плавать не умеет - куда ж ему в пучины лезть?
Скажете - Рыбка Золотая? В ней спасение? Эх, головы вы садовые. Разве ж Рыбка супротив владыки морского попрёт? Да ты поди ж к тому же её для начала поймай. У него ведь ни невода , ни даже динамита!
А на берегу, думает, одна какая-то бабка хроменькая. Чего он вообще от неё бегал?! На кой ляд бежать, дурья башка, коль можно полюбовно договориться, к делу приспособить. У них - с её-то талантами - не семья получится, а сплошное загляденье! Любо-дорого и всем прям на зависть: он на стрелки с новыми молодцами ездит, базары перетирает; бабуся несговорчивых - на лопату да в печку; а избушка на курьих ножках их утехи крышей обеспечивает, тылы прикрывает, к стрельцам задом поворачивает. Просто диво дивное да чудо чудное!
В тот же день свадебку и сыграли…
Меня, само собой, не звали. Я сам.
Я же не мешал никому! Тихохонько!..
Эх... Судьбинушка!
И что ведь обидно: по усам даже не текло, а по морде - всё одно попало…

Да уж... А вы небось думаете, нам, котам, легко. Даром, что учёные. Вы попробуйте от зари до зари на цепи! Что проку, что золотая? Разве в золоте счастье?! Мы тоже любви хотим. Хозяин, вон, пошёл за дуб русалку очередную жарить, а я опять один-одинёшенек. Если и смогу налево - так разве что сказку вам говорить. Скучно мне... Тоска-а-а...