неожиданно проснувшись среди ночи. Анна говорила тихо, почти шептала в телефонную трубку, прикрывая ее рукой, чтобы звук ее голоса не разносился по комнате. Она кого-то отчитывала, но так, будто не приказывала, а просила. Последние ее слова были о том, чтобы он пока здесь не появлялся ни под каким предлогом, тем более, инкогнито. Света подумала, что Анна могла бы больше ей доверять, и пора ей познакомиться с хозяином дачи, но Анна видимо была весьма морализованной особой и предпочитала встречи тайком открытому разговору. Что же, выходит, это был таинственный друг Анны, которого та просила не показываться, чтобы не беспокоить Свету. Это благородно с ее стороны, но совсем лишнее.
Случай познакомиться представился через неделю. Света любила подолгу валяться в постели, когда солнце уже вовсю светило, или дождь успевал залить все дорожки, и уже собиралась вставать, когда услышала на улице шуршание шин. Она была рада тому, что кто-то из внешнего мира приехал в их уединенный домик, затерянный в лесу, кто-то новый, свежий и живой. Она не сомневалась, что это Аннин друг, хозяин дачи, согласившийся ее приютить.
Хлопнула дверца машины, послышались шаги, кто-то направлялся в дом. Она вскочила с постели, ногами сдергивая тяжелое одеяло, и накинув на плечи большую теплую шаль, так как в доме было прохладно, камин остыл с прошлого вечера, выбежала босиком на лестницу в длинной сорочке до пят. Она обеими руками приподняла рубашку, чтобы не наступить на подол и не свалиться кубарем с лестницы прямо к ногам мужчины, да так и замерла, забыв опустить сорочку.
Арсений стоял внизу, не сводя глаз со шрама на ноге, безобразного толстого шва, вечного напоминания о страданиях и боли. Он громко сглотнул. В руках он держал огромный букет роз. Сердце его дрогнуло, когда он заметил слезы в глазах девушки.
- Теперь я знаю, что это ты подглядывал за нами, - всхлипнула она. - Теперь я знаю, также, что Анна никакая мне не подруга. Это не она вызвалась мне помочь, это ты ее нанял изображать мою подругу.
- Тебе нужен был покой, - тихо проговорил мужчина. Не смотря ни на что, он был счастлив снова видеть ее так близко.
- Да, мне нужен был покой для новой борьбы, - она сжала дрожащие губы. Ее так провели!
- Для какой борьбы? – тихо проговорил Арсений. - Все уже позади, Света, пойми. Не надо больше войн.
- Нет, они будут, пока ты или я жива.
Она медленно спустилась, тяжело опираясь на перила, гордо прошла рядом с Арсением и села в кресло, высокая и строгая, со скорбной складкой вокруг губ.
- Значит, этот дом принадлежит тебе? - спросила она через несколько минут. - Здесь красиво. Я даже полюбила его.
Арсений подошел к ее креслу и присел рядом у ее ног.
- Хочешь, я тебе его подарю? - он не сводил с нее внимательного взгляда.
Она округлилась, окрепла и очень похорошела. Ее волосы вновь светились и блестели. Теперь не было ничего общего с той бесплотной тенью на большой кровати в лазарете Святого Луки.
- Да, конечно, подари, сделай милость, ведь тебе ничего не жалко для меня. Ты теперь можешь дарить мне все, что только пожелаешь. Ты завоевал это право, и только мы с тобой одни знаем какой ценой, - проговорила она бесцветным голосом, в то время как ее потемневшие глаза метали молнии, срытые под опущенными ресницами. Арсений уткнулся ей в колени. Она никак не отреагировала на этот его жест.
- Света, уходят лучшие дни нашей жизни. О чем ты думаешь? Знаешь, я не Ретт Батлер, я не стану отдавать тебя другим мужчинам и ждать, когда ты сама догадаешься, что любишь только меня одного. Я сам решу за тебя, что для тебя будет лучше, пока ты не наделала ошибок и не натворила чего-то ужасного и глупого. Потому что ты глупая, ленивая и вредная девчонка!
Света повернула к нему голову и холодно посмотрела в его глаза.
