Через пять лет пребывания в космической лоханке КТХ-4Л, прозванной «Китиха», их осталось только двое: он, Кен, бывший капитан мусоросборщика, и постоянно блуждающий в трюмах второй механик Зев. А еще - спящая женщина Айя, которую они никогда не видели.
Пять лет назад Большой Совет решил отправить списанную в утиль «Китиху» на околоземную орбиту – собирать космический мусор. Добровольцев не нашлось, и тогда Совет назначил экипаж из проштрафившихся космитов и новичков. Всего набрали семь человек. За время, проведенное на орбите, двое пропали без вести в бесконечных танках с сотнями тонн космического мусора, двое сошли с ума и подверглись принудительной эвтаназии, еще один покончил жизнь самоубийством. Так они остались вдвоем.
А ведь поначалу все шло удачно, и Кен, переведенный Советом в резерв за хроническое непочитание дисциплины, чувствовал себя в роли капитана вполне комфортно. Когда Китиха набила свое брюхо небесным хламом, он послал запрос Совету о возвращении на Землю. Ответом было долгое, многомесячное молчание. Наконец, после многократных попыток связи, вместо металлического, скрежещущего обертона Командора, он вдруг услышал приятный женский голос.
- Здравствуйте, - сказал голос, – меня зовут Гея. С этого дня я являюсь командиром вашего тральщика. Не пытайтесь связаться с Советом, линия блокирована.
- Какого черта? – спросил ошарашенный Кен. – Задание выполнено, пришло время возвращаться на Землю… И вообще – кто ты такая?
- Я же сказала: Гея…
- Хорошо, хоть не гей, - ухмыльнулся бывший капитан. – Ты человек или робот?
- Я не робот, скорее – мозг.
- Женский мозг – штука серьезная и весьма редкая, - снова улыбнулся он. – Это ты заблокировала двигатели?
- Неважно. Отныне будете выполнять мои команды. И не пытайтесь связаться с Командором, он сам выйдет на нас, когда сочтет нужным…
Кен равнодушно пожал плечами и посмотрелся в зеркало. Да-а, видок у него! Небритый, лохматый, опустившийся тип… А, собственно, для кого стараться? Для Зева? Так он уже несколько месяцев бродит где-то в трюмах… и чего там ищет?
- Зев, ты слышишь наш разговор? – спросил он более по привычке постоянного общения с напарником. В ответ, будто из глубокого подземелья, донеслось:
- Слышу. Очень милая беседа, надо сказать. Значит, остаемся на орбите?
- Спроси у барышни… Похоже, мы теперь под домашним арестом. Ты скоро выползешь на свет?
- Мне и здесь хорошо. Но если мое присутствие необходимо...
Трудно месяцами и годами жить в одиночестве, в тесном чреве капитанской рубки, не имея даже связи с Землей. Можно было бы, конечно, лечь в «саркофаг» и «вздремнуть» на полгодика, но это ничего не меняло. Кену уже перевалило за тридцать, а вспомнить было не о чем, разве что о Лие… Да и была ли она в его жизни? А если этот мусоровоз будет болтаться на орбите еще лет пять-десять?.. Тогда и последние воспоминания сотрутся из памяти.
- Гея, ты меня видишь? – спросил он, почесывая колючий подбородок.
- Разумеется.
- Как я выгляжу?
- Отвратительно.
- Спасибо за комплимент. Жаль, не могу ответить тем же. Потому что не вижу твоего прекрасного личика. Почему нам не дают «добро» на возвращение?
- Это в наших же интересах… - после некоторой паузы ответил «мозг». А голосок у нее ничего… приятный, даже знакомый. Как у Лии – как когда-то там, на Земле…
- Ты сказала – в «наших»? Значит, ты с нами?
- Я - сама по себе. Просто исполняю приказ. Но если вы его нарушите – последует команда на самоуничтожение танкера. Впрочем, ты и сам прекрасно знаешь правила.
