убивали, отравляли, как делала это Москва с Ростовом, Рязанью, Переяславом . Такого не наблюдалось в политике Михаила Тверского.
Михаил Тверской, как впрочем, впоследствии и его сыновья, будучи Великим Князем всея Руси ничего себе не присвоил. Задумаемся над этим. Он не взял для Твери того что было не Тверским. Он обращался со своей Великой Русью так, что оставлял свободу и Новгороду и Ржеве и Москве, а что он получал взамен? Какой удар он получил от Новгорода, когда там приняли нечестивого Георгия Московского в обход составившего с ними равноправный договор Великого Князя Михаила? От Фёдора Ржевского вместе с московитами и новгородцами вышедшего на смертный бой в его отсутствие против малолетнего сына его Дмитрия Михайловича?
Есть многие, кто обвиняет Михаила в том, что он срыл укрепления Торжка, разогнал монастырь? Правильно он поступил, потому что его, как государственного деятеля в первую очередь интересовало Единство Руси, он праведным мечом утверждал это Единство Руси, оставляя свободу даже малым княжеским уделам! И когда он дошёл до Новгорода, почти и остановился, и войско его осталось без провианта и заблудилось в северных лесах, то за это его ругают? Говорят, он был плохим политиком, не умел рассчитать последствий своих праведных решений, надо было действовать по обстоятельствам, приспосабливаться к выгоде новгородских купцов, не замечать склонности к умножению имущества московского митрополита, открыто не противостоять Орде, вовремя ретироваться в церковных вопросах перед константинопольским патриархом?!
Но ежели мы читаем, дошедшее до нашего времени письмо монаха Акиндина и там открыто указано, что митрополит Пётр был стяжателем и лицемером и был Собор, который не вынес решения о наказании святителя, то неужели же не ясно, что в словах истцов «тверских монахе и епископе» была правда, а митрополит остался без расплаты исключительно из-за высоты своего церковного звания, дабы «не выносить сор из избы»? И не понимают политики Михаила Тверского, потому как до сих пор считают, что все исторические деятели соблюдали только свой меркантильный интерес.
Как можно писать о Святости если у нас нет внутренних моральных критериев, и, как это не обидно, даже у безусловно лучших авторов, таких как Т.Манухина, приходится констатировать их отсутствие. Почему он так поступал, спрашивают? – А потому, что не было в Михаиле Тверском смирения, за него же и отвечают! Он не с Богом и русичами должен был по их мнению смиряться, нет, он должен был смиряться с беззаконием митрополита Петра, он должен был ради сохранения своей власти пойти на дипломатические хитрости.
Так вот Михаил Тверской потому и Свят, что он не шёл на эти хитрости. Потому и его тело оказалось нетленным и тело его супруги Анны оказалось нетленным, яко не давала она ему полезных и своевременных мирских советов, которыми потчуют обычно супругов досужие ко всякого рода хитростям светские жёны их. Они не шли ни на какие подлости и мелочные ухищрения, на всю такую знакомую нам, грешным, мелочную психологическую возню, низменную и дольнюю, не имеющую никакого отношения к горнему миру.
« Сильный безграничной любовью и преданностью к себе тверичей, готовых по первому его зову положить за него жизнь свою, беззаветно мужественный благоверный князь никогда не злоупотреблял своею властью и положением, не обладал ненасытной страстью к наживе и приобретению, не заботился об увеличении своего княжества за счёт других, а только охранял, защищал и оберегал чем владел. Никогда не действовал против своих врагов хитростью, обманом или подкупом, а всегда прямо, открыто, честно… Всё лучшее в личности великого отечестволюбца, как называет его летопись, проявилось в его христианском подвиге самоотверженной любви, - «любовь не словом или языком, но делом и истиною». Это и должно быть главным наследием для любящих Россию.» («Слово о Михаиле Тверском», архиепископ Виктор, г. Тверь).
А когда «перед ним, Великим князем Владимирским, за спиной которого тверские рати и рати всей Северо-восточной Руси, предстаёт в Костроме его соперник – Юрий Московский с таким же ярлыком на Великое княжение и с татарской конницей во главе с Кавгадыем, Михаил без боя, добровольно уступает Великое княжение. Во имя чего другого, кроме мира на русской земле, он мог это сделать?» («Нравственный образ Михаила Ярославича Тверского», Пономарёв Г.Н., заслуженный артист РФ, г.Тверь). Да, Михаил Тверской удивительно легко отказался от верховной власти в трагической ситуации, ибо никогда не хотел иметь её для себя, власть ему была нужна для творения добра и правды, а не для пролития родной русской крови. « Мы знаем и о чуде, явленном во время Бортеневского сражения, когда все доспехи князя были иссечены, но сам он остался невредим…
Обычно, церковному празднованию памяти святого предшествовала работа епархиальной власти по удостоверению в подлинности чудес при гробе почившего…Но в случае с канонизацией Михаила Тверского дело обстояло иначе…Великим чудом явилось нетление мощей князя, которые целый год, во всякую погоду, везли на телеге, прикрытые рогожей, и народ с духовенством, вышедшие встречать своего уже небесного заступника, встречали его как святого мученика, прославленного Богом, видели в нём евангельский идеал собственной жизни…Его мощи встречали все тверитяне, и поклонение останкам изначально было как святым. Слава о чудесах князя-мученика долетела до Твери прежде прибытия его святых останков.» (Шабанов А., протоиерей, редактор газеты «Православная Тверь»).
«Уместно вспомнить о наименовании в конце XVIIIв. армянского по первоначальному составу населения российского города «Святой Крест» (современный Будёновск – на месте золотоордынских Маджар). Существует мнение, что имянаречение происходило под впечатлением предания о том самом «огненном столпе, сияющем от земли до небес», который наблюдали очевидцы над телом убиенного Михаила Ярославича» («Михаил Ярославич Тверской и Северный Кавказ», Виноградов В.Б., докт.ист. наук, г. Армавир).
Но к сожалению приходится констатировать, что несмотря на совершенно очевидные уже современникам чудеса, происходившие у святых мощей, несмотря на очевидное всем нетление мощей и «смерть за други своя» Михаила Тверского, московская митрополия в течение 230 лет не удосужилась признать его святым. Конечно же, были признаны Москвою святыми митрополиты Пётр и Алексий и ещё два десятка святых, но Михаил Тверской не удостоен был чести попасть в их число. Только в 1549 году, когда на т. н. Макарьевских соборах были канонизированы к шестисотлетию крещения Руси ещё 39 святых, Михаил Тверской попал в московский список. К тому времени Тверь была уже разрушена, её, как и другие тверские города даже не сочли нужным вносить в список городов Руси. Опасности для Москвы канонизация тверского князя уже не представляла.
P.P.S. Три года назад установили таки в Кашине памятник Великой княгине Анне, потратив на это 12 млн.руб. Стоит теперь перед облезлым Вознесенским собором худощавая мужеподобная черница, с холодным взглядом, ничего общего не имеющая с одухотворённым образом святой русской жены.
