Война миров по-пролетарски (без цензуры)

- Опять это содержание упало, сука, - раздосадовано произнес Серега, глядя на данные последней сводки. Каким хреном сделать план с такой тенденцией – понятно, наверное, только Главному, но он почему-то своими мыслями не делился.

- Приплыли, - с горькой усмешкой отозвался я, отхлебнув из именной кружки, запиленной Серегой под заказ, что-то похожее на кофе. Нет, ну ясен пень, что пока я раздам ЦУ дневникам на пятнадцатиминутной планерке, чарующий ароматом «Якобс» превратится в унылое холодное говно, вызывающее только спазмы желудка. И дернул черт залить перед планеркой...

- Ты не ехидничай, Вадик! – взъелся Серега, запустив в меня скомканной салфеткой. Я увернулся и салфетка угодила аккурат в урну за моей спиной. – Вот почему ты знаешь, как собрать реактивный говномет, а как план дать не знаешь? Нахрена тебя в Москву посылают?

- Не по профилю вопрос, – парировал я.

Действительно, отношение к капризам продуктивки я имел не прямее человеческого кишечника – все-таки, я работал АСУшником, а не Вассерманом. Однако по роду деятельности, я плотно общался с цеховиками, в частности, с замом Начальника Аффинажа, этим самым Серегой, и потому был в курсе ежедневных приколов, отмачиваемых нашим многострадальным комплексом. Конечно, здесь имело место грамотное совмещение полезного с приятным – утренние посиделки перед приходом Большого Брата давали заряд бодрости на весь оставшийся день, а также снабжали небесполезной информацией. По крайней мере, можно было оценить, как далеко от жопы, в которую нас засосало, обещанное еще коммунистами светлое будущее.

- Вопрос по профилю – где пиво, Вадик??? – подал голос Санек из соседней комнаты. За глаза его называли «Дракула», потому что он был Главным Упырем (УППР – это цех так по научному называется, для тех кто в танке и на стажировке). Как истинный Дракула, Санек днем обычно дремал в гробу над отчетами, а ночью пил кровь ничего не подозревающих КИПовцев, организовывая «срочный запуск ...(поставьте на месте многоточия любой агрегатный узел)». Впрочем, к его чести, в последнее время это случалось нечасто, видать распятье в кабинете подействовало.

- Ночью будет, - ответил я, отхлебнув еще глоток – а че делать-то? – Поставлю будильник на три ночи, выловлю Пака, заберу все и выжру в одно горло.

- Ну и гнида же ты нефартовая, Вадик! – протянул Серега с интонациями по Станиславскому.

Я собирался было сказать что-нибудь мерзкое в ответ, но именно в этот момент раздался оглушительный грохот, сотрясший стекла в кабинете и едва не заставивший нашу дружную троицу срать кирпичами. Я подбежал к окну, заботливо заклеенному Серегой тонировочной пленкой до такой степени, что через него было видно только Большого Брата, идущего на обход. Где-то в районе полигона клубилось облако не то дыма, не то пыли, не то операторы шашлычки на природе решили замутить. Ни туч, ни следов взрыва, ни фрактального пейзажа из кишочков.

- Херасе, бахнуло, - выдавил я, отойдя от окна. – Коллектор что ли?

- Убейся апстену, какой нахрен коллектор? – ответил Серега, попытавшись сделать невозмутимое лицо. – Заправка живая?

- Вроде, - неуверенно ответил я.

- Вротте! Че тогда за шорохи странные в саду слышны?

- Может бздит кто-то после столовского термояда?

- Я серьезно, Вадик! – Серега потянулся к телефону и набрал номер приемной. – Тамара, в курсе, что за музыка? Ясно. Ясно что нихрена не ясно, - сказал он, положив трубку.

- Ладно, пойду гляну, - я нацепил каску и двинулся к выходу.

- Смотри, вдруг это твои Жуткие Магмоиды рвут шаблоны на британский флаг? – усмехнулся Серега. Он недвусмысленно намекал на мою повесть «Фактор Отчаянья», над которой он стебался накануне, высказывая предположения насчет количества выкуренной мной травы во время написания оной.

