Всё изменилось в тот день, когда на огороде появилась огромная куча навоза, про которую все почему-то решили, что она ничейная. Строго говоря, случилась по-настоящему революционная ситуация – «хватай, кто сколько может». Мухи, жуки и мокрицы не в счёт. Главными действующими лицами навозной эпопеи оказались черви – обыкновенные дождевые черви, самые хитрые и хваткие из которых, стали называть себя «новыми навозными». А самым крутым из «новых навозных» стал, разумеется, Черя бомбейский.
До появления на огороде навозной кучи Черя два раза сумел «откинуться» из дырчатой рыбацкой банки и, возможно, поэтому он уже целый год заведовал общественной компостной ямой. Не весть что, конечно, но при том состоянии дел на тогдашнем огороде – выгодное и весьма престижное место. Сытное. А по определению одной известной личности – доходное.
Черя бомбейский получил своё прозвище за пунцовую, отъеденную на помоях морду и её, этой самой морды, устрашающий вид. Морды как таковой у Чери, конечно же, не было, но была часть туловища, которая всегда ползёт немного впереди, с флагом то есть. Или со штандартом. Однажды эта часть (которая «с флагом») заползла в папиросный мундштук и, отъевшись за долгую ночь на калорийном компосте, бесповоротно растолстела и из этого самого мундштука, как поют иногда водители конных повозок, «и ни туды и ни сюды».
Нельзя сказать, что у Чери была самая наглая «ползущая впереди» часть туловища, но поднимал он её теперь только с мундштуком и временами напоминал индийскую кобру. В этих условиях одно обстоятельство его радовало больше других: на тысячу миль вокруг не было ни одного индийского мангуста.
С той поры и стал компостный Черя «бомбейским», или, выражаясь по-червячьи, авторитетом. А у каждого, даже самого захудалого авторитета должна быть своя навозная куча. Так и случилось. Черя вскарабкался на вершину навозной «пирамиды», назвал себя паханом, а всех бледнолицых оставил внизу, уверенный в том, что лохов теперь на все консервные банки хватит. На те самые, которые с дырками, для рыбалки.
Как ни крут был Черя бомбейский, но однажды его угораздило в банальную облаву: коты получили от своих хозяев нагоняй, восприняли «нагоняй» как конкретное поручение и нагнали на мышей неописуемый страх и кошмар. А одну из мышей они даже арестовали, – на её шее сомкнулась суровая десница правосудия. Вот тут-то Черя и попал под горячую лапу. В поисках подходящего места для карающего ритуала кот два раза перемахнул через навозную кучу (туда-сюда) и два раза отхлестал авторитетного Черю по тому месту, – которое у него «с флагом», мышиным хвостом. Ну, кто ж подобное стерпит! Черя, конечно же, рассвирепел и начал гнуть из себя гораздо круче обычного, но скоро сообразил: всего и нужно-то, чтобы тебя все видели и уважали, – и протиснулся сначала в примеченное им когда-то между грядок серебристое кольцо, а затем – в роскошное кольцо от авторучки. И стали с тех пор изумлённые лохи называть авторитетного Черю Властелином Колец.
Это было очень круто! Настолько круто, что Черю заметили из верхних эшелонов бытия: две вороны увидели его с высоты своего недосягаемого полёта, спикировали на навозный холм вперегонки и схватили авторитетного Черю за обе морды. Одна ворона схватила за морду, которая «с флагом», а другая за… другую морду, для которой «морда с флагом» – сильное звено и вечный фактор страха впереди.
Тут Черя вспомнил правило для всех «авторитетов»: «разделяй и властвуй!» Он молниеносно «разделил» ворон, а то время, что находился в верхних эшелонах власти, властвовал над их неутолимыми желудками и головами.