- Что лучше для тебя, ты хотел сказать, потому что я была бы сейчас замужем за Кьенгом, и была бы счастлива, но ты лишил меня этого, потому что это лучше для тебя.
- Опять ты про него, - процедил мужчина сквозь зубы. – Ну и где он? Почему не он сейчас с тобой, а я?
Света медленно повернула к нему лицо, строгое, бледное, отстраненное.
- Ты знаешь, почему он не со мной. Ты сделал для этого все, - четко произнесла она, пытаясь гипнотизировать мужчину взглядом, но у нее это плохо получилось.
Его пристальный взгляд все же заставил ее опустить глаза. Она никогда не могла выиграть в этом сложном поединке взглядов.
- Подожди, - проговорил вдруг Арсений, - я услышал одно непонятное мне слово. Как ты там сказала? Замужем? Ты была бы замужем за Кьенгом? - он медленно поднялся и стоял перед девушкой, кутающейся в шаль.
Света увидела, как затрепетали ноздри хищника, почуявшего свежую кровь жертвы. С Арсением явно что-то происходило, по лицу гуляли тени, гримаса злобы проявлялась на мгновение и исчезала, он явно пытался что-то подавить в себе. Тяжело дыша и сжимая кулаки, он замер на месте, не позволяя себе сделать хоть одно движение, произнести хоть один звук, пока он полностью не овладеет собой и своими эмоциями. Наконец, рассудок восторжествовал над чувствами, и он подавил дикое желание что-то разрушить и разломать сейчас. Опрокинуть стол, разбить о стену вазу, выбить стекло в окне, перевернуть кресло, схватить за горло сидящую перед ним хрупкую мучительницу и прижать ее к стене.
- Ты собиралась за него замуж? – тихо спросил он, и девушка похолодела от звука его спокойного голоса.
- Да, - тем не менее, ответила она. – Я собиралась за него замуж. Мы даже решили, где проведем свой медовый месяц.
- Ты собиралась ослушаться меня? Я поклялся, что этот мужчина никогда к тебе не прикоснется, под страхом смерти. Его смерти! И все же ты не поверила мне? – Арсений был страшен в своем тихом гневе, говоря спокойно, и лишь прожигая ее глазами, полными дьявольского огня. – Когда я чего-то требую, это лучше исполнить. Когда я что-то запрещаю, мой запрет лучше не нарушать.
Сердце девушки забилось учащенно. Она понимала, что сейчас он едва сдерживается, чтобы не впасть в безумие. И тогда никто ее не спасет.
- Тебе трудно в это поверить, но у меня была своя жизнь, - тихо проговорила она.
- Это моя жизнь, - перебил ее Арсений. – Однажды я мог забрать ее, но подарил тебе. Потом я ее выкупил, и опять вернул тебе. Ты жива только благодаря моей прихоти.
- В нашей стране рабовладельчество карается законом, - произнесла Света с дрожью в голосе.
- Плевал я на закон. Я живу по своим законам, - заявил Арсений, и все же не удержался, схватил вазу с букетом осенних листьев и швырнул о стену.
Света непроизвольно закрыла глаза и прижала руки к вискам. Ее напугал не столько звук разбитого стекла, сколько эмоции человека, стоящего напротив.
- Что же, в мой прошлый день рождения ты чуть не забрал у меня жизнь, но оставил мне ее. Я сочла это твоим подарком, - сказала девушка. – А в этот мой день рождения что ты сделаешь с моей жизнью? – и она смело посмотрела ему в глаза.
Арсений жадно впился в ее лицо потемневшими глазами. Он долго разглядывал ее, вызвав румянец смущения на ее лице.
- А в этот день рождения я могу подарить тебе свою жизнь, - тихо сказал он.
- Это как? Повесишься, чтобы я была довольна и счастлива? – не удержалась девушка от жестокости.
- Могу, - сказал Арсений. – Вообще-то, я имел в виду немного другое, но могу и так. Но зачем же вешаться, искать веревку, делать петлю, тянуть время. Давай сделаем это по-быстрому. Вот оружие, - он достал пистолет. Наверное, он никогда не выходит из дому без него. – Хочешь сделать это сама? – он протянул оружие опешившей девушке. – На, возьми, - он снял его с предохранителя и снова настойчиво протянул девушке, держа за ствол.