Я ничего не ответил и выскочил в коридор. Сирена не выла, ТБ-шники не бегали с криками «Шешенааааам!», в общем, довольно странно. На улице было спокойно и тихо, только Максим Максимыч расчленял газовой горелкой очередную жертву – дюймовую трубку на радиатор компрессора. Все-таки что за облако такое на полигоне? Вроде ветра-то нет...

- 51-й ответь 22-му! – заорала рация, висевшая у меня на поясе. Нуржан, полигонщик. Меня начали терзать смутные подозрения, как сказал бы Иван Васильевич Бунша.

- На приеме, - отозвался я.

- Вадим, киповец нужен на поле срочно. У нас на кислоте расходомер не... - конец фразы утонул в треске помех.

- Какой блок? – спросил я. Молчание. – Какой блок, Нуржан? – снова тишина. Блин что за хрень с этими рациями? Опять что ли ретранслятор сеппуку сделал? - 31-й 51-му! – крикнул я, переключившись на волну цеховиков. Тоже без ответа.

Я развернулся и поднялся к Серегу и Саньку. Те, как ни в чем не бывало, лепили из отчетов и служебок толстый слой непробиваемой защиты от анальной кары Большого Брата. Меня они либо не слышали, либо проигнорировали.

- Чего не отвечаешь? – наехал я на Серегу.

- Когда? – удивился тот.

- Год назад, бля! Только что вызывал!

- Никто не вызывал... - пожал плечами Серега. – И вообще, хуле ты материшься в нашем святом кабинете?

Не отвечая, я взял его рацию, переключил на нашу волну и попробовал поговорить сам с собой:

- Я ответь мне! – никаких проблесков. – Ну все, господа, поздравляю, маленький пушистый зверек опять забежал в комнату ретранслятора.

- Так иди и сделай! – послышалось за спиной Голос, От Которого Хотелось Запереться В Какой-нибудь Шкаф Управления, Лишь Бы Не Остаться В Косяках. Большой Брат. Духовный наставник и палач нашего рудника. – Ты же умный?

- Есть немного, - замялся я, пятясь к стенке.

- Так поди и разберись! – глупо было перечить. Даже бы если я сказал, что я совсем тупой и коллектор от эмиттера не отличу, Большой Брат ехидно улыбнулся бы и спросил: «А нахера мы тогда тебя держим?». Ничего не попишешь, надо вытаскивать из щитовой медитирующего по причине некоторой усталости после вчерашнего вечера Шурика и топать на ретранслятор.

Шурик долго упирался, и грозил сбросить мне флаг BR в 0, на что я не обратил особого внимания, ибо не перевелись еще в наше время богатыри, способные без зазрения совести наподдать живому человеку под жопу струей из огнетушителя. А поскольку до огнетушителя я добежал первый, у Шурика просто не осталось выбора кроме как с криком «Ура» и пассатижами в кармане галопом ринуться в бой.

КПП мы оба прошли по моему пропуску (это у нас пожизненный прикол, по базе я один раз вхожу и два выхожу, Копперфильд йопт), и даже дошли до будки ретранслятора, и даже с ключами. И даже нихрена не поняли в чем прикол, потому как питание на ретрансляторе было, и индикатор наличия сигнала приветливо подмигивал нам своим зеленым глазком. Издевается с-с-с-собака. Шурик тут же принялся все енто дело резетить, а я скромно почесал репу. Грохот, облако на полигоне, связи нет. В годном кино обычно после такого следовала пачка террористов, длинногая блааааандинка в роли дочки президента/генерала/главгероя и какой-нибудь Брюс Уиллис. Сопоставить киношную романтику с реалиями нашего аппендикса вселенной было довольно трудно, но ведь мы не ищем легких путей...

- Не знаю, вроде все пашет, - подал голос Шурик, закрывая Величественный Шифоньер.

- А чего тогда связи нема? – спросил я, снова попробовав поговорить с собой по рации.

- Хрен его знает...

- Вот нам Бер и скажет, чтоб мы приняли этого хрена на работу, - усмехнулся я. Но в принципе, за связь отвечали наши айтишники, поэтому особого желания ковыряться в потрохах ретранслятора не было.

