едой.
Диша поймала взгляд потемневших в полумраке, глубоких глаз, быстро вскочила и вернулась на своё место в одеяльном коконе. Чуть ранее она хотела было протянуть руку и в шутку почесать этого кота или демона за ухом, но теперь передумала.
Он прикрыл глаза, задрёмывая. Неторопливо текли мысли. Может, тут и остаться жить? Неплохо же вроде. Подумаешь, что-то тянет на юг! Лиорэк рассказывал, что там находится. Много лесов, равнин, озёр и рек, городов и посёлков. Много людей. А дальше на юге, на другом краю большой земли – пустынная степь, горы и побережье моря. Ничего особенного…
8.
Он проснулся от лёгкого прикосновения к голове. Словно дуновение слабого ветра или чьё-то дыхание невесомо прошлось по коже, заставив зашевелиться несуществующие, невесть кем и когда сбритые волосы.
В комнате все спали, никто не приближался к его постели.
Хетном машинально оттолкнул это прикосновение мысленным усилием, а потом отгородился от него и сам не осознал, что именно и как он сделал.
Острое ощущение опасности заставило его взметнуться с пушистой подстилки и броситься вон из дома. Он спал в меховой куртке и штанах, так что времени на одевание тратить не пришлось.
Он не выскочил наружу сразу, осторожно открыл дверь и помедлил, присматриваясь и прислушиваясь, потом шагнул за порог и бесшумно двинулся вбок, прижимаясь спиной к стене, прячась в тени дома.
Низко над домом, в ясном ночном небе, заслоняя звёзды и луны, промелькнуло нечто продолговатое и стремительное, как большая хищная рыба. Опасность исходила именно от этой летучей штуки. Хетном с чёткой уверенностью почувствовал, что эта штука явилась за ним, явилась, чтобы убить его. Её надо было увести прочь от дома, в котором мирно спали ни в чём не повинные, приютившие опасного чужеземца люди.
Надо было проскочить в скалы, а для этого – миновать открытый участок земли.
Летучая штука испустила широкий луч, который начал быстро приближаться, обшаривая всё вокруг. Хетном сорвал с головы шапку и бросил её так далеко, как смог. Луч полыхнул ярче, шапка вспыхнула и мгновенно превратилась в крошечную кучку пепла, которую слабый ночной сквозняк размёл по камням.
Безымянный выдвинулся к самому краю тени, выждал, когда летучая штука сделает круг и завернёт за дом, и сорвался на бег зигзагами, длинными неровными прыжками кидаясь из стороны в сторону. Несколько раз луч чуть не зацепил его, но через несколько мгновений беглец нырнул в тень от скал и исчез из виду…
При самом слабом освещении он видел почти как днём, но в чёрно-серой гамме. Он крался вверх по тропинке, собираясь добраться до низины в центре острова и укрыться в системе пещер, которую приметил во время дневной охоты. Но потом понял, что это стало бы ошибкой.
Летучая штука замечала его всякий раз, когда он показывался из-за очередного обломка камня, за которым он укрывался по мере своего продвижения по тропе. И каждый раз вспышка луча плавила камень, пытаясь настичь беглеца. Он по-прежнему успешно отталкивал незримое странное прикосновение, но у него возникло впечатление, что летучая штука видит тепло его тела, когда он покидает очередное укрытие.
Он понял, что не сможет добраться до пещер. Низина открытая, склоны там ровные, крупных каменных обломков мало, к тому же он будет отличной мишенью на фоне снега. И пещеры не настолько глубоки, чтобы их нельзя было проплавить лучом…
Он давно бросил всё оружие, которое только мешало бежать. Он взял в сторону от ущелья, ведущего к низине, и судорожно озирался в поисках спасения. Да-а, с большой земли нынче ночью наблюдают особенно красивое северное сияние, мельком подумал он, с трудом увёртываясь от очередной вспышки…
Он случайно посмотрел в сторону моря и… заметил медленно продвигающееся мимо острова тёмное угловатое пятно. Он быстро спустился вниз, притаился за камнем, сбросил обувь и попробовал ногой воду. Вода была такой ледяной, что обжигала кожу. Но там, ввиду острова, шло судно. А здесь он всё равно долго бегать не сумеет, сжигающий луч и летающее создание – сильнее и проворнее.
Он сбросил с себя одежду и инстинктивно напрягся всем телом, разогреваясь. Кожа запылала, дыхание сделалось горячим. Он набрал в грудь воздуха и бросился в воду, бесшумно и быстро. Дыхание перехватило, и он чуть не захлебнулся, но выдержал, нырнул и проплыл под водой, сколько смог...
Поначалу холод почти не чувствовался, беглец быстро продвигался вперёд и ощущал надежду на спасение. Но постепенно плыть становилось всё труднее…
Из тела всё быстрее уходило тепло, ледяная вода пожирала его. Руки и ноги тяжелели, дыхание пресекалось, сердце останавливалось. Но большая тёмная масса судна была уже совсем близко, нависла над головой.