Света сжалась в кресле, запахнув шаль и спрятав в ней руки.
- Да, точно, зачем тебе пачкаться, я сам могу сделать все, это и будет самым ценным в моем подарке, - усмехнулся мужчина и быстро поднес оружие к своему виску.
Когда раздался выстрел, это произошло одновременно с рывком девушки, толкнувшей его руку и сбившей его с ног. Пуля просвистела и врезалась в стену. Арсений упал на пол, выронив пистолет, Света упала на мужчину, но тут же отскочила в сторону, резко поднялась на ноги и, тяжело дыша, огромными глазами уставилась на Арсения. Глаза ее наполнялись слезами.
Арсений недоверчиво посмотрел на нее снизу-вверх.
- Зачем ты это сделала? – строго спросил он, но ответа не дождался. – Ты понимаешь, дурочка, что второго такого шанса избавиться от меня у тебя не будет?
Света закрыла лицо ладонями и зарыдала. Арсений испугался. Быстро вскочив с пола, он подбежал к ней и прижал ее к себе. Он помнил о предупреждении врачей – ей противопоказаны стрессы и опасны психологические срывы.
- Прости, - прошептал он, прижав ее голову к своей щеке. – Прости меня, не знаю, что на меня нашло.
А Света не могла успокоиться. Она не знала, сожалеет ли она о потерянном шансе, или о том, что только что могло произойти у нее на глазах, или ей больно от того, что этот человек вообще не бережет свою жизнь и не так уж ею и дорожит.
- Дурак, придурок, скотина, - к ней вернулась способность говорить, но словарный запас поражал своей «изысканностью».
- Да, я дурак, все верно, ты простишь меня? – тихо говорил Арсений.
- Ненавижу тебя, сволочь, - она ударила его кулаком по плечу, не отрываясь от его щеки.
Он поймал ее руку и поднес к губам.
- Что же, теперь ты подарила мне мою жизнь, - произнес он тихо, и девушка подняла на него заплаканное лицо.
– Прости мне мои слова про повешение и про смерть, - попросила она, чем сильно удивила мужчину. Он не ожидал, что она будет просить у него прощения.
- А я вообще-то привез тебе подарок, - сказал Арсений.
- Правда? – Света все еще всхлипывала, ее трясло. И от пережитого, и от холода в помещении.
Арсений поднял с пола пистолет, убрав во внутренний карман пальто, взял упавшую шаль, накинул девушке на плечи и усадил в кресло.
- Одну минуту, - попросил он.
Он снял пальто, шарф и пиджак, завернул рукава у рубашки и присел перед камином. Через несколько минут огонь весело плясал на поленьях, потрескивая и игриво кидаясь искрами. Запахло сосновой смолой, постепенно комната стала наполняться теплом, все вновь становилось родным, привычным и уютным. Девушка перестала всхлипывать. Уверенные действия Арсения успокаивали ее. Ей было приятно наблюдать за ним. Он только что чуть не умер, думала она. Он так легко согласен умереть. О чем он только думал! А сейчас он так хлопочет у камина, словно это самое его любимое занятие, и будто ничего такого только что не произошло. Кто постигнет разум этого человека!
Арсений вышел из комнаты, и через пару минут вернулся с большой чашкой горячего чая. Протянул его девушке, а сам остался стоять напротив нее.
- А вот и мой подарок, - сказал он, доставая из кармана пальто узкую коробочку, обтянутую красным бархатом. – Возьми. Света, с днем рождения.
Девушка неуверенно протянула руку за подарком, Арсений открыл коробку и вложил ей в ладонь. На черном покрытии лежала золотая цепочка с бриллиантовым кулоном. Такая изящная и красивая, что девушка не удержалась от возгласа восхищения.
- Нет, - тут же сказала она, испуганно протягивая футляр с подарком Арсению. – Я не могу это принять.
- Еще чего, она твоя, - Арсений усмехнулся. – Я свои подарки обратно не принимаю. – Он внимательно посмотрел