Мы развернулись и потопали было обратно, как вдруг, будто гром среди ясного неба, шагах в пяти от нас грохнулся наземь «Фермер» полевиков, объятый пламенем. Что примечательно, пустой. Впрочем, через секунду мы поняли, почему – Була был легче этого говножелеза и приземлился позднее. На его лице без мата можно было прочитать только слово «мать». Каким образом он уцелел, навернувшись с такой высоты – спросите Джеки Чана.

- Че за нафиг? – выдохнул Шурик, а я даже выдохнуть ничего не смог, почувствовав запах кирпичей в районе сраки.

- Кипарисы, бля, там такое... - простонал Була, пытаясь подняться с земли. Я подал ему руку – и вот уже перед нами хомо эректус.

- Какое?

- Тарелка летающая, ебаный насос! – проорал Була, махнув рукой в сторону полигона.

- Завязывай, - произнес Шурик, одарив Булу такой улыбкой, с какой мама обычно говорит пятилетнему ребенку, что Бабайки нет.

- Хули завязывать, там правда тарелка! - Була выглядел не на шутку напуганным. Что не удивительно – я бы тоже испугался, выпрыгнув из горящей машины на приличной высоте.

- Разберемся, - пробормотал я, глядя на Булу. Точнее, через него. На полигон. Где-то в районе 6-го блока возник фиолетовый луч, направленный в небо. От луча отделились 6 пульсирующих сфер, через мгновение превратившихся в аморфные красные пятна. – Валим, мужики, - мы со всех ног понеслись к цеху.

Причем с настолько всех, что сшибли Чильдебая, заканчивавшего обход. Обычно молчаливый инженер, тихо обложил нас отборным русско-киргизским матом, поднялся и спросил:

- В чем проблема?

- В том, что началось вторжение, прямо сейчас, прямо здесь, на руднике, - ответил Шурик, глянув на луч и гуляющие по полигону пятна. Это зрелище завораживало покруче этих ваших пожарников, но при этом жутко хотелось свалить подальше, и желательно в сортир.

- И что делать будем? – этот вопрос Чильдебаем был задан уже в кабинете цеховиков, окончивших составлять свой хитрый план по получению ништяков из ничего.

- Надо позвонить в силовые структуры, - предложил я.

- Самый умный, да? – усмехнулся Серега, демонстративно ткнув мне в морду своей мобилой. Обе антенны – а у него был двухсимочник – отсутствовали. Я поднял трубку внутреннего аппарата – послышалось шипение, и не надо было быть гением, чтобы понять, что мы остались без связи. Вообще. Совсем. Собственно, это логично - это нормальная военная тактика. Значит, мы на войне.

- Предлагаю держать оборону тут, - произнес я, обсосав все приемлемые варианты.

- И что, все что ли? – взбрыкнул Санек. Его не прельщала перспектива ныкаться в своем кабинете.

- Ну а что мы еще можем сделать? – поддержал меня Шурик.

- Ну, например, пизды дать этим... Как бы их назвать... - тихо сказал Чильдебай, тонко пародируя Айвиви, нашего бывшего начальника.

- Как назвать, как назвать... - передразнил Була. – Да это вообще какая-то Неведомая Ебаная Хуйня!

- Во, точно, назовем их НЕХи, - улыбнулся я. А что, меня перло от разного рода аббревиатур. – Так, Шурик, ты у нас взрывотехник по образованию, сможешь намутить порох из селитры?

- Как два пальца, - усмехнулся Шурик. Видно было, что у него руки чешутся проявить свои скрытые таланты. Он уже собрался было топать на склад селитры, как тишину рассекли, словно мечом, три выстрела. Что довольно странно, поскольку оружия на руднике отродясь не было. Разве что у охранников и у...

- КПП! – заорал Серега и кинулся из кабинета. Мы все помчались следом, вопреки всякой логике. Правда, логичнее всего было бы валить в сторону, противоположную той, откуда донеслись выстрелы.

А теперь картина маслом – КПП в щепки, охранники мало чем отличаются от супового набора, на выезде стоит «Хайлюкс» Большого Брата, на капоте которого застыл