Из последних сил Хетном крикнул и сам не узнал своего хриплого каркающего голоса. Его услышали, сбросили верёвку, он вцепился в неё и замер в ледяной воде. На борту догадались, что сам он не вскарабкается после такого заплыва. Его затянули наверх, перетащили через фальшборт, и он свалился на палубу почти без дыхания.
Над ним склонились, пытаясь рассмотреть – два чёрных силуэта на фоне звёздного неба.
-Ты выиграл, он всё-таки доплыл. Брось его в трюм. Выживет – его счастье, если, конечно, попасть на рынок рабов, как товар – это счастье…
9.
Лиорэк не спал. Он увидел, как Хетном внезапно вскочил с постели и побежал наружу. Старый эрмин тихонько поднялся и последовал за ним. Он с самого начала взял себе за правило присматривать за новым работником маяка. Мало ли какие последствия удара по голове, кроме потери памяти, могут ещё возникнуть.
Он увидел воздушную машину, понял, зачем она вернулась, и был уверен, что Апа в ней нет.
Он видел, как Безымянный с риском для жизни увёл испепеляющую смерть за собой в скалы. Он побежал следом, не в силах оставить в опасности молодого иного, к которому успел привязаться, словно к родному сыну.
Он не мог бежать быстро и сильно отстал. Поэтому не угодил под одну из смертоносных вспышек луча с неба. Он спрятался в камнях, как сумел, и беспрерывно молился – не за себя, а за Хетнома. Он видел, как молодой иной бросился в воду. Он сумел заметить идущее мимо острова судно, но даже старческая дальнозоркость не позволила ему разглядеть, доплыл ли до него беглец или утонул по дороге.
Всё, что он мог, это молиться за Безымянного. А когда увидел встающее над островом зарево, то понял, что ему стоит поскорее помолиться за тех троих, которые останутся здесь навсегда…
10.
Динзин поливал лучами с борта низко летящей шлюпки дом и маяк и ругался – главный объект уничтожения ушёл. С концами ушёл, непонятно каким образом и куда исчез, словно испарился в скалах или в иной мир провалился. Горело и плавилось красиво, жаль, что недолго…
На всякий случай динзин покружился над островом ещё немного, в очередной раз обшарил пеленгатором ауры всё вокруг, обнаружил человека, который забился в скалы возле воды, и по примеру начальника оставил его в покое. Динзину стало лень выковыривать из каменной щели жалкое старое существо, всё равно оно тут не выживет без тёплого жилища и пищи.
Мимо острова тащилось примитивное местное корыто, на нём беглеца также не обнаружилось, да и обнаружиться не могло – не доплыл бы он туда, теплолюбивый южанин с курортной планеты…
Пожар потух. И мыс, на котором больше ничто не возвышалось, и весь остров сделались тёмными и тихими.
Улетая, динзин помянул упившегося к этому времени в хлам Апа.
-Ну вот, теперь мы знаем, какие у тебя на Форсе связи. Были...
11.
Маленькая каюта, обставленная слишком аскетично даже для минимального унифицированного бортового интерьера, казалась такой тихой, словно в ней никого не было. Камбей откатил дверь в паз ударом ноги. Динзин с интересом выглядывал из-за его спины.
-Он ушёл. Почуял и ушёл, и непонятно, куда делся, потому что прикрылся. На острове нет ни одного плавучего средства на ходу. Что это значит?
Амшин невозмутимо обратил к динзину и Камбею свои огромные оранжевые глаза с горизонтальными зрачками и совершенно спокойно ответил:
-Я так понял, что опасна только память Халеарна, её я стёр, а вместе с ней – все приобретённые навыки. Но, поскольку канне Манейр он нужен живым и вменяемым, всё природное я оставил без изменений. Я даже форсианский язык ему оставил, пусть считает себя местным, когда очнётся, хе-хе. А у девчонки я вообще ничего не стирал — в этом нет необходимости, она ничего не видела, предусмотрительный маур не пустил её ни к телескопу, ни к маяку…
-Насчёт девчонки уже можешь не беспокоиться.
Амшин посмотрел на Камбея, моргнул, потом одобрительно кивнул. И добавил:
-Халеарн – кот. У котов много врождённых тонких способностей. Если бы я знал, что вы намерены его уничтожить…
Камбею почудилась насмешка в глазах и голосе маленького тави, но придраться было не к чему, и он подавил раздражение и подозрения. До поры до времени.
-Ладно. В ледяной воде он далеко не уплывёт, потонет. А если даже каким-то чудом выживет, то всё равно долго не протянет. Людям такого уровня цивилизации, как на Форсе, свойственно немедленно уничтожать всех, кто на них не похож… Старшим и младшим Оэренгайнам поступят два одинаковых доклада – о выполнении приказа…
Камбей весело усмехнулся.
Раздался пронзительный свист на грани ультразвука – сигнал оповещения.
Все трое бегом бросились в рубку. Там головой на пульте спал пьяный Ап, но сигнал верещал не поэтому.
-Запрос с автоматического спутника таорэн. Уходим, пока не появился патрульный.
Динзин убежал в меньшую шлюпку, и оба эрнианских аппарата немедленно стартовали.