Кен кивнул. Беседа с женским полом, хоть и бездушным, ему нравилась, а вот неопределенность ситуации раздражала. Он сел в командирское кресло, задрал ноги на пульт, отблескивающий полумертвыми зрачками приборов, и спросил:
- Ты знаешь, о чем я все время думаю, Гея? – Вот наша Китиха… По сути, это просто списанная за ненадобностью ржавая лоханка, хлам… Ее отправили на орбиту собирать такой же хлам, только космический. И экипаж набрали из ненужного на Земле человеческого мусора – штрафников, молокососов, выпивох… Все вместе мы – просто куча отбросов, до которой никому нет дела. О нас или просто забыли, или отправили, заведомо решив никогда не возвращать нас на Землю. Разве не так?
- Ты ошибаешься, капитан…
- Бывший, Гея, бывший… Теперь ведь ты у нас командир. И только ты знаешь, что происходит, но не говоришь. Как Цербер, поставленный стеречь вход в Аид – царство мертвых. Или мы уже там?
- А ты сам как считаешь, Кен?
- А ты ущипни меня, Гея. Мне кажется, я живой, а если связь прервалась, значит что-то случилось по ту сторону, на Земле… Только вот что? Война, эпидемия, всемирный потоп?
- Пока я не могу этого сказать, - Кену показалось, что голос ее слегка дрогнул. – В любом случае нужно ждать. Другого ответа у меня нет.
- Да и черт с тобой! – вспыхнул Кен. – Тогда я ложусь в «саркофаг». Хотя нет… У меня есть предложение.
- Какое?
- По мне, так лучше сразу сдохнуть от укола, чем жить годами в полной неизвестности! Но вот если бы ты оказала одну услугу…
- Наверно, предлагаешь мне разбудить Айю? Ты это хотел сказать?
- Ты читаешь мои мысли, Гея! Поверь, мы не причиним ей вреда, а наше с Зевом прозябание в этом корыте обретет хоть какой-то смысл.
- Это невозможно. Разве Зев не говорил тебе, что уже несколько месяцев ищет ее «саркофаг» в трюмах? А если ее просто не существует? Если это только миф?
- Твой мозг, Гея, глупеет с каждой минутой. Я своими глазами видел ее в шлюзе при посадке. К тому же несколько дней она общалась с нами по радиофону. И называла такие детали устройства Китихи, которые невозможно описать, не увидев.
- Китиха – серийный паром, Кен. В свое время их было наштамповано несколько сотен. Просто наша Китиха – последняя из серии, и потому ей удалось проплавать больше других.
- Опять ты врешь, Гея! Когда мы грузились на борт, в судовом журнале была запись о восьмом члене экипажа – Айе. Тогда ей было восемнадцать лет. Сейчас, по земным меркам, должно быть двадцать три. А в том юном возрасте она просто не могла видеть других «китих».
- Тут ты прав. Но если ты попробуешь с помощью Зева обесточить паром, то вы все умрете. Если тебе не жалко своей жизни…
- Значит, ты не разбудишь Айю?
- Я же сказала: это невозможно.
- А если Зев найдет ее «саркофаг»?
- Не найдет. При приближении человека срабатывает линия защиты, и саркофаг перемещается в другой отсек. Учитывая размеры Китихи, Айю можно искать всю жизнь.
- Зев! – обратился Кен к напарнику. – Ты слышишь наш разговор? Почему молчишь? Тебе нравится гоняться за призраком?
- А ты что предлагаешь? – донесся спокойный голос механика. – Сидеть и ничего не делать? Пятеро из нас уже пополнили собой космический мусор. Они тоже предпочитали ждать, когда боженька… тьфу ты, Командор соизволит вспомнить о нашем существовании. Нет уж, я лучше пороюсь в железяках… вдруг чего найду?
- И тебе наплевать на то, что происходит?
- Что, по бабам стосковался, капитан? Неужели непонятно, что Айю разбудят, когда в живых останется только один из нас.
- Уверен?
- Ну, твоя новоиспеченная пассия молчит – значит это так. Сам же сказал, что мы уже давно не люди, а космический мусор. И потом: еще неизвестно, где лучше, - здесь, на тральщике, или на Земле. Гея только сторожит переход, а по какую сторону врат мы находимся – это вопрос вопросов. Так что ложись спать, Кен, не забивай себе голову вопросами, на которые нет ответа. А когда проснешься – лет этак через пять-семь, роботы-копры приготовят тебе на завтрак твою любимую яичницу с беконом и ванильное суфле.
- Издеваешься?
- Да нет, говорю вполне серьезно. Потому что Айя, может быть, не человек, а робот, у которого есть своя миссия. И когда ее разбудят, ты разочаруешься сразу во всех женщинах мира.
- Надеюсь, этого не произойдет. Какой смысл усыплять робота?
- Тут ты прав. Но есть еще одно «но»…
- Какое же?
- Дело в том, капитан, что наша жестянка может оказаться не единственной на орбите. Возможно, таких Китих болтается вокруг Земли несколько десятков…
Кен задумался. Чертова борода! Сбрить немедленно! Из-за нее и лезут в голову разные дурацкие мысли.
- Они тоже собирают мусор?
- Нет, конечно. Да и послали нас сюда, может, не за космическим хламом. Вот представь себе: если разогнать Китиху до шестой космической и ударить о Землю, получится неплохой ядерный взрывчик. А если собрать десятка два Китих? И -главное – никаких расходов и жертв! Так, пара завалященьких душонок, отребье человечества… А Айя – просто детонатор…
- Тогда зачем ты ее ищешь? Чтобы она взорвала танкер на орбите, а не на Земле?
- Дурак ты, капитан! В судовой роли что записано? Что я, Зев, являюсь вторым механиком. Механиком, понял? Я просто делаю свою работу, поддерживаю Китиху в рабочем состоянии, чтобы у ней случайно не отвалились плавники…
- А как записана Айя?
- Вот пристал! Мог бы и сам посмотреть… Айя – спасатель… На случай аварийных ситуаций. Таких у нас, слава богу, не было, если не считать пять трупов и еще двух кандидатов в покойники. С чем я тебя и поздравляю.
- Я тебя тоже, - ответил Кен. – Пойду-ка я побреюсь…
- И не забудь прихватить букет цветов для Геи, - добавил Зев. – Машинам тоже иногда нравятся цветы. Искусственные, разумеется.
- Вы это про меня, мальчики? – будто проснулась Гея. – У вас еще осталось чувство юмора?
- Осталось, - отозвался Зев. - А знаешь, почему? Потому что я знаю назубок все схемы нашего помойного ведра. И, как ты уже догадалась, иду не по следу «саркофага», а ему навстречу. Так сказать – от противного. Я уже почти у цели. Осталась какая-то пара километров, пустяки по сравнения с полутора сотней, которые я прополз. И ты не можешь мне помешать. Единственное, что ты можешь – отключить связь. А уж как вскрыть «саркофаг» механическим путем…
- Э-э, братишка, - завопил Кен, - я не буду бриться! Говорят, дурная примета. Сначало надо довести это дело до конца. Извини, Гея, пусть я останусь противным, жалким, вонючим капитанишкой…
- Не питайте иллюзий, мальчики, - сказала Гея. – «Саркофаг» вам не вскрыть. К тому же в трюмах разреженный воздух, и ваша мифическая русалка может просто задохнуться без скафандра.
- Ну, это не препятствие. Зев, не забудь обесточить взрыв-патрон! Укольчик, надеюсь, у тебя с собой?
- Обижаешь, капитан!
- И культурно отвернись – Айя наверняка не в вечернем платье. Может сконфузиться. Про возраст ей тоже ничего не говори – дамы этого не любят. И пригласи на завтрак – наверно, проголодалась за пять лет спячки…
- У меня с собой сухпаек, - пошутил Зев, после чего связь с ним прервалась.
- Ну, и чего ты добился? – спросила Гея через несколько минут.
- Дай подумать, мозг. Кстати, странное имя – Гея. Я где-то его слышал…
- Ну да, возможно. У древних греков так звали богиню Земли.
- А наш Зев, кстати, весьма похож на Зевса – бога-громовержца.
- Это простое совпадение, Кен. Айя, кстати, тоже не Афродита.
- А ты ее видела?
- Вот как тебя сейчас… Правда, в зеркале.
- Вот как? И как она, ничего? Ну, я имею ввиду внешность…
- Кен, - умоляюще
